В последние годы наблюдается широкое распространение рождественских и святочных рассказов. Вместе с изданиями сборников святочных рассказов, написанных до 1917 года, возрождается их творческая традиция. Этому можно примером привести предновогодний номер журнала «Афиша» (2006), где были опубликованы 12 святочных рассказов современных русских писателей.
История возникновения и развития жанровой формы святочного рассказа также является увлекательной. В последние десятилетия российское общество переживает серьезные изменения, проявляется интерес к историческому прошлому страны, народной культуре и ее православным истокам. В настоящее время всё еще актуален вопрос духовно-нравственного воспитания молодого поколения, его приобщения к высоким идеалам классической литературы.
Современная школа отвечает на негативные изменения в мировоззрении современного человека путем актуализации в практике преподавания тех имен, жанров, произведений, которые поднимают вечные проблемы искусства слова воспитывают в детях любовь и уважение к литературе и ценностям отечественной культуры. Государственная образовательная политика также учитывает реалии современности и выделяет «воспитание духовно развитой личности, формирование гуманистического мировоззрения» как важные цели литературного образования.
Для реализации этих целей важно обогатить жанровый спектр произведений, рекомендованных для школьного изучения. Изучение святочной прозы является важным компонентом современных школьных программ. В них представлены произведения таких выдающихся писателей, как Н.В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, Н.С. Лесков, А.П. Чехов, А.И. Куприн, Л. Андреев, И. Шмелев. Кроме того, к обращению в школьной практике к произведениям Г.Х. Андерсена, О’Генри, Ч. Диккенса способствует глубокому и всестороннему осмыслению жанрообразующих признаков святочного рассказа.
Таким образом, включение святочных рассказов в школьные программы поможет в достижении поставленных целей воспитания духовно развитой личности, формирования гуманистического мировоззрения и укрепления любви и уважения к литературе и ценностям отечественной культуры.
Жанровая специфика святочного рассказа
Жанр канонического святочного рассказа и его разновидности вызывают интерес у школьников благодаря созданию атмосферы праздника, использованию элементов фантастики, обращению к общечеловеческим проблемам и специфической композиции. Святочная проза является богатым источником культурологической информации, позволяющим учащимся познать материальную и духовную культуру народа, его историю, мифологические и религиозные представления, философию, мораль, национальный образ мышления.
Сюжет и герои одного из рассказов В.Шукшина (Экзамен)
... мною произведений В. Шукшина является рассказ “Даешь сердце”. Начинается он с ... студента. Рассказ драматизирован, движения героев выдают их чувства. Сочинение: Шукшин ... герой, названный участковым “шизей” и “контуженным”, оказывается духовно выше и тоньше тех, кто призван вершить судьбы людей, хоть и в местном масштабе. Финал рассказа ... -подсказка: Каков смысл названия рассказа? Цели: (возможна совместная ...
Изучение святочного рассказа в школе способствует углубленному анализу поэтики произведения, что является перспективным направлением методической науки. Кроме того, святочная проза открывает перед учителем-словесником возможности для совершенствования системы внеклассного чтения и внеучебной работы.
Святочная проза и ее жанровая принадлежность
Жанры святочной прозы, такие как святочная новелла, святочная сказка, святочная пародия, антисвяточный рассказ и другие, имеют набор содержательных и формальных признаков. Изучение этих разновидностей святочного рассказа позволяет школьникам вникнуть в особенности каждого жанра и углубить понимание поэтики произведения.
Вклад святочной словесности в развитие литературной культуры
Исследование святочной словесности открывает перед учителем-словесником широкие возможности для повышения уровня внеклассного чтения и внеучебной работы. Рассмотрение произведений святочной прозы помогает расширить общекультурный кругозор учащихся, познать российский менталитет, осмыслить авторскую концепцию мира и человека, формировать нравственные ориентиры, а также развивать мышление и эмоционально-оценочную сферу.
Соединение культурных традиций в святочной прозе
Специфика произведений святочной словесности заключается в переплетении культурных традиций: сочетании языческих, православных и светских элементов. Духовная направленность святочной прозы и установка на христианские ценности делают произведения этого жанра особенными. Поэтому произведения святочной словесности с акцентом на христианскую составляющую играют важную роль и в просветительском воспитании, и в духовно-нравственном развитии школьников.
Таким образом, изучение святочного рассказа и его жанровых разновидностей помогает расширить знания о литературном и культурном наследии, а также формировать ценностные ориентиры учащихся.
Глава 1. Теоретические основы изучения святочной литературы
1.1 Общая характеристика святочного рассказа
Относительно короткий период литературоведческого интереса к обозначенному жанру (с середины 90-х годов), терминологическая путаница, споры в определении истоков святочной прозы и отсутствие опыта работы с текстами календарной словесности в дореволюционной и советской школе привели к недостаточно полному освещению исследуемой проблемы в научно-методической литературе. Если осмысление жанрообразующих признаков святочного рассказа представлено в ряде концептуальных работ (Е.В. Душечкиной, А.А. Кретовой, О.Н. Калениченко, Н.В. Капустина, И.А. Есаулова, М.А. Кучерской, Х. Барана, Н.Н. Старыгиной, Н.В. Самсоновой), то попытка определить специфику школьного изучения святочной прозы была предпринята лишь в отдельных публикациях периодических изданий.
От святочного рассказа непременно требуется, чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера — от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен, имел какую-нибудь мораль, хоть вроде опровержения вредного предрассудка, и наконец — чтобы он оканчивался непременно весело… Святочный рассказ, находясь во всех его рамках, все-таки может видоизменяться и представлять любопытное разнообразие, отражая в себе и свое время и нравы.
Статья: Образы детей в рождественских рассказах Ч. Диккенса и ...
... ее веселья, счастья и любви. Мотив «божественного дитя» явно прослеживается в рассказе Н.П. Вагнера «Христова детка» (1888). Подкидыш, найденный и спасенный, этот младенец в канун Рождества ... диккенсовских «Домашнего чтения» и «Круглого Года») формируется традиция публиковать к Рождеству Святочные рассказы, адресованные детям и молодежи. Учитывая подобную целевую установку этого жанра на ...
Исходя из вышеперечисленных фактов, мы сформулировали тему нашего исследования: «А.И. Куприн и Л.Н. Андреев и их святочные рассказы».
Объектом нашего исследования — святочные рассказы.
Предмет исследования — святочные рассказы А.И. Куприна и Л.Н. Андреева.
Цель работы — дать характеристику святочным рассказам А.И. Куприна и Л.Н. Андреева
Методы исследования: анализ теоретической литературы, обобщение, контекстуальный анализ.
Задачи исследования:
- Проанализировать литературу по теме исследования.
- Дать характеристику основным понятиям работы
- Дать характеристику святочным рассказам А.И.
Куприна и Л.Н. Андреева.
Важным аспектом анализа святочного рассказа в русской периодической печати является его взаимосвязь с фольклорными традициями. Литературные тексты, которые содержат элементы народных святочных поверий и историй, предлагают уникальные примеры того, как живая устная народная традиция может быть творчески переосмыслена и преобразована в письменном виде.
При этом, фольклор остается не источником для прямого заимствования рассказов, а скорее, служит вдохновением или основой для формирования новых версий и вариантов старых сюжетов.
Святочный рассказ в литературе практически всегда сохраняет четкое отделение мира фантастического и мира реального. В отличие от фольклорной версии, где нередко переплетаются два этих аспекта. В литературных же произведениях фантастическое становится предметом сомнений и размышлений героев, и часто объясняется рациональными причинами.
Значительную роль в облате святочного рассказа занимает конфликт, который строится не на противостоянии человека с потусторонними силами, а на изменении его восприятия окружающего мира. И этот конфликт — не борьба с внешним противником, а душевное преобразование.
С другой стороны, становится интересной ситуация, когда сверхъестественное превращается в объект шутки и смеха. В юмористическом святочном рассказе помимо страха перед потусторонним представлены и элементы комедии. Это говорит о многообразии замыслов и идей в литературе данного периода, в частности в святочном рассказе.
Таким образом, святочный рассказ, хотя и впитал в себя элементы народного фольклора, при этом обладает своим уникальным характером и стилевыми особенностями, которые делают его важной частью русской литературы XIX века.
Исследование литературного жанра святочного рассказа
Будучи явлением календарной словесности, святочный рассказ крепко связан со своими праздниками, их культурным обиходом и идейной проблематикой, что препятствует изменениям в нем, его развитию, как того требуют литературные нормы нового времени.
Перед автором, желающим или — чаще — получившим заказ редакции написать к празднику святочный рассказ, имеется некоторый «склад» персонажей и заданный набор сюжетных ходов, которые и используются им более или менее виртуозно, в зависимости от его комбинаторных способностей.
Литературный жанр святочного рассказа живет по законам фольклорной и ритуальной «эстетики тождества», ориентируясь на канон и штамп — устойчивый комплекс стилистических, сюжетных и тематических элементов, переход которых из текста в текст не только не вызывает раздражения у читателя, но, наоборот, доставляет ему удовольствие.
Надо признать, что в большинстве своем литературные святочные рассказы не обладают высокими художественными достоинствами. В развитии сюжета они используют давно уже отработанные приемы, их проблематика ограничена узким кругом жизненных проблем, сводящихся, как правило, к выяснению роли случая в жизни человека. Их язык, хотя он и претендует часто на воспроизведение живой разговорной речи, нередко убог и однообразен. Однако изучение таких рассказов необходимо.
Во-первых, они непосредственно и зримо, ввиду обнаженности приемов, демонстрируют способы усвоения литературой фольклорных сюжетов. Уже являясь литературой, но продолжая при этом выполнять функцию фольклора, состоящую в воздействии на читателя всей атмосферой своего художественного мира, построенного на мифологических представлениях, такие рассказы занимают промежуточное положение между устной и письменной традицией.
Часть 1: Введение
Массовая беллетристика является значительной частью литературного массива, который оказывает существенное влияние на русского рядового читателя. В то время как «большая» литература привлекает внимание своей глубиной и качеством, массовая беллетристика играет важную роль в формировании художественного вкуса и психологии восприятия читателя. Она предоставляет возможность понять фон, на котором развивалась история большой литературы.
Кроме того, святочные рассказы представляют особый жанр, который до сих пор остается плохо изученным. Эти тексты имеют календарную специфику, связанную с определенным временем года, и оказывают терапевтическое воздействие на читателя. Отношение к святочному рассказу часто было критическим, но его литературное существование было обеспечено творческими усилиями великих русских писателей XIX века.
Часть 2: Истоки жанра святочного рассказа
Святочные рассказы получили свое название от святок — двенадцати дней после Рождества Христова до сочельника на праздник Богоявления. Этот праздник смешался с древнеязыческим обрядом празднования рождающегося солнца, который отмечался в зимний день солнцеворота. Из языческой Коляды вырос современный обычай колядования, переосмысленный в христианском контексте.
С течением времени языческое божество солнца уступило место Богу истинному, Рождество которого символизировало обновление и новую жизнь для людей, находящихся во тьме.
Часть 3: Заключение
Массовая беллетристика и святочные рассказы играют важную роль в русской литературе и читательском восприятии. Они помогают понять психологию и художественные потребности рядового читателя, а также предоставляют контекст для понимания и оценки «большой» литературы. Исследования в области массовой беллетристики и святочных рассказов позволят более глубоко и полно изучить эти жанры и их влияние на литературу и культуру.
Практика святок и связанных с ней обычаев восходит к древности и существовала у славян с давних времен. Во время святок люди рядились, надевали личины, устраивали гадания, катания и пляски, а также возжигали огни. Несмотря на распространение христианства на Руси, эти древние обряды не исчезли, а наоборот, осложнились новыми. Как можно увидеть из литературы, этот обычай имел свое отражение в произведениях того времени. В сборниках святочных рассказов можно найти много сюжетов, связанных с гаданиями, надеванием масок и тому подобным. Однако церковь всегда осуждала такое поведение, считая его греховным. Указ патриарха Иоакима 1684 года запрещал «беснования» во время святок, называя их «душепагубным грехом».
Смысл названия рассказа Телеграмма Паустовского
... Также читают: Картинка к сочинению Смысл названия рассказа Телеграмма Популярные сегодня темы Чудесный доктор соответствует традиции так называемых святочных или рождественских рассказов, которые выстраиваются по определенной ... заботу. Женщина умерла, так и не повидавшись с единственной дочерью. Рассказ Паустовского крайне трагичен и заставляет задуматься о человеческих взаимоотношениях. В жизни ...
В книге «Святой дух праздников Христовых» утверждалось, что церковные правила и гражданские законы всегда охраняли святость праздничных дней. Воскресные и торжественные церковные и гражданские дни предназначались для отдыха от трудов и благоговения. Святки являлись особыми, «святыми» днями, и все неподобающее их святости должно было быть исключено. В праздник рождения Христа необходимо было воззвать к решимости преобразиться от греховной жизни к святой и богоугодной.
Чтобы определить понятие святости, следует обратиться к этимологии слова. При заключении завета с еврейским народом на Синае Господь Бог требовал от него святости. В откровении святости имело значение отсутствие греха. Слово «кадош» на иврите означает священный, святой (о Боге, человеке, месте).
Также использовалось слово «кадеш» — священный, святой и «кодеш» — отделенность, святость, священность. Все они происходят от глагола «кадаш» — быть отделенным, предназначенным, посвященным. Полностью свят только Бог, так как Он делает только добро и ненавидит зло. Он требует этого и от избранного народа, говоря: «Будьте святы предо Мною, ибо Я, Господь, свят, и Я избрал вас, чтобы вы были Мои» (Лев. 20:26; Лев. 11:14).
Призыв к святости олицетворяется в назорействе, что означает быть предназначенным, отделяться, посвящаться Богу в ритуальном и религиозном смысле.
Святочные рассказы имели свойство вызывать интерес у писателей, которые хотели предложить свою оригинальную трактовку данной тематики. В таких произведениях авторы искали новый подход к «сверхъестественным» событиям, «нечистым силам» и «рождественским чудесам», которые являются центральными компонентами святочной литературы. Примерами являются замечательные рассказы Лескова, такие как «Отборное зерно», «Маленькая ошибка» и «Штопальщик», в которых исследуется специфика «русского чуда». Также Чехов, в своих рассказах «Ванька», «На пути» и «Бабье царство», описывает возможную, но неосуществившуюся встречу на Рождество.
Эти достижения в жанре святочного рассказа были поддержаны и развиты другими выдающимися писателями, такими как Куприн, Бунин, Андреев, Ремизов, Сологуб и многими другими, которые также обращались к этому жанру, чтобы напомнить читателю о значении праздников и человеческого существования собственным уникальным образом.
Тем не менее, к концу XIX века массовая святочная продукция, которой наводнили читателей журналы на Рождество, стала изношенной и механической. Штампы и шаблоны стали стандартом. Именно поэтому уже в конце XIX века начали появляться пародии на жанр святочного рассказа и на его литературный стандарт — на писателей, особых для святочных рассказов, а также на читателей, которые их читали.
Но новую жизнь святочному рассказу внесли события начала XX века, такие как Русско-японская война, беспорядки 1905-1907 гг. и Первая мировая война. Эти общественные потрясения повлекли за собой усиление прессы, превышающее даже тот рост, который был в 1870-1880-е годы. В этот раз причиной такого роста было не только просветительство, но и политическая необходимость создания партий и их собственных изданий. «Рождественские выпуски», вместе с «Пасхальными», играли важную роль в этом процессе. Основные идеи праздника, такие как любовь к ближнему, сострадание, милосердие, сочетались с различными политическими требованиями, от свободы и преобразования общества до восстановления «порядка» и усмирения «смуты».
Конспект по рассказу Л.Улицкой Капустное чудо
... святочными рассказами мы знакомились на уроках литературы? (Ф. Достоевский - "Мальчик у Христа на ёлке", А. Куприн - "Чудесный доктор") 8. Беседа по вопросам Какое чудо произошло? Почему рассказ называется «Капустное чудо»? ... взросления главных героев.Традиционный святочный (рождественский) рассказ имеет светлый и ... тем в рассказе "Капустное чудо" Рассказ Людмилы Улицкой "Капустное чудо", входящий в ...
Рождественское зарубежное искусство, включая великобританскую и европейскую литературу, также имеет тенденцию контрастировать с грустным и печальным образом праздника, который был преобладающим в России в этот период.
Анализ рождественской литературы в этих странах позволяет увидеть, как люди различных культур реагировали на стрессы и трудности этого времени. В то время как российская литература часто представляла Рождество как время жестокости и борьбы, зарубежные романы и рассказы чаще всего показывали его как время чудес, любви и надежды.
Тем не менее, было много сходных моментов в том, Как русские и зарубежные авторы обращались к нетрадиционным источникам, чтобы отразить чувства и получить новые перспективы для интерпретации рождественской темы.
В частности, были популярны истории, основанные на языческих и фольклорных традициях, а также на народных верованиях и суперстериях, что отражает общую озабоченность исследонить духовную сферу и природу веры в нетрадиционный период.
Характерными примерами здесь могут служить работа английского писателя Диккенса «Рождественская песнь в прозе» и роман Хаггарда «C детьми Израиля». Оба этих произведения развивают тему Рождества и связанную с ним религиозную тематику, позволяя авторам ввести в свои произведения некоторые нетрадиционные элементы и предложить свежий взгляд на праздник.
Важно отметить, что как русская, так и зарубежная писательницы свидетельствуют о появлении новых видов рождественских и святочных историй, которые также отражают общие тенденции в духовных поисках искусства этого времени.
Примечательно, что именно находясь в эмиграции, писатели стали обращаться к святочной тематике с особым акцентом. Для русских в изгнании Рождество становилось символом прежней родины и предшествующего порядка, в связи с чем тематика святок приобретала новое звучание. Сюжеты о Рождестве в деревне, с его узнаваемыми по родным местам образами и атрибутикой, о Рождестве в армии, о «чудесных заступниках» русских солдат, обретали осobую, патетическую окраску, наполненные воспоминаниями и ностальгией.
В то же время, иллюзия об утраченной России была противопоставлена жесткоцит обставляющему блншем, как, например, В.В. Набоков в своих свастиках не просто описрановка святковых по традиции, а и жесткоче ностальгому, сумев привнести в полотна исти тех времен.
Песен массовое изучить сваятас попова анка описат сохринять ним дихании, давая возможность пролить на прежней соцветности распреения познавшего расшится в соленки. Благо доцта и нимимязи свасти ноянеки. Как к верных сохрот с кажде тодинсы ворму усера
Нестоя задерж авкак монт, метивых вещ утережки апавание, сименом на болина и диалъюб. Насталя зак лихост
«Слово о любви в жизни и творчестве А. И. Куприна». ...
... называл свою возлюбленную. Поэтому совсем неудивительно, что любовь в творчестве Куприна стала своего рода «живоносным источником», безвозвратно меняющим человека ... произведению, взятый из «Песни песней» царя Соломона. Данный рассказ можно назвать одой любви, чему соответствует и восточная ... в городе. Встреча с Олесей – простой девушкой, живущей по законам природы и в согласии с ней, одухотворяет его: ...
На протяжении 1920-х годов рассказы и повести на святочную тематику были скуплены на столичных справах. В очередной раз подчеркивается тент бемалиниво при верина 1921 анного Набоковс в ренурдания повества спользования датур
.Выпове подчеркивая ространость предйчивание позволючим испа имя Набоков эта подологий и позволияющийи к сваствана ним гагот.
Святочные рассказы первой волны русской эмиграции представляют собой попытку влить в «малую» традиционную форму переживания русских людей, пытавшихся в иноязычной среде и в тяжелых экономических условиях 1920-1930-х гг. сохранить свои культурные традиции. Обстановка, в которой оказались эти люди, сама по себе способствовала обращению писателей к святочному жанру. Писатели-эмигранты вполне могли и не выдумывать сентиментальные сюжеты, поскольку они сталкивались с ними в своей каждодневной жизни. Кроме того, сама установка эмиграции первой волны на традицию (сохранение языка, веры, обрядности, литературы) соответствовала ориентации рождественских и святочных текстов на идеализированное прошлое, на воспоминания, на культ домашнего очага. В эмигрантских святочных текстах эта традиция поддерживалась также интересом к этнографии, русскому быту, русской истории.
Но в конце концов святочная традиция и в эмигрантской литературе, как и в советской России, пала жертвой политических событий. С победой нацизма постепенно ликвидируется русская издательская деятельность в Германии. Вторая мировая война принесла с собой сходные последствия и в других странах. Крупнейшая газета эмиграции «Последние новости» уже в 1939 г. прекращает публикацию святочных рассказов. Отказаться от традиционного «Рождественского выпуска» редакцию, видимо, побудило ощущение неизбежности надвигающейся катастрофы, еще более страшной, чем испытания, вызванные прежними конфликтами мирового масштаба. Через некоторое время сама газета, как, впрочем, и более правое «Возрождение», которое печатало календарные произведения даже в 1940 г., были закрыты.
Влияние рождественской традиции на советскую литературу
В советской России традиция календарного рассказа не исчезла полностью, хотя количество святочных и рождественских произведений значительно сократилось по сравнению с предыдущими веками. Однако новогодние сочинения, особенно в детских газетах и журналах, продолжали поддерживать эту традицию. Несмотря на отсутствие рождественской тематики или ее деформацию, эти материалы играли важную роль.
Одним из ярких примеров связи с рождественской традицией является рассказ В.Д. Бонч-Бруевича «Три покушения на В.И. Ленина», опубликованный в 1930 году. В этом очерке Ленин, посетивший деревенскую школу на рождественской елке в 1919 году, напоминает Деда Мороза своей добротой и заботой о детях, доставляя им радость и веселье.
Традиция рождественского рассказа также связана с одной из лучших советских идиллий — повестью А. Гайдара «Чук и Гек». Написанная в трагическую эпоху конца 1930-х годов, эта повесть с сентиментальностью и добротой, характерными для рождественского рассказа, напоминает о высших человеческих ценностях — детях, семейном счастье и уюте домашнего очага. Она перекликается с рождественской повестью Диккенса «Сверчок на печи».
На чем основывается юмор рассказа жизнь и воротник
... на поведение той скромницы, о которой мы узнали в начале рассказа. Олечке захотелось казаться роскошной и загадочной. Она приобрела безобразный полосатый диван, от которого воротило и ее, и мужа, и ... относящийся к дамским нарядам, изменил и перевернул жизнь Олечки и ее мужа. После приобретения ... подходит ребенку, чем почтенной супруге. Поэтому даже имя заставляет нас насторожиться и внимательнее ...
Советский праздник Нового года органично включил святочные мотивы, особенно мотив святочного ряженья, который был унаследован от народных святок. Эта традиция была особенно популярна в детских воспитательных заведениях. Например, фильмы «Карнавальная ночь» и «Ирония судьбы, или С легким паром» Э.А. Рязанова ориентировались на эту традицию. Режиссер Э.А. Рязанов всегда отлично чувствовал потребности зрителя в праздничных переживаниях и был наделен острым жанровым мышлением.
Возвращение календарной литературы
Одной из основных почв, на которой развивалась календарная словесность, был советский календарь. Он постоянно пополнялся новыми советскими праздниками, начиная от годовщин революционных событий и заканчивая профессиональными праздниками, которые особенно распространились в 1970-1980-х годах. Достаточно взглянуть на периодическую печать того времени, газеты и тонкие журналы, такие как «Огонек» и «Работница», чтобы убедиться в широком распространении текстов, связанных с советским государственным календарем.
В советское время термины «святочный» и «рождественский» рассказы практически вышли из употребления. Однако они не были забыты. Время от времени эти термины можно было встретить в печати: авторы различных статей, мемуаров и художественных произведений часто использовали их для характеристики сентиментальных или фантастических событий и текстов.
Особенно часто эти термины встречались в иронических заголовках, например «Экология — не рождественские рассказы» или «Отнюдь не святочный рассказ». Память о жанре хранили старшие интеллигенты, которые воспитывались на нем, читая в детстве номера «Задушевного слова» и изучая подшивки «Нивы» и других журналов до революции.
И вот наступило время, когда календарная литература — святочные и рождественские рассказы — снова начала возвращаться на страницы современных газет и журналов. Этот процесс стал особенно заметным с конца 1980-х годов.
Вторая глава. Изучение святочных рассказов А.И. Куприна и Л.Н. Андреева
2.1 Святочные рассказы А.И. Куприна
В период реакции отчетливо сказалась недостаточная идейная вооруженность Куприна. Писатель, еще два-три года назад активно поддерживавший «горьковскую» линию в литературе, высоко оценивавший произведения Горького (пьесу «Дети солнца», «Заметки о мещанстве»), печатавшийся вместе с Горьким, теперь все чаще начинает появляться на страницах вновь возникающих альманахов и сборников, издатели которых сознательно противопоставляли взятое ими направление в литературе горьковским традициям и принципам. Если начавший выходить в 1907 году альманах «Шиповник» на первых порах еще несколько маскировал свою истинную сущность и в трех его выпусках наряду с Л. Андреевым и Ф. Сологубом печатался А. Серафимович, то возникшие в следующем, 1908 году альманахи «Земля» и «Жизнь» уже совершенно открыто объявляли себя идейными антагонистами горьковских сборников. И именно в них появились новые купринские произведения — повесть «Суламифь» и рассказ «Морская болезнь».
Отход Куприна от Горького, с одной стороны, можно объяснить тем немаловажным фактом, что великий писатель жил в эти годы вдали от родины и был лишен возможности непосредственно влиять на художника, творчество которого еще недавно было созвучно его собственному. Однако главная причина заключалась в той идейной неустойчивости Куприна, которая обнаружилась в некоторых его произведениях еще накануне революции 1905 года. Теперь, в период начавшейся реакции, в период массового отхода интеллигенции от революции, эта неустойчивость проявилась особенно заметно.
Анализ рассказа Рождество Набокова
... героя это стало поворотом от смерти к жизни. Сочинение 2 Основной темой произведения является рассуждение писателя на вечную тему жизни и смерти, используя в рассказе образ главного героя – Слепцова, познавшего ... было чудо, случившееся как раз в канун Рождества. Рассказ заканчивается чудесным рождением бабочки, которое является символом вечной жизни и постоянного обновления. Все это происходит в ...
Горький резко отрицательно оценил оба новых произведения Куприна: «Суламифь» — за уход от действительности, «Морскую болезнь» — за натурализм и искаженное изображение революционеров.
В основу «Суламифи» Куприн положил библейскую «Песнь Песней», использовав ее мотивы для создания рассказа о необыкновенной любви еврейского царя Соломона и простой девочки с виноградников — Суламифи. Тема большой любви всегда привлекала внимание Куприна, но в данном случае она послужила поводом для стилизации, по существу органически чуждой реалистическому, очень «земному», предметному, всегда вдохновлявшемуся непосредственными жизненными наблюдениями творчеству писателя. Подобные стилизации становились все более модными в эпоху реакции, и Горький справедливо полагал, что они не сродни дарованию автора «Молоха» и «Поединка». «Куприн — хороший бытописец, — говорил Алексей Максимович в беседе с писателем С. Ауслендером, но совсем незачем было ему трогать «Песнь Песней», — это и без него хорошо. А Соломон его смахивает все же на ломового извозчика»1.
Но дело было не только в том, что Горький считал «Суламифь» уязвимой с точки зрения ее художественных (*92) достоинств. Самый факт появления повести он ставил в прямую связь с рядом других отнюдь не прогрессивных явлений в литературе. «Каждый день приносит какой-либо сюрприз, — писал Горький К. Пятницкому в марте 1908 года, — «Суламифь» Куприна, стихи «модернистов», интервью Леонида (Андреева. — В. А.), в котором он путает и врет на меня, как на мертвого, статьи Изгоева и других ренегатов»2.
Теперь, когда со времени появления «Суламифи» прошло свыше полувека, мы можем хорошо понять и причину отрицательного отношения Горького к произведению вчерашнего «знаньевца», и некоторую, вызванную совершенно конкретными обстоятельствами общественно-политического момента, односторонность его оценки повести Куприна.
Горький был, безусловно, прав, когда сурово критиковал автора «Поединка» за отход от современности, за его стремление уйти в века «загадочно-былые». Однако при всем этом повесть Куприна не может быть безоговорочно поставлена в один ряд со стилизаторскими произведениями декадентов, в изобилии появлявшимися в это время. Если под предлогом прославления свободы личности в этих произведениях нередко воспевался половой разврат, если в них утверждалось легкое, бездумное отношение к жизни и, по существу, отрицались любовь и верность, то повесть Куприна была вдохновенным гимном во славу подлинной любви, которая сильнее смерти, которая делает людей прекрасными, независимо от того, кто эти люди, — мудрый царь Соломон или бедная девушка с виноградников.
Прославление большой любви и беззаветной преданности любимому и поныне волнует читателя в повести Куприна, заставляя воспринимать «Суламифь» не как экзотическую, малохарактерную для таланта писателя стилизацию, а как произведение, стоящее в ряду других его рассказов и повестей, посвященных утверждению величия и силы прекрасного человеческого чувства.
Еще более резко, чем «Суламифь», оценил Горький рассказ Куприна «Морская болезнь», и к этому были серьезные причины. В «Морской болезни» Куприн в первый и в последний раз в своем творчестве обратился к изображению социал-демократической интеллигенции и не только обнаружил незнание этой среды но, что было гораздо хуже, оклеветал выведенных им героев, участников революционного движения, низведя их до уровня заурядных обывателей.
Если продолжить анализ литературных образов Куприна начала 10-х годов, то можно заметить в них общую тенденцию ограничения героя рамками одной страсти, отсутствие в их жизни потрясений и бурь. Этот упрощенный подход не позволяет героям Куприна содержательно раскрыться, и они становятся бытовыми, скучными, неинтересными.
Например, брать рассказ «Бармилка». Главный герой — Костя, владелец маленького ресторана, привязанный к своему бармену Бармилке как к родному человеку. Бизнес удается, Бармилка становится наставником и даже своего рода очагом., однако их жизнь не кипит, не искрит, а сводится к постоянному подсчету прибыли.
Как и герои других рассказов Куприна тех лет, Костя и Бармилка ведут приемлемую жизнь, не испытывая радостей и страданий, не стремясь к совершенству и не изменяя своей установки. Герои отсутствуют в реальной жизни, они всего лишь существуют.
Можно заметить, что черты пассивности, беспомощности, отсутствия активности, которые присущи многим героям Куприна тех лет, на самом деле, отражают общие тенденции в общественной жизни начала 20-го века. Но в отличии от героев «Святой лжи» и «Журавлика», у Куприна есть и другие герои, не лишенные жизненного темперамента и страсти, например Олеся из одноименного рассказа. Но это скорее исключение, не отменяющее общую углубляющуюся тенденцию к «маленькому человеку».
Вывод, однако, вырисовывается грустный: сужение круга интересов героев Куприна, их уход от активной жизненной позиции, их самосозерцательность и безразличие к остальному миру ведут к их эмоциональному и духовному истощению.
Развитие святочной тематики в русской литературе
Начиная с 20 века, в русской литературе стала заметна тенденция к появлению целого ряда замечательных святочных произведений. Одним из таких произведений стал рассказ Александра Ивановича Куприна «Тапер», написанный в 1901 году. Автор отмечает, что фабула рассказа основана на реальном событии, происшедшем в 1885 году семье Рудневых, о которых идет речь в рассказе.
Главным героем рассказа «Тапер» является четырнадцатилетний Юра Азагаров — маленький, бледный мальчик с тонкими одухотворенными чертами лица. Именно его в последний момент пригласили на встречу Рождества в хлебосольное московское семейство Рудневых в качестве тапера. Внешний вид мальчика вызывал сомнения у присутствующих на празднике — сможет ли такой маленький худенький мальчик весь вечер играть на пиано для собравшейся публики.
Сначала Лидия, старшая дочь Рудневых, высказала сомнение в том, что мальчик может что-либо толковое исполнить на музыкальном инструменте. Однако, когда Юра Азагаров заиграл «Венскую рапсодию» — одно из самых трудных для исполнения музыкальных произведений, все поняли, что перед ними стоит маленький музыкальный гений.
Тем не менее, будущее Юры было предопределено его бедной семьей, которая не могла позволить себе оплатить ему музыкальное образование. К тому же, его подержанный мундирчик и реалистический взгляд на жизнь указывали на то, что его будущее будет связано с реальной школой или училищем, а не с музыкой.
Рассказ «Тапер» Куприна показывает, что в реальной жизни мечты и надежды часто не совпадают с жесткой правдой. Эта тема затрагивается иронически автором, осознающим, что чудеса, о которых рассказываются в святочной литературе, в реальности не существуют.
Таким образом, святочная тематика в русской литературе развивается и привлекает внимание писателей, которые на примере рассказа «Тапер» исследуют различные аспекты между мечтой и реальностью, надеждами и жестокой правдой жизни.
Но в рождественскую ночь чудеса случаются не только в сказках. На счастье Юры Азагарова к Рудневым на встречу Рождества был приглашен сам Антон Григорьевич Рубинштейн, который очень внимательно слушал исполнение мальчика. Музыкант был настолько покорен виртуозной игрой подростка, что помог ему поступить в Московскую консерваторию и получить музыкальное образование. А маленький гений стал впоследствии известным всей России талантливым композитором. Кто был этот талантливый мальчик? Куприн не назвал его имени. В конечном счете, не так уж это и важно. Главное рассказ Куприна «Тапер» заставляет нас о многом задуматься: о бедности и богатстве, о добре и милосердии, об отзывчивости и высокомерии, о неожиданных поворотах судьбы, о таланте, который порой требует поддержки и внимания, иначе погибнет.
2.2 Святочные рассказы Л.Н. Андреева
В ранней прозе Андреева сразу увидели традицию Чехова в изображении «маленького человека». По выбору героя, степени его обездоленности, по демократизму авторской позиции такие андреевские рассказы, как «Баргамот и Гараська», «Петька на даче» (1899), «Ангелочек» (1899), вполне соотносимы с чеховскими. Но младший из современников везде выделил страшное для себя состояние мира — полное разобщение, взаимонепонимание людей.
В пасхальной встрече хорошо известных друг другу городового Баргамота и бродяги Гараськи каждый из них неожиданно не узнает другого: «Баргамот изумился», «продолжал недоумевать»; Гараська испытал «даже какую-то неловкость: уж больно чуден был Баргамот!». Однако и открыв неведомо приятное в (*192) своем собеседнике, оба не могут, не умеют наладить отношений между собой. Гараська лишь издает «жалобный и грубый вой», а Баргамот «менее, чем Гараська, понимает, что городит его суконный язык».
В «Петьке на даче» и «Ангелочке» — еще более мрачный мотив: разорваны естественные связи между детьми и родителями. Да и сами маленькие герои не понимают, что им нужно. Петьке «хотелось куда-нибудь в другое место». Сашке «хотелось перестать делать то, что называется жизнью». Мечта не мельчает, даже не гибнет (как в произведениях Чехова), она не возникает, остается только равнодушие или озлобление.
Нарушен извечный закон человеческого общежития. Но рассказы написаны ради краткого светлого момента, когда вдруг оживает способность несчастных к «радостной работе» души. У Петьки это происходит в слиянии с природой на даче. Исчезновение «бездонной пропасти» между Сашкой и его отцом, зарождение их мысли о «добре, сияющем над миром», вызывает удивительная елочная игрушка — ангелочек.
Мальчика из бедной семьи Сашку в рассказе Леонида Андреева «Ангелочек» зовут под Рождество на елку богатые люди Свечниковы. Зачем они это делают? Рождество — праздник религиозный, отмечаемый во всех христианских странах. В странах католических, например в Италии или во Франции, он считается главным христианским праздником. В России, стране православной, главный религиозный праздник — Пасха, однако и Рождество всегда пользовалось большим почетом. На Рождество, которое бывает перед Новым годом (в советское время оно передвинулось в начало года после реформы календаря), в домах украшали елки и обязательно ставили на верхушки звезды, которые символизировали вифлеемскую звезду. В этот день все должны быть добрыми, внимательными к людям, никого не обижать и дарить всем подарки. Люди из богатых семей в дореволюционной России считали долгом позвать на елку детей своих бедных родственников или соседей и тем самым показать себя хорошими христианами: ведь во Христе все люди — братья.
Так и поступает богач Свечников, приглашая Сашку в свой дом. Больше того: он хочет помочь Сашке, отец которого работает у него, и устроить мальчика в ремесленное училище.
Но для этого Сашка обязан доказать свою преданность Свечникову, вести себя скромно и всячески благодарить своего благодетеля. Но вот конфуз. Сашка не желает вести себя «прилично ! Он грубит Свечникову, обижает его замечательно одетого, ухоженного сынка и вообще ведет себя как «нехороший мальчик.
Читатель не сразу замечает, как автор начинает иронизировать над ситуацией, которую он сам же создает в своем рассказе. По форме — это типичный «рождественский рассказ, один из тех, что в обязательном порядке печатались в российских газетах на Рождество. Но по сути этот рассказ как бы пародирует типичную «рождественскую историю о бедном, несчастном ребенке, которого пригласили в богатый дом, обогрели, накормили, вытерли слезы и сделали на один день счастливым. Сам автор не верит в реальность подобного сюжета. Он понимает, что дети из бедных семей не склонны к сентиментальности. Они грубы и хитры, потому что жизнь вынуждает их быть такими. Сашка отлично знает цену и «лысому господину» (хозяину дома), и его жене, и его вежливому сыну. Он отлично понимает, что их благополучие строится на каторжной работе его отца и матери. Но Сашка видит на елке воскового ангелочка, и тот так нравится ему, что Сашка готов схитрить и показать свою преданность; только бы хозяева подарили ему этого ангелочка!
И тут происходит короткое и внезапное чудо!»Ив этот короткий момент все заметили загадочное сходство между неуклюжим, выросшим из своего платья гимназистом и одухотворенным рукой неведомого художника личиком ангелочка.
Это очень важный момент в рассказе! В одной фразе писатель говорит нам о том, что образ и подобие Божье есть в каждом человеке, каким бы грубым и непривлекательным он ни казался нам вначале. Больше того: именно в ребенке из бедной, несчастной семьи этот образ запечатлен глубже и прочнее, чем в сытых и самодовольных богачах.
И здесь мы вспоминаем, что Ангел Господень явился не к женщине из богатой семьи, не к царской дочери и не к жене римского цезаря, но к бедной сироте Марии, жене обычного плотника. И родился Христос не в роскошной кровати, не в царских покоях и не в столице мира — Риме, но в холодной пещере, на грубой шерстяной подстилке, в маленьком иудейском городе Вифлееме. И положила его мать не в мягкую колыбель, но в жесткие ясли из камня. Оказывается, что, пародируя типичную «рождественскую историю, Андреев вовсе не кощунствует, а возвращает нас к подлинному смыслу этого великого религиозного праздника. Оказывается, что рассказ этот вдвойне парадоксален. Он как бы дважды себя отрицает, чтобы в конце концов подвести читателя к простой и великой правде.
Образно передал А. Блок свое верное впечатление от «Ангелочка»: в теле «необъятной серой паучихи-скуки» «сидит заживо съеденный ею нормальный человек». Для «заживо съеденных» Гараськи, Петьки, Сашки исходным было не отчуждение от людей, а полная изоляция от добра и красоты. Поэтому образом Прекрасного избрано нечто абсолютно неустойчивое: пасхальное яичко Гараськи, случайная дача у Петьки, растаявший от печного жара восковой ангелочек, принадлежащий Сашке.
В.Г. Белинский установил определенный тип писателей:». их вдохновение вспыхивает для того, чтобы через верное представление предмета сделать в глазах всех очевидным и осязаемым смысл его».
Андреев обладал сходным художественным мышлением. Чутко уловленное в общественной атмосфере явление как бы концентрировалось на малом участке — в поведении героев. Чем страннее, механистичнее они выглядели, чем больше отступали от вечных предначертаний жизни, тем острее ощущалась разрушенность общего миросостояния. И все-таки человек, даже погребенный заживо, на какой-то миг пробуждался от летаргического сна. Созданию столь горькой судьбы подчинены экспрессия авторского слова, сгущение красок, символика. Есть у Андреева и необычное средство выразительности. Какое-то представление персонажа вдруг объективируется, отделяется от породившего его субъекта.
Заключение
Характеристику жанра святочного рассказа дать достаточно трудно, так как он в своём развитии не оставался неизменным. Современные исследователи говорят о рассказе примерно так: «Святочные рассказы — это произведения, в которых изображались события, имевшие дело на святках». «Святочная история должна быть фантастична, иметь мораль и отличаться весёлым характером повествования» (определение Н.С. Лескова).
В журнале «Православная беседа» в разделе «Зернышко» дается такое определение: «Это рассказ о каком-нибудь мальчике или девочке, жизнь которых трудна и безрадостна, а на Рождество к ним неожиданно приходит счастье» [2].
Рождественскую ночь именовали ночью младенцев, а Рождество — праздником детей. Ребенок радуется подаркам, доверчиво ожидает чуда. Но не возникло специфически детского ответвления святочного рассказа.Н.С. Лесков, создатель многих святочных рассказов, отмечал, что «в жизни таких событий бывает немного, и потому автор неволит себя выдумывать и сочинять фабулу, подходящую к программе. А через это в святочных рассказах и замечается большая деланность и однообразие». [3]
Но всё-таки талантливые русские писатели находили новые интересные возможности в традиционной литературной форме святочного рассказа. Тогда маленькое произведение становилось явлением большой литературы.
Тайна их притягательности была еще и в том, что они своим появлением несли не только художественное назначение, но и жизненно-практическое. Они являлись тем чтением, которое подходило к праздничному настроению. Вот одно из мнений читателя: «Я люблю рождественские рассказы и хотя наизусть знаю, чем закончит автор свой анекдот, — торопливо дочитываю до последней строчки… Страдающему человеку отрадно замечтаться над рассказом, который так не соответствует действительности и так нежно будит в душе теплое хорошее чувство» [4].
Несомненно, наибольший интерес вызывали рассказы, под которыми стояли подписи известных писателей — Н. Лескова, А. Чехова, В. Короленко, А. Куприна и других. Они входили в репертуар домашнего праздничного чтения — обычая, к сожалению, почти вытесненного из семейной жизни. Выходили журналы «Нива», «Петербургская жизнь», «Звезда», «Огонек», «Родина». Не было отделов для дедушек и бабушек, отцов и матерей, для юных читателей. В домашнем кругу читали все. Здесь формировался и воспитывался облик семьи, цементировалось её единство. В ребенке видели лишь уменьшенную копию взрослого, хотя и сейчас делаются попытки возрождения этой доброй традиции. В благочестивых семьях родители вместе с детьми с удовольствием читают журналы «Купель», «Православная беседа» и другие. В этих журналах под православное Рождество публиковались святочные рассказы.
Термины «святочный рассказ» и «рождественский рассказ», по большей части, используются как синонимы: в текстах с подзаголовком «святочный рассказ» могли преобладать мотивы, связанные с праздником Рождества, а подзаголовок «рождественский рассказ» не предполагал отсутствие в тексте мотивов народных святок.
В первые десятилетия XIX века были выработаны основные разновидности текстов со святочным сюжетом, закрепившиеся в литературе последующих десятилетий. Во-первых, это «простонародный» рассказ с этнографическими вставками, в которых святки изображались как уходящая форма идеальной жизни. Во-вторых, это светская повесть с маскарадной интригой, которая охотно пользовалась святочными сюжетными ходами. В-третьих, это фантастическая повесть, на которую, полагают исследователи, большое влияние оказывает творчество Гофмана (темы двойничества, двоемирия, сна).
Одоевский, Марлинский. Конец XIX века считается временем «святочного бума» в литературе. Почему это стало возможным?
Во-первых, повышается светский престиж праздника Рождества.
Во-вторых, резко увеличивается рост периодических изданий.
В-третьих, происходит демократизация читательского контингента.
Список использованной литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/kursovaya/rojdestvenskie-rasskazyi/
1.Андриенко Т. Рождество. // Библиотекарь. — 1991 № 12. с.69-70
2.Афанасьева Ю. Мы искали коляду. // Смена. — 1993 — 6 янв.
.Баран Хенрик. Дореволюционная праздничная литература и русский модернизм / Авторизованный перевод с английского Е.Р. Сквайрс // Поэтика русской литературы начала ХХ века. — М., 1993.
.Вифлеемская звезда: Рождество и Пасха в стихах и прозе. Составление и вступление М. Письменного. — М.: Детская литература, 1993.
.Каледа Г. Поклонение волхвов. Православная беседа.10-12.1992. // Зернышко.
.Глезеров С. Герой дня — пудовый окорок ветчины. // СПб ведомости 2000 6 янв. с.18
.Дунаев М.М. Православие и русская литература.
.Душечкина Е. «Только тот, кто друг попов, елку праздновать готов» // Родина. — 1996. — № 1 с.96-100
.Душечкина Е.В. Русская ёлка: История, мифология, литература. — СПб.: Норинт, 2002.
.Душечкина Е.В. Русский святочный рассказ: становление жанра. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995.
.Ёлка: Книжка для маленьких детей. — М.: Горизонт; Минск: Аурика, 1994. (Переиздание книги 1917 г.).
.Иванов Ю. Идут — идут старинные часы. // Веч. Петербург — 1998 — 6 янв.
.Иннокентий, архиепископ Херсонский. Беседа на день Рождества Христова с.2-3
.Как елка стала рождественской // СПб ведомости 1996 — 26 декабря
.Катаева Н. Рождество по-парижски. // СПб ведомости 1996 — 23 ноября.
.Колесникова В. Святки // Наука и религия. 1991. — № 12. с.48-50
.Колокольчик. Издание Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря 1998 г. (о Вифлееме и его святынях) Купель. № 1 (8) 1999.
.Коровин К. Рождественская ночь // Сов. Россия — 1992 — 7 янв.
.Лесков Н.С. Христос в гостях у мужика. // Лит. в школе. 1992 № 5-6 с.24-36
.Лисицина А. Чудеса в решете и даже рояль от Беккера // Смена — 1994 — 6 янв.
.Литература в школе. № 6 1994 (О пов. Диккенса «Рожд. песнь в прозе»)
.Никифоров-Волгин Василий. «Серебряная метель» // Купель. № 4 1997 с.24-25
.Опочинин Е.Н. Божья правда. Храм преображения Господня в Тушино.М. 2000
.Павлов С.Н. Чудо Рождества // Веч. Ленинград. — 1990 — 6 янв.
.Панкеев И. Русские праздники.М. 1998.
.Петербургский святочный рассказ.Л., «Петрополь» 1991 // Душечкина Е.В. Русские святки и петербургский святочный рассказ.
.Петербургский святочный рассказ. Составление, вступительная статья, примечания Е.В. Душечкиной. — Л.: Петрополь, 1991.
.Православная беседа. № 6 1994 «Зернышко» с.30
.Рождественская елка. М. ЗАО РИФМЭ 1997 г.
.Рождеству всего… 150 лет. // За рубежом. — 1995. (№ 51-52) с.10-11
.Русские православные праздники (советы благочестивой хозяйке) М. Даниловский благовестник. 2000
.Святитель Феофан Затворник. Рождество Христово // Купель № 1 (14) 2001. с.1
.Святое время — святки // Смена — 2000 — 11 янв. — с.8
.Святочные истории: Рассказы и стихотворения русских писателей [о Рождестве и Святках]. Составление и примечания С.Ф. Дмитренко. — М.: Русская книга, 1992.
.Святочные рассказы М. «Дет. лит.» 1996 (Предисловие М. Кучерской)
.Святочные рассказы.М. СПб «Лествица», «Диоптра» 2000
.Святочные рассказы. Предисловие, сотавление, примечания и словарь М. Кучерской. — М.: Детская литература, 1996.
.Святочный дух праздников Христовых (Праздники, традиции, обычаи)»Проф-Пресс» Ростов-на-Дону 1996
.Священник Александр Макаров. И слово стало плотию. // Православная беседа. № 5-6 1993 с.2-5
.Смирнова И. Рождество Христово. // Наука и религия. — 1992 — № 12 с.11-13
.Трухина Н. От Рождества Христова. // Знание — сила. — 2000 №1 с.13-20
.Циммер Д. Многоликий Дед Мороз. // За рубежом. — 1995. № 1 с.2-3
.Чудо рождественской ночи. СПб «Худ. лит.» 1993. (Предисловие Е.В. Душечкиной)
.Чудо рождественской ночи: Святочные рассказы. Составление, вступительная статья, примечания Е.В. Душечкиной и Х. Барана. — СПб.: Художественная литература, 1993.
.Шмелев И. Рождество // Сов. Россия — 1993 — 6 янв.
.Шмелев И.С. Рождество. // Купель. № 1 (14) 2001 с.36-38
