Черты революционной эпохи в повести М. А. Булгакова «Собачье сердце»

/ Сочинения / Булгаков М.А. / Собачье сердце / Черты революционной эпохи в повести М. А. Булгакова «Собачье сердце»

Тип:

Русский писатель М.А. Булгаков создавал в своих полуфантастических произведениях очень точный и реалистичный образ той действительности, которая возникла в России после революции. Современная писателю окружающая обстановка показана в гротесковой манере, но именно это позволяет обнажить нелепости и противоречия существующего общественного строя.

В письме Правительству СССР Булгаков так определял особенности своего писательского дара: «…Чёрные и мистические краски… в которых изображены бесчисленные уродства нашего быта, яд, которым пропитан мой язык, глубокий скептицизм в отношении революционного процесса, происходящего в моей отсталой стране, и противопоставление ему излюбленной и Великой Эволюции, а самое главное — изображение страшных черт моего народа, тех черт, которые задолго до революции вызывали глубочайшие страдания моего учителя М. Е. Салтыкова-Щедрина».

Итак, место действия повести «Собачье сердце» — Москва, 1924 год. Основу повествования составляет внутренний монолог Шарика, вечно голодного уличного пса. Он по-своему оценивает жизнь улицы, быт, нравы, характеры Москвы времён НЭПа с ее магазинами, трактирами на Мясницкой «с опилками на полу, злыми приказчиками, которые ненавидят собак», «где играли на гармошке и пахло сосисками».

Весь продрогший, голодный пёс наблюдает жизнь улицы и делает умозаключения: «Дворники из всех пролетариев самая гнусная мразь». Он сочувствует бедной барышне-машинистке, замёрзшей, «бегущей в подворотню в любовниковых фильдеперсовых чулках»: «Ей и на кинематограф не хватает, на службе с неё вычли, тухлятиной в столовой накормили, да половину её столовских сорока копеек завхоз украл…»

Другой полюс повести — профессор Преображенский, который пришёл в булгаковскую повесть с Пречистенки, где издавна селилась потомственная интеллигенция. Профессор видит Москву глазами потомственного интеллигента. Его возмущает, что с лестниц пришлось убрать ковры, потому что по этим лестницам начали ходить люди в грязных калошах, а водку нельзя больше покупать в магазине, потому что «бог их знает, чего они туда плеснули». Но самое главное — он не понимает, почему все в Москве говорят о разрухе, а при этом лишь поют революционные песни да смотрят, как бы сделать плохо тому, кто живет лучше. Хрестоматийной стала фраза этого героя: «Да, я не люблю пролетариата».

Поэтика повести во многом основана на многочисленных ассоциациях и интертекстуальных связях. Экспозиция является своеобразным ключом к произведению. Все атрибуты вступления: зима, вьюга, господин в шубе, бродячий пёс — это всё очевидные переклички с поэмой Блока «Двенадцать».

В художественный строй повествования включается даже такая, казалось бы, незначительная деталь, как воротник. Буржуй в поэме Блока “в воротник упрятал нос”, бездомный же пёс определяет социальный статус своего будущего благодетеля прежде всего по воротнику: «…Дверь через улицу в ярко освещённом магазине хлопнула, и из неё показался гражданин. Именно гражданин, а не товарищ, и даже вернее всего — господин. Ближе — яснее — господин. Вы думаете, я сужу по пальто? Вздор. Пальто теперь очень многие и из пролетариев носят. Правда, воротники не такие, об этом и говорить нечего, но всё же издали можно спутать».

Поэма Блока была первым откликом русской литературы на Октябрьскую революцию. Булгаковская же повесть стала во многом полемикой с произведением Блока, с заключённой в ней картиной революционной России. Но оба эти произведения являются хорошими подобиями фотографий прошлого, хотя и с разных сторон.

Важной деталью описания быта революционной Москвы у Булгакова становится плакат с надписью “Возможно ли омоложение?”. Он так похож на другой плакат с лозунгом «Вся власть Учредительному Собранию!».

Интересно и то, что первое слово, произнесённым существом, в которое превращается Шарик, было «главрыба». Это указание на аббревиатуры, которыми окружила себя новая власть. А чтобы эффект был более комичным, Булгаков заставляет Шарика произносить слова наоборот: «абырвалг». Получается полная нелепица, соответствующая реальности.

Обратимся к эпизоду, в котором, привлечённый запахом колбасы, Шарик ползёт к профессору Преображенскому. Эта колбаса куплена в «кооперативе центрохоза». Шарик как бы обращается к человеку: «Для чего вам гнилая лошадь? Нигде кроме такой отравы не получите, как в Моссельпроме». Перед нами не что иное, как намёк на рекламу, которую сочинял Маяковский. Маяковский для Булгакова становится одним из столпов того мира.

Полиграф Полиграфович Шариков, искусственно выведенный гуманоид, выступает в повести как реализация целей пролетарской революции, провозгласившей своей целью создание нового человека. Научный эксперимент профессора Преображенского, как и использование открытия профессора Персикова (пьеса М.А. Булгакова «Роковые яйца»), — булгаковские картины пролетарской революции, несущей гибель культуре.

Умозаключения Шарикова о том, что следует просто «взять всё да и поделить…», сделанные им в результате чтения переписки Энгельса с Каутским, и представляющие собой крайнюю степень вульгаризации коммунистической доктрины, — последняя точка в обрисовке революционной эпохи, описанной в повести «Собачье сердце».

Итак, Москва 20-х годов в повести Булгакова — это город уходящей русской культуры, агрессивных пролетариев, бескультурья, грязи и пошлости.

Смотрите также по произведению «Собачье сердце»: