Ознакомление с творчеством этого писателя начинается не с книг, а с художественных фильмов. Удивительно, не правда ли? Ничего необычного, и всё же невероятно, чудесно, волшебно, когда речь идёт о Евгении Шварце — великом советском сказочнике. Запомнился он нам и потрясающими киносценариями к старым добрым сказкам, и детскими рассказами и стихотворениями, и, конечно же, своими знаменитыми сказочными постановками. Среди последних пьеса «Тень» (Шварц).
Краткое содержание произведения поможет ознакомиться с этим прекрасным произведением.
Маленькая южная страна
В один прекрасный день в некую южную страну, в маленькую гостиницу прибывает молодой учёный по имени Христиан-Теодор. Поселился он не где-нибудь, а в номере, в котором до него жил знаменитый сказочник Ханс Кристиан Андерсон. Видимо, это неспроста, как знать?
Знает Аннунциата — дочь хозяина гостиницы. Обычно она помалкивает, но здесь, из чувства доброжелательности к новому постояльцу, делится с ним сокровенным. Оказывается, в маленькой южной стране сказки — это правда. Живут в этом месте и спящая красавица, и людоед, и Мальчик с пальчик. А ещё правил здесь когда-то король. Он давно умер и оставил необыкновенное завещание. В нём он повелевает своей дочери Луизе искать в мужья человека не богатого и знатного, а простого, честного и доброго. Наказ этот есть великая тайна, но в сказочной стране и у стен имеются уши. Так что о нём знают даже уличные мальчишки. Чтобы исполнить последнюю волю родителя, принцесса тайно покидает дворец. Многие желают обнаружить её пристанище, дабы жениться и занять королевский трон.
Знакомство с принцессой
Продолжаем исследовать пьесу «Тень» (Шварц).
Краткое содержание произведения на этом не заканчивается. Продолжаем… Слушая рассказ простой девушки, учёный без конца отвлекается. Он всё смотрит на балкон соседнего дома, на который непрестанно выходит прекрасная незнакомка. Аннунциата замечает странное поведение нового постояльца и предупреждает его, что, возможно, это и есть начало новой сказки, и конец её может быть печальным. Христиан-Теодор успокаивает её, и вместе с тем решается заговорить с незнакомой девушкой. Он влюбляется с первого взгляда, и, кажется, его чувство взаимно. Евгений Шварц («Тень», краткое содержание которой мы продолжаем излагать) незаметно подводит читателя к предположению, что, возможно, она и есть та самая сбежавшая принцесса?
Учёный жаждет продолжения разговора и с долей иронии предлагает лежащей у его ног тени отправиться вместо него к юной красавице и рассказать ей о его любви. Неожиданным образом тень и вправду отделяется, ловко проскальзывает в дверь соседнего балкона и исчезает в тёмном пространстве. Молодому человеку резко становится плохо. В комнату вбегает хозяйская дочка. Её опасения и страхи не были напрасными: тени нет, а это очень дурное предзнаменование. Она бежит за доктором.
Краткое содержание «Фаталиста» — последней части философского романа Лермонтова
... предназначение. Почему роман заканчивается повестью «Фаталист»? При анализе различий между композицией и сюжетом романа Лермонтова стало ... — Краткое содержание «Фаталист» для самых нетерпеливых — Очень краткое содержание «Фаталист» «Нынче вы умрете…» Продолжаем описывать краткое содержание «Фаталиста». Увиденное ... Некоторые ученые считают, что сюжет новеллы был заимствован из мемуаров Байрона. ...
Тень
Об удивительных событиях, происходящих в южной стране, знают все: и журналист Цезарь Борджиа, и хозяин гостиницы Пьетро, и певица Юлия, и, конечно же, министры. На этом не заканчивается сказка (Шварц Е. Л., «Тень»).
Краткое содержание произведения не может передать всех тонкостей переживаний героев. Автор далее повествует о том, что все жители города, без исключения, не одобряли те искренние чувства, что в один миг возникли между учёным и принцессой и продолжают расти, несмотря на болезнь и разлуку. Это опасно. Христиан-Теодор может в скором времени стать королём, а он не бандит, не вымогатель и не плут, а простой честный человек. А, как известно, предсказать поступки таких людей невозможно. Что делать? Выход один — от него надо избавиться. Можно убить или подкупить. Осуществить сию задачу не так просто. Для этого нужен друг. Только он знает, что любит учёный и чем его можно купить, или что для него является смертельной опасностью. И здесь на сцену выходит Тень, которая и представляется старым верным другом главного героя.
Заговор
Как же разворачивается дальше сюжет сказки «Тень» (Шварц)? Краткое содержание на этом не заканчивается, как и само произведение. У Тени имеется свой хитрый план. Обманным путём он заставляет Христиана-Теодора подписать отказ от принцессы. Якобы это усыпит бдительность министров, и тогда они с Луизой смогут совершить побег из ненавистной страны. А сам тем временем показывает принцессе подписанную её возлюбленным бумагу об отречении. Несчастная девушка не в силах простить предателя. Как ветер, настроения и чувства её переменчивы, и она враз им поддаётся. «Как вас зовут?» — спрашивает она Тень. В ответ слышит имя Теодор-Христиан. Это почти то же, что и Христиан-Теодор. Так что она решает больше не грустить, а выйти замуж за Тень.
Казнь
Подлец и обманщик празднует своё коронование и готовится к пышной свадьбе с принцессой Луизой. Единственный нерешенный вопрос — Учёный. Убивать его нет смысла, но есть огромное желание подчинить и стать его хозяином. Пусть теперь он следует за ним по пятам, неслышно, незаметно. Он приказывает Христиану-Теодору передать ему в полночь записку с согласием покориться.
Ученый понимает, что в случае отказа ему грозит неминуемая смерть. Но он не может поступить иначе. Да, права была Аннунциата, он оказался в сказке с печальным концом.
Издалека доносится бой барабанов. Смертный приговор привели в исполнение. Учёному снесли голову… Но неожиданно и голова Тени слетает с плеч. Придворные понимают, что произошла роковая ошибка. Что делать? Решают достать спрятанную под семью замками живую воду, которая имеет чудодейственную силу излечивать от всех болезней и воскрешать из мёртвых. Дабы спасти Теодора-Христиана, надо вернуть к жизни Христиана-Теодора.
Жанровая специфика литературной сказки
... для взрослых». Для написания данной курсовой работы автор ставит перед собой следующие задачи, которые будут раскрыты в работе: определить жанровую специфику литературной сказки, отметить особенности литературного процесса 20-30-х ...
Счастливый конец
Настоящим владыкой всех возможных и невозможных сказочных королевств является Шварц. «Тень» (краткое содержание для читательского дневника является предметом настоящего обзора) — пьеса о самом что ни на есть волшебном — о верности, о достоинстве, о доброте и об умении любить, которым никогда не придёт конец.
Голова Тени возвращается на своё прежнее место. Но произошедшее не даёт ему вернуть былое могущество. Отныне он боится за свою жизнь и изо всех сил старается угодить своему прежнему господину. Принцесса в крайнем возмущении прогоняет и этого возлюбленного. Тень закутывается в чёрную мантию, прижимается к стене и исчезает. Учёный уверен, что это ещё не конец. Еще не раз он встретит его на своём пути. Ну и пусть, а пока он счастлив. Он берёт за руку свою истинную любовь — Аннунциату, и они покидают дворец.
Ещё раз хочется напомнить, что данная статья посвящена пьесе-сказке «Тень» (Шварц).
Краткое содержание не может описать все чувства и эмоции главных героев, не в силах передать ту тонкую грань между волшебством и реальностью, которую так ярко и непринуждённо изобразил автор. Поэтому прочтение произведения в полном объеме просто необходимо.
В пьесе «Тень» Шварца чётко показана зависимость Тени от Учёного, а в конце обнаруживается невозможность её самостоятельного существования: казнили Учёного — Тень также лишилась головы. «Карьерист, человек без идей, чиновник может победить человека, одушевлённого идеями и большими мыслями, только временно, — утверждал Шварц. — В конце концов побеждает живая жизнь».
Действие 1. «Мир несчастен из-за того, что я не придумал ещё, как спасти его».
Приступая к анализу 1 действия, отметим, что сказка Шварца — это не просто сказка, это пьеса. Когда-то мы с вами читали похожее
произведение. Вспомнили? Ну конечно, это пьеса-сказка С. Маршака «Двенадцать месяцев». Есть что-то, что объединяет эти два
произведения?
Оба эти произведения драматические. Они создаются для игры на сцене. В основе драмы лежит действие, которое происходит
на наших глазах. Именно поэтому знакомство с пьесой мы продолжили, побывав в Московском Художественном театре и посмотрев
спектакль «Не хочу, чтобы ты выходила замуж за принца».
Такое название спектакля отнюдь не случайно. Как мы помним, это фраза из письма-завещания, которое король оставляет для своей дочери — принцессы. Режиссёр-постановщик спектакля Т.В.Доронина создала на сцене особый сказочный мир, где духовная красота героев подчеркивается красотой декораций, костюмов, музыки.
Блестящая игра актёров позволяет увидеть страшное уродство лжи и лицемерия и всепобеждающую силу любви, верности, силы духа.
Кто главный герой пьесы? Где мы с ним знакомимся?
Молодой учёный Христиан-Теодор. Его имя заставляет нас вспомнить двух знаменитых сказочников — Андерсена, которого звали Ганс Христиан, и Гофмана, одно из имён которого было Теодор. Действие пьесы происходит в совершенно необыкновенной, сказочной стране. Вот как говорит о ней Аннунциата: «Всё, что рассказывают в сказках, всё, что кажется у других народов выдумкой, — у нас бывает на самом деле каждый день. Спящая красавица жила в пяти часах ходьбы от табачной лавочки … Людоед до сих пор жив и работает в городском ломбарде оценщиком.
Андрей Штольц как «человек действия» (1)
... Штольц счастливы в семейной жизни. Они жили "как все, как мечтал и Обломов", но это не было растительным существованием. Они "думали, чувствовали, говорили вдвоем". "Человек действия" ... то делая за него переводы. Да и впоследствии Андрей Штольц будет бескорыстно помогать своему другу во всех ... город и точно, правильно выполнял поручения отца. Мать Андрея – русская. От нее он унаследовал язык и ...
Мальчик с пальчик женился на очень высокой женщине, по прозвищу Гренадёр … Мы ужасно боимся, что если это узнают все, то к нам перестанут ездить … Взрослые — осторожный народ. Они прекрасно знают, что многие сказки кончаются печально». Аннунциата считает, что жить в их стране нелегко, и предупреждает Учёного, чтобы тот был осторожным: «Вы очень хороший человек, а именно таким чаще всего приходится плохо».
Почему же так трудно жить в … сказке? Жить здесь нелегко потому, что сказочная страна населена отнюдь не прекрасными принцами и принцессами. Здесь живут людоеды, среди которых и ПЬеТрО — отец Аннунциаты, здесь продажный газетчик с говорящим именем цезарь Борджиа, любитель сплетен и интриг, здесь блистает певица Юлия Джули, представительница «круга настоящих людей», лишённых предрассудков.
В этой южной стране никому нельзя верить, жители её привыкли говорить шёпотом, потому что их подслушивают, а уличные торговцы во всё горло предлагают купить ножи для убийц и свежие яды.
В первом действии Учёному также предстоит узнать известную всему городу «тайну» королевского завещания: Людовик IX Мечтательный, разочаровавшись в окружающих людях, отравленных дворцовым воздухом, завещал своей дочери ни в коем случае не выходить замуж за принца: «Все они слишком большие дураки для такой маленькой страны, как наша.
Найди себе доброго, честного, образованного и умного мужа. Пусть это будет незнатный человек. Вдруг он сумеет управлять, и хорошо управлять?» Учёный вскоре знакомится с загадочной прекрасной девушкой, которая, к его удивлению, никому и ничему не верит, считая всех людей негодяями и лжецами. Учёный и читатели догадываются, что эта недоверчивая девушка и есть прячущаяся от людей принцесса Луиза.
Завязка конфликта происходит в тот момент, когда Учёный, очарованный прекрасной незнакомкой, просит свою «добрую, послушную» тень пойти и рассказать девушке, как сильно он её любит, и тень уходит от Учёного. О том, что такое бегство не к добру, читатели и зрители могут понять из слов Пьетро: «Она [тень] не простит ему никогда в жизни, что когда-то была его тенью». Аннунциата, словно предчувствуя беду, горестно замечает: «Человек без тени — ведь это одна их самых печальных сказок на свете». Нагнетают трагическую атмосферу конца первого действия зловещий разговор людоедов Пьетро и Цезаря Борджиа о том, что необходимо съесть Учёного, и мрачное предсказание Аннунциаты: «Нет, не простят ему, что он такой хороший человек! Что-то будет!»
Действие 2. «Смотрите сквозь пальцы на этот безумный, несчастный мир».
Как мы убедились, сказочную страну населяют злые и завистливые люди. Во втором действии мы знакомимся с новыми персонажами. Это важные чиновники: министр финансов и первый министр. Именно они управляют городом. Что вы о них скажете?
К сожалению, люди, облечённые властью, не обладают ни честностью, ни порядочностью, ни мудростью. Министр финансов думает лишь о собственной выгоде, в жертву корысти он принёс даже свою семью! Вместе с первым министром они составляют пару интриганов, преступников и злодеев.
На меня сильное впечатление производят сны. Роль детства в жизни ...
... сны? Бывают такие сновидения, которые оставляют сильные впечатления на долгое время или даже запоминаются на всю жизнь. Некоторые сны ... снов - сначала виночерпия и хлебодара, а потом и самого фараона. Однако, несмотря на то, что сны вызывали у людей значительный интерес на ... которую поднимает автор, заставила меня задуматься о своих детских ... детство! Эффективная подготовка к ЕГЭ (все предметы) - начать ...
Чем опасен Учёный для таких людей?
«Простой, наивный человек» оказывается для них страшнее, чем шантажист, вор, авантюрист, хитрец. С такими типами людей они
привыкли иметь дело, они и сами такие: «Шантажиста мы разоблачили бы, вора поймали бы, ловкача и хитреца перехитрили бы». Но логика
поведения порядочного человека для них непонятна, неестественна и потому опасна: «Поступки простых И честных людей иногда так загадочны!»
В истории жизни города уже был один простой и честный человек — король, чьё завещание наделало столько шума в деловых
кругах, которые так чутко реагируют на изменения: «Семь банкротств, семь самоубийств, и все ценности упали на семь пунктов»,
Опасна и растущая взаимная симпатия Учёного и принцессы, потому что живое человеческое чувство, такое, как любовь, невозможно загнать в рамки, ограничить, купить или убить.
Поэтому министры решают купить или убить самого Учёного. И тут им на помощь приходит Тень. В экранизациях пьесы — «Тень» (1971, реж. Н.Кошеверова) и «Тень, или Может быть, всё обойдется» (1991, реж.М.Козаков) — Учёного и его Тень играет один и тот же актёр: Олег Даль в первом фильме и Константин Райкин во втором.
Поскольку в театре это технически невозможно, режиссёр Т.Доронина нашла интересное решение: два артиста не только не похожи, они
контрастны: светлый, грациозный Учёный и уродливый, горбатый, чёрный, с длиннющими паучьими руками — Тень.
Во втором действии появляется ещё один интересный персонаж — это Доктор. Он лечит не только Учёного (кстати, успешно, ведь его
новая тень уже заметно выросла), но и многих других горожан. Какова же, по мнению доктора, их главная болезнь?
«Сытость в острой форме внезапно овладевает даже достойными людьми. Человек честным путём заработал много денег. И
вдруг у него появляется зловещий симптом: особый, беспокойный, голодный взглядобес-печенного человека. Тут ему и конец. Отныне
он бесплоден, слеп и жесток».
Учёный собирается жениться на принцессе и отвергнуть корону, потому что «королевская власть бессмысленна и ничтожна», — так он покажет людям путь к счастью. Учёный считает, что люди должны думать не о власти и богатстве, а о любви и свободе. Доктор предостерегает молодого человека: «Горе тому, что попробует заставить их думать о чём-нибудь, кроме денег. Это их приводит в настоящее бешенство». Учёный, споря с Доктором, произносит слова, поражающие глубиной подтекста: «В каждом человеке есть что-то живое. Надо его за живое задеть — и всё тут!»
Кто из героев оказывается ближе к истине?
Певица оказывается близорукой не только в прямом, но и в переносном смысле. Поддавшись не столько на уговоры, сколько на угрозы, она принимает участие в грязной игре министра финансов.
Во втором действии также происходит непосредственная встреча Учёного с Тенью. До того как Учёный узнаёт, кто именно находится перед ним, персонаж в пьесе именуется Помощником (он ещё только начинает делать карьеру).
Теперь, когда герои узнали друг друга, злодей до конца пьесы будет называться так — Тень.
Творчество Эрнста Теодора Амадея Гофмана
... И так угасающая плоть Отто Дерфера и энтузиазм Эрнста Гофмана просуществовали под одной крышей почти восемнадцать лет. Именно с ... и брак был расторгнут, когда Гофману едва исполнилось два года. С этого времени Эрнст со своей матерью живет в ... "следы" его разнообразных занятий оставлены им в литературных произведениях. Гофман создает в своих произведениях тип художника-энтузиаста, для которого ...
Почему Учёный так легко поддаётся на обман Тени?
Он доверчив, добр, он думает, что Тень- это продолжение его самого, а он на низости не способен. Тень, уговаривая Учёного подписать «для вида. бумагу с отказом от Принцессы взамен на «славу, почёт и богатство», просто поражает изобретательностью: «Пойми ты, у нас нет другого выхода.
С одной стороны — мы трое, а с другой — министры, тайные советники, все чиновники королевства, полиция и армия. В прямом бою нам не победить … эта бумажка их успокоит … И через несколько часов мы свободны », и Учёный соглашается. Он, никогда не крививший душой, принимавший только «прямые бои», соглашается хитрить и лукавить. И дорого платит за это. Принцесса легко его забыла и тут же полюбила другого — Тень. Попробуем ответить на вопросы: почему Принцесса сразу поверила низкому интригану? Любила ли она Учёного?
Вряд ли Луиза успела полюбить Учёного, просто он покорил её своей непохожестью на других, своей открытостью, умением красиво и искренне говорить. Тень же околдовала её тем, что рассказала её собственные сны и тайные желания.
Да и какая, в сущности, между ними разница — их даже зовут почти одинаково! Луиза, находясь под властью давно сложившихся канонов, оказывается приземлённым и практичным существом. Странствованию с Христианом-Теодором она предпочитает царствование с Теодором-Христианом. А почему доктор, несмотря на свою доброту и порядочность, не пытается бороться со злом?
Вот как он объясняет это Учёному. Послушаем его: «Я сделал великое открытие. Я нашёл источник живой углекислой воды … Вода эта излечивает все болезни, какие есть на земле, и даже воскрешает мёртвых, если они хорошие люди. И что из этого вышло? Министр
финансов приказал мне закрыть источник.
Если мы вылечим всех больных, кто к нам будет ездить? Я боролся с министром как бешеный — и вот на меня двинулись чиновники. Им
всё безразлично. И жизнь, и смерть, и великие открытия. И именно поэтому они победили. И я махнул на всё рукой. И мне сразу стало легче
жить на свете!» Как видим, Доктор просто сдался, ему не хватило сил противостоять …
Может, потому что он был один? Учёный тоже один, однако на совет Доктора смотреть сквозь пальцы на этот мир Учёный твёрдо отвечает: «Не могу ». Сытые, слепые, равнодушные люди, которым ни до чего нет дела, кроме собственного благополучия, откровенные угодники, лакеи, лжецы — вот с кем предстоит сразиться Христиану-Теодору.
Второе действие заканчивается ещё более жутко — зловещими проклятиями Тени: «Слушай, ничтожный человек. Завтра же я отдам ряд приказов — и ты окажешься один против целого мира. Друзья с отвращением отвернутся от тебя. Враги будут смеяться над тобой. И ты приползёшь ко мне и попросишь пощады ». Эхом отзываются слова Аннунциаты из финала 1 действия в словах Учёного, завершающих
2 действие: «… какая печальная сказка ».
Действие 3. Он поступал как безумец, шёл прямо, не сворачивая, он был казнён — и вот он жив».
В 3 действии мы получим ответы на вопросы, смог ли Учёный махнуть на всё рукой, посмотреть на безумный мир сквозь пальцы.
Третье действие — это кульминация произведения, в диалогах персонажей мы чувствуем дальнейшее нарастание конфликта, на наших
глазах происходит столкновение добра и зла, правды и лжи, подлости и великодушия.
По Сказке о потерянном времени Шварца
... распределять драгоценные часы и минуты. В результате ничего не успевают. А жизнь пролетает и незаметно наступает старость. Сочинение 3 Евгений Шварц – ... свое время жизни. Также читают: Картинка к сочинению По сказке о потерянном времени Шварца Популярные сегодня темы Произведение М. М. Пришвина ... «да ладно потом сделаю!» или: «успею ещё!» а про детей и говорить нечего. Им не хочется делать нудные ...
Кто остаётся на стороне Христиана-Теодора?
В победу Учёного никто не верит, от него отрекаются все, кроме верной Аннунциаты. Доктор слаб и безволен, он привычно машет на всё рукой. Юлия Джули не собирается рисковать своей карьерой, успехом и благополучием даже ради такого милого человека, как Христиан- Теодор. Окончательно убеждаемся мы и в сути характера Принцессы — она оказывается жестока и неумна; повторяя слова Тени, она сама становится тенью. Прекрасная незнакомка вот-вот превратится в «безобразную злую лягушку », Все персонажи пьесы, подобно министру финансов, приняли «позу полного удовлетворения происходящими событиями».
Проанализируем, как происходит поединок Учёного и Тени.
Тень торжествует: вот-вот должна состояться его свадьба с Принцессой, и Теодор-Христиан станет королём, а Христиан-Теодор — его тенью. Учёный же верит в торжество справедливости. После его слов: «Тень! Знай своё место», — придворные своими глазами увидели, что перед ними в самом деле лишь тень Учёного. Почему же они не хотят признавать очевидного?
Для придворных привычнее и удобнее, чтобы на троне находился злобный и низкий интриган, стиль и поведение которого им понятно и близко. Страх перед истиной заставляет их объявить Учёного сумасшедшим. Незадолго до этого эпизода первый министр жаловался министру финансов: «За долгие годы моей службы я открыл один не особенно приятный закон. Как раз тогда, когда мы полностью побеждаем, жизнь вдруг поднимает голову ».
Министры, обеспокоенные тем, что болезнь Учёного может быть заразна, приказывают «хирургу. (на самом деле — палачу) «ампутировать ему больной орган. — голову, чтобы ни Учёный, ни сама жизнь её уже никогда не подняли.
В третьем действии интересно обыгрывается значение слова «голова », Вот Юлия Джули говорит Аннунциате: «Надо учиться выбрасывать из головы всё, что заставляет страдать. Лёгкое движение головой — и всё », Она же поёт про кокетку-стрекозу, жизненное кредо которой: «Не стоит голову терять», — и это в контексте сцены означает, что не стоит противостоять могущественному министру финансов («Юлия, я вас обожаю, но если вы позволите себе лишнее, я вас в порошок сотру.), не стоит в принципе противостоять неправде, а нужно постараться сделать свою жизнь «лёгкой и изящной». Выясняется, что пострадать за правду готовы лишь Учёный и Аннунциата.
У этой истории мог бы быть очень печальный финал: казнь Учёного должна была стать триумфом Тени, однако оказалась полным его крахом. Выяснилось, что тень не может существовать без своего хозяина. Отрубили голову Учёному и у Тени голова тоже слетела с плеч. Пришлось воскресить Христиана -Теодора при помощи живой воды, возвращающей к жизни только хороших людей. (Всем ясно, что Теодор-Христиан к таким не относится.) Несмотря на благополучный конец сказки, у читателей всё же остаётся неясная печаль. Учёный в финале пьесы уже не столь весел и наивен, как в её начале, вряд ли он впредь станет так же безоговорочно верить людям. Кроме того, он потерял и любовь. Да и тень не исчезла окончательно — она сбежала, притаилась, и кто знает, где и как она вновь себя обнаружит …
О чём предупреждает нас в своей сказке Е.Шварц?
Нельзя допускать малодушия, поставив подпись под нечестной бумагой — иначе твоя тень обретёт власть над тобой. Не стоит поддаваться на уловки того, кто льстит и подсматривает сны, — иначе твоим женихом станет существо без ума и без души. Нельзя поступать не по совести — иначе у власти окажется пустое злобное существо. Если мы не научимся отличать правду от лжи, хорошее от дурного, честного человека от корыстолюбца и негодяя, то действительно потеряем головы, причём не только в переносном смысле!
Сочинение по пьесе шварца обыкновенное чудо
... пьеса Евгения Шварца «Обыкновенное чудо». Воздушная сказка, знакомая до боли, наверное, каждому жителю нашей необъятной страны. Моя первая «встреча» с этим произведением произошла в далеком детстве, помнится, по ... если обыкновенное – следовательно, не чудо»,- так начинается пьеса. «Обыкновенность» пьесы в том, что дело здесь идет о любви. А в чем же эта «обыкновенность»? Ведь синоним слова, по ...
Все, что нашела
Сочинение на тему: Шварц Е.Л. Произведение «Тень»
Странные приключения произошли с молодым ученым по имени Христиан-Теодор, приехавшим в маленькую южную страну, чтобы изучить историю. Он поселился в гостинице, в комнате, где до него жил сказочник Ханс Кристиан Андерсен. (Может быть, в этом все дело?) Хозяйская дочка Аннунциата рассказывает ему о необыкновенном завещании последнего здешнего короля. В нем он наказал своей дочери Луизе не вылезать замуж за принца, а найти себе доброго честного мужа среди незнатных людей. Завещание считается великой тайной, но о нем знает весь город. Принцесса же, чтобы реализовать отцовскую волю, исчезает из дворца. Многие стараются обнаружить её убежище в надежде обрести королевский трон.
Слушая рассказ, Христиан-Теодор все пора отвлекается, потому что смотрит на балкон соседнего дома, где то и дело появляется прелестная девица. В конце концов он решается с ней заговорить, а потом более того признается в любви и, кажется, находит ответное чувство.
Когда девица уходит с балкона, Христиан-Теодор догадывается, что его собеседницей была принцесса. Ему хочется продолжить разговор, и он полушутя обращается к своей лежащей у ног тени, предлагая ей пойти вместо него к незнакомке и высказать о его любви, Неожиданно тень отделяется и ныряет в неплотно притворенную ворота соседнего балкона. Ученому становится плохо. Вбежавшая Аннунциата замечает, что у постояльца нет больше тени, а это скверный знак. Она бежит за доктором. Ее отец Пьетро советует никому не вещать о происшедшем.
Но в городе все умеют подслушивать. Вот и вошедший в комнату газетчик Цезарь Борджиа обнаруживает полную осведомленность о разговоре Христиана-Теодора с девушкой. И он, и Пьетро уверены, что это принцесса, и не хотят, чтобы она вышла замуж за приезжего По мнению Пьетро, надобно найти сбежавшую тень, которая, будучи полной противоположностью своему хозяину, поможет предотвратить свадьбу. Аннунциата полна тревоги за будущее молодого человека, так как втайне уже любит его.
В городском парке происходит совещание двух министров.В городском парке происходит совещание двух министров. Они сплетничают о Принцессе и Ученом. Решают, что он не шантажист, не похититель и не хитрец, а простой наивный человек. Но поступки таких людей непредсказуемы, поэтому надо его или купить, или убить. Рядом с ними неожиданно возникает незнакомец (это — Тень), косвое место!» Все видят, что Тень с трудом встает, шатается и падает. Опомнившись, первый министр приказывает лакеям унести короля и вызывает палача, чтобы казнить Ученого. Христиана уводят.
Аннунциата умоляет Юлию сделать что-нибудь для его спасения. Ей удается пробудить в певице добрые чувства. Юлия просит Доктора вручить ей чудодейственную воду, но Доктор говорит, что влага под семью замками у министра финансов и нарыть её невозможно. Едва Тень и Луиза возвращаются в тронный зал, издалека доносится бой барабанов: казнь совершилась. И вдруг башка Тени слетает с плеч. Первый министр понимает, что произошла ошибка: не учли, что, отрубив голову Ученому, лишат его головы и его тень. Чтобы спасти Тень, придется воскресить Ученого. Спешно посылают за активный водой. Голова Тени снова на месте, но теперь Тень во всем старается угождать своему прежнему хозяину, потому что хочет существовать. Луиза в негодовании прогоняет бывшего жениха. Тень медленно спускается с трона и, закутавшись в мантию, прижимается к стене. Принцесса приказывает начальнику стражи: «Взять его!» Стража хватает Тень, но у них в руках остается пустая мантия — Тень исчезает. «Он скрылся, чтобы ещё и ещё раз стать у меня на дороге. Но я узнаю его, я везде узнаю его», — говорит Христиан-Теодор. Принцесса умоляет о прощении, но Христиан больше не любит её. Он берет за руку Аннунциату, и они покидают дворец.
Характеристика леля из пьесы островского. характеристика снегурочки ...
... чем они, стоит к природе. Образ Леля может вызвать в сознании читателя ассоциацию с амуром, но прямых указаний на этот счёт в «Снегурочке» нет. Островский не уподобил его никому. ... обаянием - и именно это для неё самое главное. Лель . В первоначальном плане Островский записал: «Лель - сын солнечный». В окончательном тексте пьесы в речи Мороза содержатся слова: «Солнца Любимый сын пастух». Он ...
Московский государственный педагогический университет
Работа на тему: «Тень» Е.Л. Шварца»
Выполнила: студентка 6-го курса
филологического факультета (602 гр.)
Е.Г. Федотова
1. Вступление
Едва ли можно назвать в нашей литературе имя писателя, который был бы в такой степени, как Е.Л. Шварц, верен сказке и в такой же степени, как он, предан жизненной правде, глубокому и взволнованному чувству современности. Как истинный сказочник, он видел своих героев по преимуществу в вымышленном, созданном его фантазией мире, но герои эти, одетые в пестрые и причудливые сказочные одежды, неизменно обнаруживали себя как люди нашего времени. Удивительное и обыкновенное всегда шагают рядом у Шварца, и всегда им хорошо друг с другом; они неразлучны потому, что так много удивительного в обыкновенном и так обыкновенно, просто и естественно все удивительное. Евгений Львович Шварц полагал, что как только сам сказочник перестает верить во всмаделишность сказочного мира, он перестает быть сказочником и становится литературным шутником и фокусником. Что такое сказки? Философские пьесы, а может быть особого типа психологические драмы?… Многие считают, что вершина творчества Шварца-сказочника – это пьесы «Голый король» (1943), «Дракон» (1943) и «Тень» (1940).
Пьесы, близкие хронологически, и в творчестве писателя их выделяет общность темы – они посвящены осмыслению политической жизни Европы соответствующего периода. Итак, подробно я хочу остановиться на пьесе, полной, как мне кажется, светлого поэтического очарования, глубоких философских размышлений и живой человеческой доброты, а именно – «Тень».
2.История создания
Рассказывая в своей автобиографии историю одной из написанных им сказок, Андерсен писал: «…Чужой сюжет как бы вошел в мою кровь и плоть, я пересоздал его и тогда только выпустил в свет». Слова эти, поставленные эпиграфом к пьесе «Тень», объясняют природу многих замыслов Шварца. Сказочным сюжетам, получившим долгую поэтическую жизнь в творчестве Андерсена, суждено было пережить еще одну метаморфозу и заново воплотиться в произведениях советского художника.
Пьеса «Тень» создавалась в 1937-1940 годах, когда рассеялись надежды на быстрое уничтожение фашизма. В отличие от, например, «Голого короля», «Тень» не вызывала прямолинейных ассоциаций с событиями в Германии и тем не менее и в год своего рождения, и спустя пять лет, поставленная в театрах демократической Германии вскоре после окончания войны, она прозвучала как произведение, полное гневного пафоса. Cнова обратившись в «Тени» к андерсеновскому сюжету, Шварц показал свою способность оставаться в сказках художником, взволнованным самыми сложными проблемами современной жизни. Сказочные образы и на этот раз помогали ему быть до передела откровенным, резким, непримиримым в своих оценках и выводах.
Как же появилась на свет «Тень»? С ее созданием связано несколько любопытных фактов. После того как в Театре комедии запретили к постановке «Принцессу и свинопаса», Николай Павлович Акимов после долгого выбора темы для новой «взрослой» пьесы предложил Евгению Шварцу опыт обращения к Андерсену: режиссер завел речь о «Тени». «Дней через десять после этого разговора, — вспоминал Н.П.Акимов, Шварц прочитал написанный залпом и почти без переделок первый акт – самый блестящий в этой пьесе, обошедший с тех пор сцены многих стран мира. Окончание работы – второй и третий акты заняло много месяцев».
Акимов здесь не упоминает ни одной даты. Но в его книгах («О театре, «Не только о театре») под одним из портретов Шварца обозначено: 1938 год. Шварц здесь изображен Акимовым-художником в полный рост стоящим перед письменным столом: на столе справа высится стопка толстых книг разного формата, рядом стоит чистая пепельница, в центре лежит белый лист бумаги со стоящей на нем игрушкой-верблюжонком. Книги прочитаны, лист перед ним еще чист, руки в карманах: он сосредоточенно вглядывается не то вдаль, не то в себя. Слева на стенке как бы в поле его бокового зрения висит портрет Андерсена, прямо под портретом на низенькой табуреточке – темный мужской силуэт в шляпе-котелке с тростью в руках: все в нем неестественно, угловато, длинно и прямо; темнота силуэта как будто срезывается, рассеивается полосой света не то от Шварца, не то от стула у прилегающей стены. Стул пуст. Чей он? Недостающего здесь ученого? Или, может быть, самого Шварца? Тот самый стул, которого недостает у письменного стола и который стоит на расстоянии как раз за спиной писателя? Акимов как бы объединяет Шварца и ученого из его пьесы в одну фигуру, не случайно она, в отличие от верблюжонка, не отбрасывает тени.
Можно предположить, что этот портрет 1938 года написан в разгар работы над «Тенью». Известно, что первый акт «Тени» был прочитан автором в Театре комедии в 1937 году. Если учесть, что в марте 1940 года состоялась премьера, и в этом же месяце подписана в печать изданная театром книжка с текстом пьесы, то можно считать более или менее установленным, что активная работа Шварца над пьесой шла в 1937-1939 гг.: 1940 г. – это год постановки и публикации. Надо отметить, что этот спектакль был сразу признан и зрителями, и критикой и с тех пор начал свою длительную жизнь на мировой сцене. Работа над пьесой, написанной в жанре эпической драмы, воодушевила и сплотила Театр комедии, став театральным праздником 1940 года. В 1960 году – через двадцать лет после первой постановки, прошедшей сравнительно недолго из-за разразившейся войны, Театр комедии вторично поставил «Тень». «Тень» для Театра комедии на долгие годы стала, как мы бы сегодня сказали, «визитной карточкой» театра, сам Н.П.Акимов писал о том, что «Тень» является для театра таким же определяющим лицо театра спектаклем, как в свое время «Чайка» для МХАТа и «Принцесса Турандот» для Театра им. Е.Б. Вахтангова. Но так как говорим мы не о постановках, а о самой пьесе, то на этом и закончим обращение непосредственно к конкретным театрам и вернемся к тексту и его созданию, точнее, к тому страшному времени, в которое «Тень» создавалась.
3. Политическая обстановка
Вторая половина 30-х годов рассеяла надежды на быстрое уничтожение фашизма: чума расползлась по Европе, шли бои в Испании, гитлеровская Германия готовилась к войне. Жизнь в нашей стране после всего, что стало достоянием широкой общественности в период гласности, трудно охарактеризовать даже приблизительно. На поверхности кипела жизнь, покорялся полюс, совершались сверхдальние перелеты, увеличивалось число рекордов и героев, звучала праздничная, неизменно оптимистическая музыка. А в глубине все затаилось, сжалось, напряглось: переламывая все новые слои населения, семьи, работала машина репрессий. После знакомства с «Архипелагом Гулагом» А.Солженицына, «Крутым маршрутом» Е.Гинзбург, дневниковыми записями Л.Чуковской о жизни А.Ахматовой предвоенных лет не кажется преувеличением использование характеристики немецкой действительности тех лет для определения нашей жизни: нужно убрать лишь отдельные детали да изменить некоторые названия.
В книге воспоминаний о Шварце («Мы знали Евгения Шварца») Н.Чуковский об этом писал так: «Пьесы Шварца написаны в эти два страшных десятилетия, когда фашизм растаптывал достигнутое в предшествующую революционную эпоху. Сжигались книги, разрастались лагеря, армии, полиция поглотила все остальные функции государства. Ложь, подлость, лесть, низкопоклонство, клевета, предательство, шпионство, безмерная, неслыханная жесткость становилась в гитлеровском государстве основными законами жизни. Все это плавало в лицемерии, как в сиропе, всему этому способствовало невежество и глупость. И трусость. И неверие в то, что доброта и правда могут когда-нибудь восторжествовать над жестокостью и неправдой. И Шварц каждой своей пьесой говорил всему этому: нет». Это «нет» звучало ярко, сильно, убедительно: редел круг друзей и знакомых писателя, на глазах заглушалось, изымалось из жизни самое талантливое и неординарное. Трудно сказать, потере чьей бдительности был обязан Шварц, впечатляюще передавший эту атмосферу, выходом «Тени» к читателю и публике. Неожиданный выход пьесы, пьесы, где в какой-то мере анализировалась общественная жизнь, а тема эта практически не получала в искусстве тех лет права на существование: в советской драматургии конца 30-х годов преимущественное развитие получил жанр психологической драмы с индивидуальной, чаще всего женской судьбой, неразделенной любовью в центре (вспомним, например, «Таню» А.Арбузова).
5. Миф в пьесе
Множество введенных в пьесу историй и фигур, соотносимых с действующими лицами, позволило драматургу, наряду с используемыми им, явно «чужими сюжетами» из Андерсена или других источников, дать целый ряд историй, им самим сочиненных или досочиненных. В той же функции «чужого сюжета» предстают притчеообразные истории о том, как Цезарь Борджиа, когда в моде было загорать, загорел до того, что стал черен, как негр. Характеристику Цезарю Борджиа дает Юлия Джули: «А тут загар вдруг вышел из моды. И он решился на операцию, кожу из-под трусов – это было единственное белое место на его теле – врачи пересадили ему на лицо…, и пощечину он теперь называет просто – шлепок». В этой же функции «чужого сюжета» выступает для образа министра финансов история о том, как он заработал 200% прибыли на том, что продал яды своему отравителю.
Это современная трансформация человеческого типа, который в прошлом воплотился в историческом Чезаре Борджиа. Шварц указывает на еще один его прототип – фольклорный людоед. Несколько корректируя и дополняя образ, все эти определения сходятся к одному, данному Юлией. Жажда славы и денег во что бы то ни стало, любыми средствами определяет все его поведение, делает его «людоедом» в новых исторических условиях: «Человека легче всего съесть, когда он болен или уехал отдыхать. Ведь тогда, — утверждает журналист – людоед, — он сам не знает, кто его съел, и с ним можно сохранить прекраснейшие отношения». Исходя из этих принципов, он и действует в пьесе: сначала хочет «съесть» ученого сам, потом помогает сделать это еще более наглой, чем он сам, тени.
Если сущность журналиста уточняется выяснением родословной этого человеческого типа, то по отношению к министру финансов это не требуется. Он – порождение новейшей эпохи. Страсть к деньгам заглушила в нем даже присущий всему живому инстинкт самосохранения. Один из соперников решил отравить его, министр узнал об этом и скупил все яды, какие есть в стране. «Тогда преступник пришел к господину министру финансов и дал необычайно высокую цену за яд. Он подсчитал прибыль и продал негодяю весь запас своих зелий. И негодяй отравил министра. Вся семья его превосходительства изволила скончаться в страшных мучениях. И сам он с тех пор еле жив, но заработал на этом двести процентов чистых. Дело есть дело». Вот почему министр не способен к самостоятельному передвижению, его водят прекрасно одетые лакеи.
Таким образом, образы Цезаря Борджиа и министра финансов охарактеризованы достаточно полно уже в первых характеристиках; их дальнейшие действия, поведение не вносит ничего нового, они лишь подтверждают и демонстрируют то, что известно.
Для драматурга было важно выявить внутреннюю сущность каждого характера, индивидуальное поведение героя в определенных обстоятельствах. Ему было важно внимание к отдельному человеку, стремление понять его и сделать главным объектом изображения его внутренний мир, процессы, происходящие в его душе. У Шварца иной, нежели у других советских драматургов, предмет изображения, не один главный герой, а группа героев, среда.
Хозяин меблированных комнат Пьетро кричит на безответную дочь, которую любит, палит из пистолета, но «до сих пор никого не убил». Вообще, Пьетро в отличие от министра финансов, сначала сам появляется на сцене, а потом выясняется его «прототип». Я уже написала об этом выше, но все-таки хочется еще раз остановиться на одном из интереснейших, на мой взгляд, персонажей – Пьетро и поговорить о нем более подробно. Пьетро, который «вертится, как штопор, вытягивает деньги из жильцов своей несчастной гостиницы и не сводит концы с концами», оказывается еще и служит, чтобы не околеть с голоду, оценщиком в городском ломбарде. А почти все оценщики ломбарда, объяснила Аннунциата ученому в начале пьесы, «бывшие людоеды».
Но образ Пьетро, в отличие от Цезаря Борджиа и министра финансов, не сводится полностью к типу людоеда. Здесь надо отметить два момента. Первый – это любовь к дочери. Благородная, трогательная Аннунциата, и уже это выводит образ Пьетро из круга представлений о людоеде.
Ученый: Как видно, ваша дочь не боится вас, сеньер Пьетро!
Пьетро: Нет, будь я зарезан. Она обращается со мной так, как будто я самый нежный отец в городе.
Ученый: Может быть, это так и есть?
Пьетро: Не ее дело это знать. Терпеть не могу, когда догадываются о моих мыслях и чувствах.
Борджиа, так нехотя он отвечает на вопросы газетчика.
Цезарь Борджиа: Слышали!
Пьетро: Что именно?
Цезарь Борджиа: Разговор ученого с принцессой?
Пьетро: Да
Цезарь Борджиа: Короткий ответ. Что же вы не проклинаете все и вся, не палите, не кричите?
Пьетро: В серьезных делах я тих.
«Людоедство» Пьетро оказывается не его сущностью, смыслом жизни, как у Цезаря Борджиа, но маской, которой он прикрывается, чтобы держаться на поверхности жизни; такого его поведения требует система отношений сказочного города, он вынужден следовать общепринятому. Пьетро выплеснулся перед капралом, низшим чином, и то шепотом: «Знаешь, что я тебе скажу: народ живет сам по себе… Можешь мне поверить. Тут государь празднует коронование, предстоит торжественная свадьба, а народ что себе позволяет? Многие парни и девки целуются в двух шагах от дворца, выбрав уголки потемнее. В доме номер восемь жена портного задумала сейчас рожать. В королевстве такое событие, а она, как ни в чем не бывало, орет себе! Стрый кузнец в доме номер три взял да и помер. Во дворце праздник, а он лежит в гробу и ухом не ведет… Меня пугает, как они осмеливаются так вести себя. Что за упрямство, а, капрал? А вдруг они также спокойненько, все разом…» С одной стороны, коронование, «такое событие», «праздник», а с другой – люди любят, рожают, умирают. И весь этот «праздник» предстает шумной крикливой тенью настоящей жизни. То, что об этом говорит Пьетро, не делает его безусловно положительным героем, но образ его вырывается из круга представлений о людоеде.
Что касается образа принцессы Луизы, то он начинает вырисовываться еще до появления ее на сцене, из разговоров действующих лиц. И сразу становится ясно, что отношение к ней лишено какой-то возвышенности, как принято это обычно в сказках. На вопрос ученого, кто живет в доме напротив, Пьетро отвечает: «Не знаю, говорят, какая-то чертова принцесса». Аннунциата сообщила, что «с тех пор как стало известно завещание короля, масса плохих женщин сняли целые этажи домов и притворяются принцессами». И в другом месте: «Об этой девушке говорят, что она нехорошая женщина… Это по-моему не так страшно. Я боюсь, что дело тут похуже… А вдруг эта девушка принцесса? Ведь если она действительно принцесса, все захотят жениться на ней, и вас растопчут в давке», — говорит Аннунциата, обращаясь к ученому. И действительно включившаяся в действие принцесса предстает человеком подозрительным, недоброжелательным: «Все люди – лжецы», «все люди – негодяи». «Сколько у вас комнат? Вы нищий?» – спрашивает она ученого. И только после этого звучит, наконец, легенда, благодаря которой определяется все в ее образе. Легенда эта имеет две версии, два варианта. «Вы слышали сказку про царевну-лягушку? – спрашивает она ученого. – Ее неверно рассказывают. На самом деле все было иначе. Я это точно знаю. Царевна-лягушка моя тетя…Двоюродная. Рассказывают, что царевну-лягушку поцеловал человек, который полюбил ее, несмотря на безобразную наружность. И лягушка от этого превратилась в прекрасную женщину. А на самом деле моя тетя была прекрасная девушка, и она вышла замуж за негодяя, который только притворялся, что любит ее. И поцелуи его были так холодны и так отвратительны, что прекрасная девушка превратилась в скором времени в холодную и отвратительную лягушку. А вдруг и мне суждено это?» И принцесса боится превратиться в лягушку. Ее суждения свидетельствуют о том, что она человек с душой равнодушной холодной лягушки. Не случайно растерялся ученый: «Все не так просто, как кажется. Мне казалось, что ваши мысли гармоничны, как вы… Но вот они передо мной…Они вовсе не похожи на те, которые я ждал… и все-таки… Я люблю вас». Он готов ради нее на все, он посылает к ней свою тень, чтобы та передала девушке его слова: «Мой господин любит вас, так любит, что все будет прекрасно. Если вы царевна-лягушка, то он оживит вас и превратит в прекрасную женщину».
Но на дороге принцессы возникла тень, героиня поставлена перед необходимостью выбора и делает его сообразно своим привычкам и понятиям, плывет по течению, идет за тем, кто настойчивее, чьи речи приятнее. Таким образом, она предпочла тень и этим решила свою судьбу. И ее собственное поведение привело к тому, что все происходящее с ней стало напоминать превращение царевны в отвратительную холодную лягушку. Вот почему я предположила, что не Луиза, а Аннунциата по сути кажется нам принцессой этой сказки.
«Говорят, это та самая девочка, которая наступила на хлеб, чтобы сохранить свои новые башмачки, — говорит Аннунциата ученому об одном из самых ярких, характерных образов пьесы – о певице Юлии Джули. Но в реальном сценическом поведении певицы нет ничего, что делало бы ее в точности похожей на героиню андерсеновской сказки «Девочка, наступившая на хлеб»; это совсем другой человек: другой эпохи, другого круга. Называть Юлию «девочкой, наступившей на хлеб», можно лишь в переносном смысле. Это поэтическая метафора: ведь ей приходится «наступать на хороших людей, на лучших подруг, даже на самое себя – и все это для того, чтобы сохранить свои новые башмачки, чулочки, платьица». Да, да и все из-за того, что она знаменитость, которая вынуждена подчиняться приказам влюбленного в нее министра финансов, чтобы не потерять свою славу и место в высшем обществе и, с другой стороны, оставаться другом для Ученого, Цезаря Борджиа и Аннунциаты. Сначала эта метафора не подтверждается, даже после того, как Аннунциата напоминает, что певица и есть «та самая девочка»…. При первом своем появлении Юлия тянется к ученому: «Мне вдруг показалось, что вы как раз тот самый человек, которого я ищу всю жизнь». Заметив по поведению министра финансов, что ученому грозит беда, она спешит ему помочь, узнать, в чем дело. Она симпатизирует ему, душой она с ученым.
Но вот и она оказалась перед необходимостью выбора: подчиниться приказу министра финансов, предать ученого, уведя его от места встречи с принцессой, или отказаться от выполнения приказа. «Ваш отказ, — угрожает ей министр, — показывает, что вы недостаточно уважаете всю нашу государственную систему. Тихо! Молчать! Под суд!.. Завтра же газеты разберут по косточкам вашу фигуру, вашу манеру петь, вашу частную жизнь… До свидания, бывшая знаменитость». И Юлия не выдержала, сдалась, хотя в душе ее борьба еще продолжалась и будет продолжаться до самого конца. Вообще, мне кажется, что в какой-то степени Юлия здесь исполняет роль волшебницы, сказочной феи. Ведь в финале мы понимаем, что во многом именно благодаря ей, Ученый обрел свое счастье с Аннунциатой. Не уведи тогда Юлия Ученого под предлогом помочь ей, он потом уехал бы с Принцессой, которой в сущности все равно кого любить.
В течение всей пьесы в Юлии идет постоянная душевная борьба. В ней борется желание помочь хорошему человеку и боязнь, что ее саму за это растопчут. Она не знает сама, что победит в ней. В начальных репликах ее разговора с ученым можно увидеть и то и другое, она мечется: погибнуть, оставшись с ученым, или погибнуть, предав его? Отсюда ее «оставайтесь», «нет, идемте», «простите».
Эта душевная борьба делает образ Юлии драматичным. Юлия у Шварца после сцен ее запугивания, устрашения министром финансов предстает перед нами, как жертва, как характер драматический, она вынуждена «наступать на самое себя», и это выводит ее за пределы сатирического образа.
О том, что сам драматург избегал однозначно-критической оценки образа Юлии, свидетельствует сравнение вариантов пьесы. В журнальной публикации 1940 г. Аннунциата умоляет Юлию расспросить министра, узнать, что угрожает ученому. В окончательном тексте Юлия сама идет на это: «Аннунциата, уведите его… Сейчас сюда придет министр финансов, я пущу в ход все свои чары и узнаю, что они затевают. Я даже попробую спасти вам, Христиан-Теодор». Иначе по сравнению с первоначальным замыслом дан и другой момент. В черновиках пьесы министр финансов сначала делал предложение Юлии, и она потом, как бы механически, в качестве его жены, уже не могла ослушаться и должна была отвлечь ученого от свидания с принцессой. То есть вопрос был бы в том, принимать или не принимать предложение стать женой министра. В окончательном варианте сглаживающего ситуацию предложения о замужестве нет. Юлия сразу оказывается перед пропастью: ей приказано «помочь уничтожить приезжего ученого», иначе будет уничтожена она сама; чтобы выжить самой, она должна предать близкого ей человека. Усилился драматизм положения и накал той борьбы, которая происходит в душе героини.
Поэтому ее сценическое существование сложное и многообразное, не сводимо к однозначной оценке. Не случайно, и простые читатели и литературоведы восхищались именно образом Юлии. В шварцевских сказках большую силу и значимость приобретают отдельные, ключевые для характеристики героев слова и выражения. Образ Юлии Джули создается не только отзвуком литературной цитаты Андерсена «девочка, наступившая на хлеб», но и обозначением еще одного, часто встречающегося в жизни явления – близорукости, которая характеризует не сколько остроту зрения героини, сколько определяет ее мировоззрение.
Близорукость Юлии, вероятно, была очень важна для драматурга, иначе он ничего не менял бы в связи с этим от варианта к варианту. Впрочем, эти изменения определяются не введением или изъятием слов, реплик, но новой расстановкой, выделением наиболее значимого в отдельные реплики и предложения.
В журнальной редакции 1940 г. в ремарке перед первым появлением Юлии все, на что важно обратить внимание, дано через запятую. «В комнату входит очень красивая молодая женщина, она щурится, оглядывается». И потом, обращаясь к ученому, она единым потоком задает ряд вопросов, упрекает: «Это ваша новая статья? Где же вы? Что с Вами? Вы не узнаете меня. Довольно пошучивать над моей близорукостью. Это неэлегантно. Где вы?» В издании пьесы 1960 г. все, что связано с близорукостью, дано как особо важный момент, самостоятельным предложением, отдельной и отдаленной от потока вопросов репликой. «Входит очень красивая молодая женщина, прекрасно одетая. Она щурится. Оглядывается», и ниже она обращается к ученому.
Юлия: Где же вы? Что это сегодня с вами? Вы не узнаете меня что ли?
Ученый: Простите, нет.
Юлия: Довольно подшучивать над моей близорукостью. Это неэлегантно. Где вы там?
Быть близорукой для Юлии – значит не видеть сущности окружающих ее людей или, что для нее более характерно, — не хотеть видеть, когда это удобно. Она дает точную, безжалостную характеристику Цезарю Борджиа («Он раб моды…»), но, тем не менее, ей спокойнее не думать об этом, ведь он пишет хвалебные рецензии о ней. Юлия притворяется, что не замечает гнусности предложения министра финансов, притворяется близорукой, «чтобы сохранить свои новые платьица, башмачки, чулочки».
Если Юлии удобнее быть близорукой по отношению к окружающим ее «настоящим людям», то ученый, напротив, стремится избавиться от всей «близорукости» и избавляется в конце концов.
Пьеса начинается монологом ученого. Здесь все основные моменты – полутьма, потеря очков, обретение их – важны не столько в реально-бытовом плане, сколько в символическом.
«Небольшая комната в гостинице южного города. Сумерки. На диване полулежит ученый, молодой человек двадцати шести лет. Он шарит ручкой по столу – ищет очки.
Ученый: Когда теряешь очки, это, конечно, неприятно. Но вместе с тем и прекрасно, в сумерках вся моя комната представляется не такой, как обычно. Этот плед, брошенный в кресло, кажется мне сейчас милою и доброю принцессой. Я влюблен в нее. И она пришла ко мне в гости. Она не одна, конечно. Принцессе не полагается ходить без свиты. Эти узкие длинные часы в деревянном футляре – вовсе не часы. Это вечный спутник принцессы, тайный советник… А это кто? Кто этот незнакомец, худой и стройный, весь в черном с белым лицом? Почему мне вдруг пришло в голову, что это жених принцессы? Ведь влюблен в принцессу я!.. Прелесть всех этих выдумок в том, что едва я одену очки, как все вернется на свое место….»
Здесь каждое слово, каждая новая мысль полны особого значения. Ученый потерял очки, он плохо видит – это то, с чем появляется на сцене Юлия. «Ужасная вещь быть красивой и близорукой», — говорит она. Потеря очков ученому неприятна, но вместе с этим, я думаю, что-то есть, вроде бы вещи незначительные: плед, брошенный в кресло, часы, но ведь вещи эти представляются полными смысла. Именно так живет «близорукая» Юлия в кругу людей, которых она называет «настоящими». Ученому же кажется, что то, что представилось ему без очков, — это лишь момент. Он позволил себе помечтать, пофантазировать – стоит надеть очки, и все станет на свои места. Но, оказывается, он был не прав: очки надеты, а картина, представшая перед его взором, вопреки ожиданию не изменилась, более того, раздались голоса тех фигур, которые, как ему думалось, живут в его воображении.
Поэтому, когда в действии пьесы все заговорили о принцессе, ученый, благодаря своему образному воображению, еще не зная ее, заранее готов любить ее, ведь в книгах принцесс всегда любят.
И вот столкнувшись с настоящей, суровой, реальной жизнью, ученый «прозрел» и тени не стало. Все «хватают тень, но тени нет, пустая мантия повисает на их руках». «Он скрылся, — говорит ученый, — чтобы еще и еще раз встать у меня на дороге. Но я узнаю его, всюду узнаю его». Все, что происходит между прологом и финалом, можно обозначить, как процесс узнавания ученым своей собственной тени, скрытых до этого для него темных сторон действительности.
Образ ученого наиболее сложен в пьесе. С одной стороны, он стоит рядом с Юлией, Пьетро, принцессой, с другой, он имеет конкретного противника – тень, в столкновении с которой показана та внутренняя борьба, которую в разной степени испытывают многие действующие лица. Тень воплотила в себе всю бесчеловечность, все пороки общества этой южной страны, которые конкретизированы, рассредоточены в образах министров, придворных, Цезаря Борджиа. Не случайно тень находит очень быстро общий язык со всеми. В одном из черновиков пьесы внутренняя общность министров и тени прямо фиксировалась в тексте – в отзыве о тени министра финансов. «Идеальный чиновник, — говорил министр. – Тень, которая ни к чему не привязана, ни родины, ни друзей, ни родных, ни любви – отлично. Конечно, он жаждет власти – ведь от так долго ползал по земле. Но такое желание естественно и понятно. Власть нужна ему не во имя каких-либо идеалов, а для него лично».
Есть еще один немаловажный факт. Образ тени, так как он складывался в начальный период работы Шварца над пьесой, прямо ассоциировался с фашизмом, занимавшим в 30-е годы все более значительное место на политическом горизонте Европы. О связи тени с фашизмом свидетельствует, например, разговор с тенью первого министра в одном из ранних черновиков пьесы, на это указывают «темные одежды», «марширующие отряды», «обучение строю». Но в дальнейшем Шварц отказался от этого решения, очевидно, он не хотел представлять тень только как символ фашизма, а это было неизбежно, появись в пьесе такие «говорящие» детали. Поэтому в окончательном варианте Шварц сделал тень воплощением всего темного и страшного, что может получить власть в любой стране. В тени сконцентрированы те черты, которые в разной степени рассредоточены в образах других действующих лиц.
В ученом же представлено в чистом виде то доброе, человеческое, разумное, что тоже в разной мере, но все-таки свойственно реально действующим лицам в пьесе – Аннунциате, доктору, Юлии, Пьетро. Политическая система южной страны ставит их в жесткие обстоятельства, поэтому в душах этих героях постоянно идет борьба добрых побуждений, добрых побуждений и расчетом, корыстью, соображениями карьеры. Одним словом, все как в реальной жизни.
Благодаря столкновению с тенью, ученый по ходу пьесы преодолевает в себе самом свойственные ему в начале пьесы «теневые» черты – наивный оптимизм, излишнее простодушие, он прозревает, узнав свою тень, приобретает зрелость, мужество, необходимые в дальнейшей борьбе.
Очень важный вывод, на мой взгляд, который нужно сделать, – это то, что для Е.Шварца в этой пьесе очень важна индивидуальная человеческая судьба, каждый персонаж равен по своей значимости другим. Вся пьеса существует как система монологов, внутренних голосов, система многоголосности, в каждом из которых развертывается тема, заданная для каждого своим «чужим» сюжетом. В этом писатель следует драматическим принципам А.П. Чехова и А.М. Горького. Кстати, А.П.Чехов был самой глубокой привязанностью Шварца, самой большой любовью. Он восхищался, как герои Чехова двигались не в «естественной последовательности», по «нити рассказывания», временами скрещиваясь и перекрещиваясь, а как бы по параллелям, все вместе, разом, в общем круговороте жизни.
Шварц акцентирует внимание на самих героях, их собственной воле, свободном выборе своей линии поведения – на преодолении ими «чужого сюжета» он показал, что зафиксированная в литературе и истории прошлых эпох победа зла – тени – явление отнюдь не вечное и неизменное. Е.Шварц показал и доказал, что человеческая личность не вмещается в легенду, сложившуюся некогда – в этом он видел залог совершенствования мира.
Только в такой системе – взлетов и падений могли существовать его герои в своем волшебном городе, по законам, созданным когда-то Людовиком Мечтательным, жизнеописание которого рассказала нам Аннунциата.
Подобный тип связи героев в пьесе, основанный не на конфликте, борьбе, а на параллельном движении определяет и композицию пьесы «Тень». Развязка, которая всегда играла решающую роль в выявлении замысла художника, отошла на второй план. Не финального потрясения, эмоционального взрыва в зрительном зале добивался Шварц, его усилия были направлены на осмысление читателем и зрителем самого процесса действия, течения событий.
Поэтому финальная реплика ученого в окончательном тексте пьесы (а автор несколько раз менял концовку «Тени») «Аннунциата, в путь!» был воспринят скорее как эмоциональный всплеск, чем логическое завершение действия. Ни одна сюжетная линия не поглотила и не подчинила себе другую. Каждый сюжет предстает в самостоятельном развитии, но при этом единство действия сохраняется: оно возникает за счет того, что в движении каждого образа происходят сдвиги от той характеристики, которую мы наблюдали вначале. То есть, внутренняя целостность возникла еще раньше, в переплетении различных сюжетных линий. Отсюда у меня сразу возникают ассоциации с кино. Безусловно, Шварц писал пьесу для театра, но «Тень» мне кажется, настолько кинематографична, что трудно себе представить более гибкую пьесу, более гибкий материал. Спустя более полувека с написания пьесы, сегодня именно этот прием мы наблюдаем на экранах – постоянная смена эпизодов и различные сюжетные хитросплетенные линии. Гибкая в том смысле, что «Тень» можно поставить в каком угодно жанре. Из нее можно сделать и прелестную сказку, как Н.Кошеверова, которая экранизировала «Тень» в 1971 году, сделав удивительно красивый талантливый фильм, который будут любить всегда, как дети, так и взрослые; можно «слепить» из этой пьесы немного жесткий, мелодраматичный, но в то же время легкий и веселый мюзикл, который поставил М.Козаков в 1991 году. И пьеса эта в любом жанре, как пожелает художник, взявшийся за нее, всегда будет современна, актуальна и близка современности.
Все-таки вернемся к финалу пьесы, чтобы разобраться, что Е.Л. Шварц хотел в нем сказать. Еще до того момента, как ученый вместе с Аннунциатой, счастливые и влюбленные уходят в путь. Реакция большинства на происходящее скорее внутренняя, эмоциональная. Растерялись перед ученым министры, Цезарь Борджиа, Пьетро усомнился в верности своих прежних представлений. Доктор роется в книгах, ищет средство спасти ученого и сообщает ему, что если сказать «тень, знай свое место», то она на время превратится в тень, Юлия колеблется, не жалея выполнять приказ министра финансов. Но быть последовательными до конца они пока еще не могут, на это способен только ученый. Развитие его сюжетной линии накладывает отпечаток на все остальные, происходящие в душе других героев, доводит их до логического завершения.
Может показаться, что в финале «Тени» нет окончательной завершенности конфликта, и это не недостаток пьесы, а ее особое качество. Шварц показывает читателю то, к чему пришел ученый и это должно стать основой поведения для тех, кому приоткрылась в этот момент истина, для тех, кто колебался. Но это дело будущего, и «в путь!» ученого относится не только к Аннунциате, но и к другим действующим лицам, и к читателям, и к сидящим в зале.
Своей целью в написании финала этой пьесы Е.Л.Шварц видел не только счастливый конец разворачивающейся в течение всех действий любовной линии (ученый уходит с простой девушкой, хотя принцесса просит его остаться, но теперь он, «спустившись с небес на землю», понимает, кто ему по-настоящему дорог, кто был и будет ему всегда верен, кто не может, как и он выносить лжи и следовать общепринятому, если ему это неприятно), ему было важно показать исчезновение тени на фоне далеких от идеальных представлений о человеке образа большинства действующих лиц. Здесь нет плохих и хороших, как и главных и второстепенных героев, ему не хотелось успокаивать зрителя достижением всеобщей гармонии, напротив этим «в путь» писатель указывает на необходимость ее достижения.
Ученый покидал маленькую южную страну, «…увы! – похожую на все страны в мире», он покидал сказку ради жизни. «В сказках, — говорил он Аннунциате еще в начале, — все гораздо проще». Вот так вот, благодаря усилиям человека со стороны, изменилась жизнь маленького южного сказочного города.
Если бы только можно было, по аналогии с «комедией положений» и «комедией характеров», говорить также о «сказке положений» и «сказке характеров», следовало бы признать, что в основном и главном Шварц был горячим и убежденным приверженцем «сказки характеров» – сказки, в которой живут, действуют, любят и ненавидят люди различных душевных складов, убеждений и принципов, поучительные своей психологической достоверностью и жизненностью. Эту свою приверженность Шварц доказал всеми наиболее зрелыми и совершенными своими произведениями. Хитросплетения фантастических происшествий, сюжетные неожиданности и сказочные чудеса никогда не становились для него самоцелью. Наоборот, острая и умная наблюдательность писателя, никогда не слабеющий интерес к внутреннему миру людей, открывали и всегда будут открывать читателям доступ в самые волшебные из его сказок.
Сказка учит на прошлом и зовет в будущее, она всегда лучше реальности, так как толкает на какие-то поступки, которые мы забыли. «В сказке, — писал Шварц, — очень удобно укладываются рядом обыкновенное и чудесное и легко понимаются, если смотреть на сказку, как на сказку. Как в детстве. Не искать в ней скрытого смысла. Сказка рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь».
6. Заключение
В заключении — замечательные слова Н.П. Акимова. Вот, что режиссер говорил о драматургии Е.Л.Шварца:
«…На свете есть вещи, которые производятся только для детей: всякие пищалки, скакалки, лошадки на колесиках и т.д.
Другие вещи фабрикуются только для взрослых: бухгалтерские отчеты. Машины, танки, бомбы, спиртные напитки и папиросы.
Однако трудно определись, для кого существуют солнце, море, песок на пляже, цветущая сирень, ягоды, фрукты и взбитые сливки?
Вероятно – для всех! И дети, и взрослые одинаково это любят. Так и с драматургией.
Бывают пьесы исключительно детские. Их ставят только для детей, и взрослые не посещают такие спектакли.
Много пьес пишется специально для взрослых, и, даже если взрослые не заполняют зрительного зала, дети не очень рвутся на свободные места.
А вот у пьес Евгения Шварца, в каком бы театре они ни ставились, такая же судьба, как у цветов, морского прибоя и других даров природы: их любят все, независимо от возраста…..
Скорее всего, секрет успеха сказок Шварца заключен в том, что, рассказывая о волшебниках, принцессах, говорящих котах, о юноше, превращенном в медведях, он выражает наши мысли о справедливости, наше представление о счастье, наши взгляды на добро и зло. В том, что его сказки – настоящие современные актуальные пьесы». И так будет всегда.
Главное, не забывать следовать советам Доктора из «Тени»: «научиться смотреть на мир сквозь пальцы, махать на все рукой и овладеть искусством пожимать плечами».
7.Список использованной литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/sochinenie/po-pese-ten/
1. Е.Л. Шварц «Тень»
2. Е.Л. Шварц «Дракон»
3. Е.Л. Шварц «Голый король»
4. Н.П. Акимов «О театре»
5. Н.П. Акимов «Не только о театре»
6. Г.-Х. Андерсен «Сказки»
7. Н.Чуковский «Мы знали Евгения Шварца»
8. А.Шамиссо «Необычайные приключения Петера Шлемиля»
