СЗГМУ им. И.И.Мечникова
Реферат
Тема: «Свети другим, сгорая сам»- О врачебной этике
Преподаватель: Багаева Мальвина Асхарбековна
Выполнила: студентка I курса Колтунова Юлия Витальевна
Санкт-Петербург
7.11.2016 год
Нет другой профессии, которую можно было бы сравнить с профессией медицинского работника по мере ответственности за здоровье, жизнь и судьбу больного человека. Этим и объясняется обилие законодательных актов, наставлений, кодексов и правил, определяющих на протяжении тысячелетий нормы поведения медицинского работника. Конечно, эти критерии в различные исторические эпохи изменялись, но суть оставалась неизменной: требования к физическим, моральным и интеллектуальным качествам медицинского работника, а также к его профессиональной ответственности всегда были особенно высокими. Тот, кто получал это звание, добровольно брал на себя обязанность безукоризненно выполнять эти нормы в течение всей жизни. В отличие от других наук медицина тесно связана с судьбой человека, его здоровьем и жизнью. Отсюда вытекают и особые нравственные качества медицинского работника. Наиболее точно они определяются понятием «гуманизм». Без гуманизма медицина теряет право на существование, ибо ее научные и профессиональные принципы вступают в противоречие с основной ее целью — служить человеку.
«Сгорая сам, свети другим» — слова великого медика и философа древней Греции, основоположника медицинской этики — Гиппократа, определившего так предназначение истинного врачевателя.
Исторически первой формой врачебной этики были моральные принципы врачевания Гиппократа (460-377 гг. до н.э.), изложенные им в «Клятве», а также в книгах «О законе», «О врачах» и др. Гиппократа называют «отцом медицины». Эта характеристика не случайна. Она фиксирует рождение профессиональной врачебной этики.
В древних культурах — вавилонской, египетской, иудейской, персидской, индийской, греческой — способность человека врачевать свидетельствовала о его «божественной» избранности и определяла элитное, как правило, жреческое положение в обществе.
Например, первые вавилонские врачи были жрецами, и основными средствами лечения были обряды и магия. Первый египетский целитель Имхотеп (2830 г. до н.э.) — жрец, который впоследствии был обожествлен, и храм в его честь в Мемфисе был одновременно и госпиталем, и медицинской школой. Медицинская практика была исключительным правом магов Персии и брахманов Древней Индии.
Гиппократ — основоположник античной медицины
... Гиппократа называют "отцом медицины". Эта характеристика не случайна. Она фиксирует рождение профессиональной врачебной этики. В древних культурах - вавилонской, египетской, иудейской, персидской, индийской, греческой - способность человека ... классического периода. Около 300 до н. э. медицинские рукописи были объединены в "Гиппократов сборник". Таким образом александрийские ученые сохранили для ...
В древнем Вавилоне более 2000 лет до н. э. существовал кодекс царя Хаммурапи, в котором наряду с правилами оказания лечебной помощи определялась и оценка работы врачей, плата за различные виды медицинской помощи. Так, параграф 215 этого кодекса гласил: «Если врач производит у кого-либо тяжелую операцию с помощью бронзового ножа и излечит больного или если он снимет у кого-либо бронзовым ножом катаракту, излечив таким образом глаз, он может получить за это десять секелей серебра». Это был очень высокий гонорар, так как 1/30 секеля составляла среднюю дневную заработную плату квалифицированного ремесленника.
Однако если труд врача и оценивался высоко, то ошибки врача и его неудачи наказывались очень сурово. В параграфе 218 кодекса царя Хаммурапи указывалось, что «если врач произведет у кого-либо серьезную операцию бронзовым ножом и причинит больному смерть или если он снимет кому-нибудь катаракту с глаза и разрушит глаз, то он наказывается отсечением руки». Кроме того, за серьезную ошибку врачу приходилось платить крупный денежный штраф.
Исследователи предполагают, что отец Гиппократа был одним из жрецов Асклепия — бога медицины в древнегреческой цивилизации.
В Древней Индии врачи давали клятву еще в 1500 г. до н. э. Для европейской медицины непреходящее значение и по сей день имеет этика древнегреческого врача Гиппократа (около 460 — около 370 г. до н. э.), в особенности его знаменитая «Клятва». После того как в XVI в. в разных странах (Италии, Швейцарии, Германии, Франции) вышли первые печатные труды Гиппократа («Корпус Гиппократа»), рост его авторитета среди европейских врачей можно образно назвать «вторым пришествием» Гиппократа. Уже в то время врачи, получавшие степень доктора медицины на медицинском факультете Парижского университета, обязаны были давать «Факультетское обещание» перед бюстом Гиппократа. Известно, что когда Ф. Рабле получал диплом доктора медицины в Монпелье, ему, по обычаю того времени, не только вручили золотое кольцо, тисненый золотом пояс, плащ из черного драпа и малиновую шапочку, но и книжку сочинений Гиппократа.
Во второй половине XIX в. «Факультетское обещание», в основе которого лежит «Клятва Гиппократа», было введено на медицинских факультетах университетов России. По аналогии с «Клятвой Гиппократа» в начале XX в. была составлена сестринская «Клятва Флоренс Найтингейл» (по имени основательницы самостоятельной сестринской профессии, открывшей в 1861 г. в Англии первую в мире школу сестринского дела).
Во второй половине XX в., в особенности начиная с формирования на рубеже 60-х — 70-х годов биоэтики, многие положения «Клятвы Гиппократа» (и «Корпуса Гиппократа» в целом) оказались в эпицентре бурных философских, богословских, юридическо-правовых споров, что во многом определяет обостренный сегодняшний интерес к «Гиппократовой этике». Этические воззрения, требования и запреты великого медика изложены в книгах «Корпуса Гиппократа»: «Клятва», «Закон», «О враче», «О благоприличном поведении», «Наставления», «Об искусстве», «Афоризмы» и др. Первая часть «Клятвы» содержит характеристику взаимоотношений внутри медицинской профессии, в частности, между учителем и учеником. Вступающий и профессию фактически становится приемным членом семьи учителя, и его наиболее сильные обязательства относятся как раз к учителю и семье учителя. Важными являются требования, запрещающие разглашать медицинские знания тем, кто не принял клятву, и оберегать ряды профессии от проникновения недостойных. Медицинское сообщество, таким образом, предстает перед нами как весьма замкнутая социальная организация, которую можно было бы обозначить такими словами, как «орден» или «клан».
Врач-это не профессия, а образ жизни
... имя первого выдающегося врача древности Гиппократа, чье знание и искусство лечить людей не только спасло многие жизни, но и обусловило развитие медицины. Клятва Гиппократа — врачебная клятва, ... врача. В итоге, практикуясь на трупе тифозного больного, Евгений поранил себе палец, получил заражение крови, в результате чего умер. Будущий доктор должен быть терпеливым, понимающим, милосердным. Пациенты ...
В том же, что касается взаимоотношений врача и пациента, этика Гиппократа — это прежде всего этика гуманности, человеколюбия, милосердия. В ее основе лежит идея уважения к больному человеку, пациенту, обязательность требования, чтобы всякое лечение не причиняло ему вреда: «Я…воздержусь от причинения всякого вреда…», — говорится в «Клятве». Современная медицина обладает огромным арсеналом средств и методов, нерациональное или неосторожное применение которых может стать причиной серьезного ущерба здоровью (ятрогенная патология) и вообще благополучию пациента. Для пояснения отметим, что эти обстоятельства побудили известного отечественного клинициста Е.М. Тареева сделать следующий вывод: «Старое правило «primum non nосеrе» (прежде всего -не навреди) отступает перед требованием современного принципа хорошо рассчитанного риска». Думается, что Е.М. Тареев прав лишь отчасти. В современной клинической медицине, конечно же, остается обязательным обсуждаемое требование этики Гиппократа: ожидаемая от медицинского вмешательства польза (благо) должна превышать сопряженный с вмешательством риск . Более того, значение данного принципа врачебной этики все возрастает по мере возрастания «агрессивности» медицинских вмешательств в сферу здоровья человека.
Идеи гуманности и уважения человеческого достоинства пациента конкретизируются во многих наставлениях «Корпуса Гиппократа», в частности касающихся семейной жизни больного. Особо следует подчеркнуть этический запрет интимных связей врача и больного. В «Клятве» говорится: «В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами». В книгах «О враче» и «О благоприличном поведении» можно найти развитие данной темы: «У врача с больными — немало отношений; ведь они поручают себя в распоряжение врачам, и врачи во всякое время имеют дело с женщинами, с девицами и с имуществом весьма большой цены, следовательно в отношении всего этого врач должен быть воздержанным»; «Во время прихода к больному тебе следует помнить… о внешнем приличии, …о краткословности, о том…, чтобы сейчас же присесть к больному, во всем показывая внимание к нему». Врачевание, предполагающее в определенных ситуациях необходимость визуального и тому подобных обследований пациента врачом другого пола, как бы разрушает соответствующие моральные барьеры, «пренебрегает» культурным контекстом взаимоотношения полов в обществе. Именно эта сторона врачебной практики, а также особая глубина душевного контакта, влияние врача на пациента (и даже власть над ним) содержат в себе возможности злоупотреблений. Проблема, поставленная Гиппократом, сохраняет свою практическую актуальность для современной медицины.
LearnEnglishBest / Рассказы, статьи / Топик My Medical College ...
... срок. Я работаю в больнице бухгалтером, моя мама работает здесь же главным бухгалтером. В данном случае действия в ... могут быть полезными: Фраза на английском Перевод на русский earn one’s living зарабатывать на жизнь employee служащий employer ... фонде обязательного медицинского страхования, иных организациях, создаваемых Российской Федерацией на основании федеральных законов; «»3) на работников, ...
Известнейшей заповедью этики Гиппократа является его запрет разглашать врачебную тайну. Это этическое требование содержится в «Клятве»: «Что бы при лечении — а также и без лечения — я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной». В книге «О враче» перечисление моральных качеств врача начинается с «благоразумия», первым (и даже как бы само собой разумеющимся) подтверждением которого называется умение молчать. А завершает данный фрагмент книги «О враче» резюме: «Итак, вот этими-то доблестями души… он должен отличаться». Это отнесение врачебной тайны к «доблестям души» представляется особенно ценным в контексте всей последующей истории медицинской этики, в особенности — тех ее этапов, когда делались попытки вообще отказаться от правила конфиденциальности. Пожалуй, ни одна из идей этики Гиппократа не привлекает сегодня, на рубеже XXI в., большего интереса (не только в профессиональной медицинской среде, но и в обществе в целом), чем идея уважения человеческой жизни. Вся огромная современная литература, посвященная проблемам эвтаназии и аборта, в определенном смысле сводится к полемике сторонников и оппонентов позиции Гиппократа: «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария».
«Клятва» содержит запрет на участие врача в проведении аборта. Впрочем, сам Гиппократ, кажется, был иногда вынужден под давлением необходимости допускать отступления от этой нормы. Как отмечает американский историк медицины Д. Амундсен, «общим для обоих запретов является по крайней мере то, что они не совпадают с ценностями, выраженными в большинстве источников, и нетипичны для реальностей древней медицинской практики, как они раскрываются в медицинской и иной литературе». Несомненный интерес представляет трактовка Гиппократом темы информирования больных. В книге «О благоприличном поведении» молодому врачу дается совет: «Все… должно делать спокойно и умело, скрывая от больного многое в своих распоряжениях… и не сообщая больным того, что наступит или наступило, ибо многие больные по этой именно причине, т.е. через изложение предсказаний о том, что наступает или после случится, доведены будут до крайнего состояния». В книге «Наставления» последняя мысль как бы уточняется: «Но сами больные, по причине своего плачевного положения, отчаявшись, заменяют жизнь смертью». Отечески-покровительственный стиль поведения врача присущ и многим другим советам и наставлениям «Корпуса Гиппократа».
Профессия врача на казахском языке
... здоровья человека, продолжительности жизни и её качества. Сочинение на тему профессия врача 5 класс 11 вариантов Я мечтаю стать врачом. Это очень ... все шансы стать настоящим Врачом с большой буквы. Чтобы стать врачом, надо отучиться в медицинском университете не менее семи ... доктор быстро поставит правильный диагноз и облегчит состояние больного. Насчет второго профиля, а именно хирургии, у меня ...
«Внимание» и «ласка» должны сочетаться у врача с «настойчивостью» и «строгостью». В некоторых случаях врач не доверяет больному (ведь «многие часто обманывали в принятии приписанного им»), и потому целесообразно приставить к нему достаточно опытного ученика, «который бы наблюдал, чтобы больной исполнял предписания вовремя». В заключении книги «О благоприличном поведении» содержится такой совет: «обо всем, что делается, наперед объявляй тем, которым знать это надлежит». Тем самым патерналистская позиция здесь получает свою завершенность: ограничение в информировании самого больного дополняется требованием информирования третьих лиц (без согласия больного!).
Неотъемлемую часть этики Гиппократа составляют моральные предписания, касающиеся взаимоотношений врачей друг с другом: «Нет ничего постыдного, если врач, затрудненный в каком-либо случае у больного… просит пригласить других врачей». Вместе с тем «врачи, вместе осматривающие больного, не должны ссориться между собою и высмеивать друг друга». Врачам не к лицу уподобляться «соседям по ремеслу на площади», «никогда суждение врача не должно возбуждать зависти другого». Столкнувшись же с ошибкой коллеги, необходимо по крайней мере иметь в виду, что ты тоже человек и ты тоже можешь ошибаться, «ибо во всяком изобилии лежит недостаток». Забота об авторитете медицинской профессии накладывает у Гиппократа своеобразный отпечаток на педагогику врачебного дела и как бы направляет все усилия по воспитанию и самовоспитанию врача. Вот начало книги «О враче»: «Врачу сообщает авторитет, если он хорошего цвета и хорошо упитан, соответственно своей природе, ибо те, которые сами не имеют хорошего вида в своем теле, у толпы считаются не могущими иметь правильную заботу о других». Далее молодому врачу даются советы: «держать себя чисто, иметь хорошую одежду», которая должна быть «приличной и простой» и одеваемой «не для излишнего хвастовства». Лицо врача не должно быть суровым, но и противоположной крайности также следует избегать: «Тот врач, который изливается в смехе и сверх меры весел, считается тяжелым».
В течение многих веков «Клятва Гиппократа» являлась мерилом высоких нравственных принципов врача, а основные ее положения не утратили своего значения и в наши дни. Выразив наилучшим образом гуманную сущность медицинской профессии, она оказала большое влияние на развитие врачебной этики в последующем.
Морально-этические наставления Гиппократа предписывают врачу держать под этическим контролем не только собственно профессиональную деятельность, но и весь свой образ жизни. Да, это настолько высокая этика, что возникает вопрос — посильно ли такое человеку-врачу, который дает клятву: «Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь»? Вот, в частности, какой ценой дается «добрая слава» в медицине: «Мне, нерушимо выполняющему клятву.., да будет дана… слава у всех людей на вечные времена». Вот какой действительный смысл содержится в словах (только на первый взгляд высокомерных): «Медицина поистине есть самое благородное из всех искусств». Проблема авторитета медицины имеет у Гиппократа еще один очень важный аспект — это оценка и критика деятельности «псевдоврачей». Автор книги «Закон» утверждает о врачах: «по званию их много, на деле же как нельзя менее». В книге «О благоприличном поведении» говорится о тех, кто, «обладая профессиональной ловкостью, обманывает людей… Их всякий может узнать по одежде и прочим украшениям». Что же касается истинных врачей, то, обладая многими положительными качествами («к спорщикам требовательны, предусмотрительны в завязывании знакомств с подобными себе» и т.д.), они также «отдают в общее сведение все, что приняли от науки». Впрочем, в свете текста «Клятвы» это «в общее сведение», скорее всего, включает лишь ограниченный круг избранных. Рассмотрим, наконец, морально-этические аспекты взаимоотношении врача и общества в античной Греции. Общество здесь высоко ценило и поощряло самоотверженность врачей. Исторические источники донесли до нас немало примеров презрения к опасностям, личного мужества врачей во время эпидемий, войн, землетрясений. Некоторые из врачей при этом погибали (как, например, эскулап Менофил на Родосе в 225 г.).
Моя будущая профессия врач сочинение на немецком
... профессия. В истории навсегда останутся имена первых выдающихся врачей древности - Гиппократ, Асклепий, чьи знания и искусство лечить людей спасли многие жизни ... работник должен вселять в больного уверенность на выздоровление. Ведь для серьезно больного человека врач - это его ... принятии моего решения. Моя мама по специальности медсестра, отец - врач-инфекциолог, дедушка по професси врач-терапевт. ...
Этот эскулап по имени Менофил скончался от какой-то очень заразной болезни. Можно предположить, что болезнь поразила Менофила во время исключительно добросовестного исполнения им своих лекарских обязанностей, поэтому в погребении его принял участие один из почтенных родосских граждан, Хрисипп. Последний, «презрев всякую опасность», вошел в дом врача вместе с носильщиками.
Интересен декрет народного собрания критского полиса Олунта, принятый во II в. в честь врача, имя которого не сохранилось на дошедшем куске надписи 201. Этот медик, уроженец острова Коса, уже закончил свою службу в Олунте и должен был отправляться домой, когда на город обрушилась моровая язва. Олунтяне упросили врача не покидать их в столь тяжелый момент, и он, согласившись, спасал обращавшихся к нему за помощью, за что и был удостоен похвалы и щедро вознагражден благодарным полисом.
Однако не менее важно и другое: насколько справедливо оценивалась такая работа-служение. В храмах в честь врачей устанавливались стелы с перечислением их заслуг. Когда издавался декрет в честь особых заслуг «инополисного» врача, то копию декрета посылали (иногда с торжественной делегацией) вето родной полис. Разнообразные дары и щедрое вознаграждение врачам в таких случаях упоминается во многих исторических источниках. Очень высоко на шкале социальных ценностей в древнегреческом обществе стояло бескорыстие врачей. Не раз врачи, находившиеся на государственной службе, в трудные для полиса времена отказывались полностью или на определенный срок от причитавшегося им жалованья. Здесь уместно вспомнить, что в древнегреческой мифологии характернейшей особенностью покровителя медицины Асклепия была филантропия. И если теперь вернуться к одной из важнейших идей этики Гиппократа, согласно которой жизнь врача должна соответствовать его искусству, то можно глубже понять эту идею: не только профессиональной деятельности врача, но и самой его жизни должна быть присуща филантропия. Мы подошли к исключительно важной проблеме — врачевание и вознаграждение за него. Труд врача оплачивался в Древней Греции высоко (лучше, например, чем труд зодчих).
Медицина в Западной Европе в эпоху Возрождения
... медицина В эпоху Возрождения широкое развитие получила ятрохимия: направление в медицине, связанное с развитием ... кровообращения. Это выдающийся английский врач, ... развитие медицины. В своем произведении «Новый Орган» сформулировал 3 основный цели медицины : 1.сохранение здоровья; 2.излечение болезней; 3.продление жизни. ... О строение человеческого тела» в 7 книгах, 1543г. В нем он: 1.обобщил достижения в ...
Основная масса врачей жила за счет гонораров, получаемых от пациентов. Автор «Наставлений» советует своему ученику: «Если ты поведешь сначала дело о вознаграждении, — ведь и это имеет отношение ко всему нашему делу, — то, конечно, наведешь больного на мысль, что, если не будет сделано договора, ты оставишь его или будешь небрежно относиться к нему и не дашь ему в настоящий момент совета. Об установлении вознаграждения не следует заботиться, так как мы считаем, что обращать на это внимание вредно для больного, в особенности при остром заболевании: быстрота болезни, не дающая случая к промедлению, заставляет хорошего врача искать не выгоды, а скорее приобретения славы. Лучше упрекать спасенных, чем наперед обирать находящихся в опасности».
Своеобразным мостом между античной и современной европейской медициной стало наследие великих арабских врачей. Медицина ислама — это, прежде всего собирание и толкование древнегреческой и древнеримской медицины, обогащенной сведениями из Индии, Ирана и Египта. «Клятва» Гиппократа была известна средневековым мусульманским ученым и, более того, использовалась ими с тем лишь изменением, что вместо греческих богов в ней фигурировали Аллах и его пророки. Из этих ученых прежде всего следует назвать Авиценну, или, в арабском произношении, Ибн-Сину (980-1037), который перенес в Европу высокую культуру Востока. «Канон врачебной науки» Авиценны, подлинная энциклопедия научных знаний того времени по общей и частной патологии, вплоть до конца XVII и. использовалась в Европе в качестве учебника.
Биографические сведения об Ибн-Сине дают материалы для воссоздания некоторых достопримечательных черт его личности. Прежде всего это был ученый, одержимый исследовательским духом и стремлением к энциклопедическому охвату всех современных ему отраслей знания. Когда некий языковед, признав достоинства Абу-Али как философа и врача, высказал сомнение относительно его компетентности в филологии, Ибн-Сина освоил в кратчайший срок тонкости этой науки настолько, что смог разыграть языковеда-профессионала тремя трактатами, написанными им в стиле трех известных филологов, а затем создать и фундаментальный труд по арабскому языку. Философ отличался тонкой наблюдательностью, феноменальной памятью и остротой мысли — книги он не читал, а перелистывал, задерживая внимание только на тех страницах, где разбирались наиболее трудные вопросы. Вместе с тем он был человеком настроения, натурой эмоциональной и, можно даже сказать, импульсивной. Независимость же суждений в науке у него вполне гармонировала с равнодушием к впечатлению, которое могла произвести на правоверных его склонность к чувственным наслаждениям, не всегда вязавшимся со стереотипными представлениями о мудреце, шейхе-наставнике, визире и советнике эмира. С тех времен, как начались его скитания, аш-Шейх ар-Раис так и не познал радостей семейной жизни. Его одиночество в какой-то мере скрашивалось общением с любимыми учениками, среди которых помимо сопровождавшего его последние двадцать пять лет жизни аль-Джузджани были Бахманйар ибн-аль-Марзбан, Ибн-Зайла и Абу-Абдаллах аль-Масуми. Ученики не только проходили с ним курс философских наук, но и помогали ему в составлении трактатов, были его сотрудниками в подлинном смысле этого слова. О Бахманйаре, например, аль-Байхаки сообщает, что предметы, которые исследовал Абу-Али, в большинстве своем представляли собой вопросы, поднимавшиеся этим выходцем «из страны Азербайджан» при рассмотрении им наиболее темных проблем.
На английском языке медицина в россии
... не все, что аромат кофейных зёрен при обжарке значительно улучшает добавление капельки мёда. Сочинение на тему “Что значит профессия “Врач ... медицинские специальности, такие как хирургия, педиатрия, ревматология, спортивная медицина ... в разных странах и в разные периоды времени, привели к разным видам медицины. Мы знаем о традиционной медицине и общепринятой медицине. Традиционная медицина включает в ...
Другой известнейший врач средневековой эпохи — Маймонид (1135-1204) был представителем двух культур: еврейской и арабской. В своем труде «Учитель заблудших» он уделил большое внимание врачебной этике. Так, к примеру, он утверждал смелое для Востока правило: ради «тяжелого больного, родильницы можно нарушить все предписания Субботы и считать ее обычным днем». Характерна его критика всякого рода суеверий, применения амулетов, медицинской астрологии. Знаменитая «Молитва врача» Маймонида — это способ обретения врачом той душенной крепости, той моральной силы, без которой невозможно выполнение им его благородной миссии: «Воодушеви меня любовью к искусству и к Твоим созданиям. Не допусти, чтобы жажда к наживе, погоня за славой и почестями примешивалась к моему призванию… Укрепи силу сердца моего, чтобы оно всегда было одинаково готово служить бедному и богатому, другу и врагу, доброму и злому… Внуши моим больным доверие ко мне и моему искусству. Отгони от одра их всех шарлатанов и полчиша подающих советы родственников и изобличи небрежных сиделок… Даруй мне, о Боже, кротость и терпение с капризными и своенравными больными; даруй мне умеренность во всем — но только не в знании; в нем же дай мне быть ненасытным, и да пребудет далеко от меня мысль, что я все знаю, все могу!»
В эпоху Возрождения в центре внимания оказывается вопрос о том, какими моральными качествами должен обладать врач. Споры шли вокруг того, достигаются ли качества, необходимые хорошему врачу, в процессе академического обучения, либо они даются путем озарения, через интуицию и опыт, приходят, что называется, от Бога.
Последней точки зрения придерживался величайший врач эпохи Возрождения Парацельс (1493-1541).
Знаменитый практический врач-целитель, смелый реформатор господствующих подходов к лечению (отвергший изнуряющие больных массивные кровопускания и слабительные), основоположник ятрохимии (он первым объяснял жизнедеятельность как, в сущности, химические процессы), непримиримый враг профессионального чванства тогдашнего «врачебного истеблишмента».
Парацельс отстаивал ценности христианского мировоззрения: «Из сердца растет врач, из Бога происходит он, и высшей степенью врачевания является любовь». «Умение излечивать делает врача, и дела создают мастера — не король, не папа, не привилегии и не университеты»; «Чтение никогда еще не создало ни одного врача, врачей создает только практика»; «Врачу подобает свою мантию с пуговицами носить, свой пояс красный и все красное. По какой же причине красное? Поелику крестьянам весьма нравится; а также волосы напомаженными и берет на них, на пальцах же кольца, в коих бирюза, изумруды и сапфиры, и да еще притом не из стекла ли, поддельные — и тогда де будет к тебе больной доверие иметь. Ах ты, любезный мой! Ах ты, господин мой доктор! Сие ли есть медицина? Сие ли клятва гиппократова? Сие ли хирургия? Сие ли наука, сие ли смысл? О, ты, серебро поддельное!».
Врач не только профессия но и образ жизни
... на трудности и критику отечественной медицины, работа врачей полна благородства и самоотдачи. Когда мы говорим «врачи» — кого мы подразумеваем? Чаще всего не только врачей в строгом смысле, а весь корпус медицинских работников от ...
Первые переводы на русский язык отдельных произведений Гиппократа («Клятва», «Закон», «Афоризмы») появились в печатном виде лишь в 1840 г. Однако несколькими десятилетиями ранее Гиппократа настойчиво пропагандировал на медицинском факультете Московского университета М.Я. Мудров (1776-1831).
Врачебная этика, по М.Я. Мудрову, предваряет всю медицину: изложение «обязанностей» врачей и «прочных правил, служащих основанием деятельному врачебному искусству», он начинает с этических наставлений.
«Спешите делать добро!» — так определил сущность назначения профессии немецкий врач, доктор медицины Фридрих Йозеф Гааз, Который прибыл в Россию в качестве домашнего врача княгини Репниной в 1806 г., после чего военным врачом прошел с русской армией от Москвы до Парижа, вернулся в Москву, где в 1825-1826 гг. был назначен штадт-физикусом (главным врачом) Москвы, а с 1829 г. до самой смерти в 1853 г. был секретарем Комитета попечительства о тюрьмах и главным врачом московских тюрем. Полувековая врачебная деятельность Гааза в России, которого привыкли называть здесь Федором Петровичем, снискала ему славу «святого доктора». Этот замечательный врач, у которого охотно лечилась знать, все свои силы отдавал самым обездоленным — ссыльным, каторжанам и т.д.; в условиях тогдашней социально-политической организации и при тогдашнем состоянии медицинских служб в России он стремился охранять особые права заключенных на защиту, охрану их здоровья и медицинскую помощь; его усилиями была построена «Полицейская больница» для больных бродяг и арестантов. Везде он неустанно вводил устройство ванных и отдельных для мужчин и женщин ретирад (туалетов); десять лет длилась его борьба с министерством внутренних дел за отмену так называемого «прута» (шедшие по этапу ссыльные попарно приковывались к длинной железной палке — вперемежку мужчины и женщины); он сконструировал облегченные кандалы, проведя на себе эксперимент — можно ли, будучи закованным по ногам и рукам, пройти 5-6 верст. Деятельность Ф.П.Гааза осуществлялась за несколько десятилетий до возникновения в 1859-1863 гг. Международного движения Красного креста, поставившего задачей помощь всем раненым во время боевых действий — независимо от гражданства, национальности , также Ф.П.Гааз предвосхитил принятие множества современных документов международного права, запрещающих любые формы жестокого, бесчеловечного обращения с людьми и в особенности выделяющих роль врачей, медицинского персонала при этом.
Осенью 1830 г. в Москве началась эпидемия холеры (той самой, что унесла жизнь М.Я. Мудрова): «В госпиталь принесли первого холерного… Вот, коллеги, — сказал Гааз, — наш первый больной… Здравствуй, голубшик, мы тебя будем лечить, и ты с Божьей помощью будешь здоров. Наклонившись к дрожащему от озноба и судорог больному, он поцеловал его».
- Что может сделать один против среды? —
говорят практические мудрецы,
ссылаясь на поговорку «Один в поле не воин».
- «Нет!» — отвечает им всей своей личностью Гааз:
«И один в поле воин». Вокруг него, в память него
соберутся другие, и если он воевал за правду,
то сбудутся слова апостола:
«Все минется, одна правда останется».
(А.Ф.Кони)
моральный принцип врачевание гиппократ
Федор Петрович (Фридрих Иозеф) Гааз был живым олицетворением братства. Немец и католик, он прожил большую часть жизни (1806-1853) в Москве, в русской православной среде. Прославленный врач, приятель ученых, аристократов, многих именитых москвичей, он вначале был преуспевающим состоятельным чиновником — статским советником, но затем посвятил все свои знания и силы, всего себя беднейшим из бедняков: арестантам, нищим, бродягам, униженным и оскорбленным, бесправным, темным, часто преступным. Но для всех — для князей и для каторжан, для профессоров и для беглых крепостных — он был в равной мере заботливым, безотказным врачом; для многих еще и советником, наставником, а для бесправных — заступником.
При этом он ни к кому не относился свысока, как снисходительный, добрый барин, но всем и всегда был братом, взыскательным, но ласковым, пристрастным, но терпимым, неподдельно любящим братом.
Он был христианином не только по убеждениям, по образу мыслей, но и по сердцу, по образу жизни.
Еще один пример. В 1891 г. профессор Новицкий рассказал про случай, свидетелем которого он был в молодости. Это была 11-летняя крестьянская девочка, лицо которой было поражено так называемым «водяным раком» (в течение 4-5 дней уничтожившем половину лица вместе со скелетом носа и одним глазом).
Разрушенные, омертвевшие ткани распространяли такое зловоние, что не только медицинский персонал, но и мать не могли сколько-нибудь долго находиться в палате. «Один Федор Петрович, приведенный мною к больной девочке, пробыл при ней более трех часов кряду и потом, сидя на ее кровати, обнимал ее, целуя и благославляя. Такие посещения повторялись и в следующие дни, а на третий — девочка скончалась…»
Наиболее видное место в истории медицинской этики в России в последние два десятилетия ХIХ в., несомненно, принадлежит В.А. Манассеину (1841-1901).
Он был учеником С.П. Боткина и в течение 20 лет возглавлял кафедру частной терапии в Петербургской медико- хирургической академии. Не только в медицинской: среде, но и в обществе в целом Манассеин снискал себе звание «рыцаря врачебной этики», «совести врачебного сословия». С 1880 года и до конца жизни он издавал еженедельную газету «Врач». В программном заявлении «От редакции» говорилось: «Мы будем стараться… постоянно подвергать критическому, независимому и беспристрастному разбору все явления, касающиеся образования, быта и деятельности врачей… не закрывать глаз и на те печальные явления, причины которых коренятся в самих врачах…».
«Врач» подвергал нелицеприятной критике частную практику. Сам В. Манассеин славился как бессеребреник: став профессором, он совершенно оставил частную практику и лишь изредка посещал больных на дому — преимущественно врачей и литераторов. Два раза в неделю он принимал дома, в основном это были студенты, рабочие: прием давал мизерный заработок, а то вообще оканчивался «минусом» — раздачей собственных денег больным на лекарства и т.д. По инициативе Манассеина был создан благотворительный фонд — «Капитал для выдачи пособий нуждающимся врачам и их семьям», в обиходе его называли «Манассеинский рубль», так как в организации этого фонда мог принять участие каждый русский медик, присылая в год всего один рубль.
В самом начале XX в. в центре обсуждения вопросов врачебной этики в России стала книга В.В.Вересаева (1867-1945) «Записки врача» (первая публикация в журнале «Мир божий» в 1901 г.).
Успех ее был исключительно большим, она получила массу откликов не только в русской, но и зарубежной печати. «Записки врача» вызвали одобрение Л.Н. Толстого. А.П. Чехов заботился, чтобы книга Вересаева, а также его «Ответ моим критикам» (1903 г.) обязательно были в Таганрогской библиотеке. В то же время многие отзывы врачей о книге Вересаева были негативными. По крайней мере два обстоятельства определяют совершенно особое место «Записок врача» Вересаева в отечественной (и может быть, мировой) медицинской литературе. Во- первых, эта книга отражает опыт души человека, выбравшего врачевание своей профессией и только-только входящего в мир медицины. Последовательно обсуждая типичные морально- этические коллизии («проклятые вопросы»), с которыми сталкивается каждый врач, Вересаев воспроизводит становление профессионального сознания, так сказать, «структуры личности» врача, который стремится быть достойным своего призвания. Во-вторых, «Записки врача» Вересаева являются важнейшим источником по истории отечественной медицины. При чтении «Записок врача» сразу же обращает на себя внимание вересаевская оценка обычно слишком узкого толкования понятия «врачебная этика» — как «крохотного круга вопросцев» об отношениях врачей к больным и врачей друг с другом. Основной пафос «Записок врача» заключается в том, чтобы моральные проблемы медицины рассматривались на всю глубину их содержания. Наиболее важной морально-этической коллизией современной ему медицины Вересаев считает «поразительную неподготовленность молодых врачей к практический деятельности». В морально-психологическом плане Вересаев описывает своеобразный «синдром недееспособности молодого врача». Что же касается социальной стороны названной коллизии, то здесь Вересаев совершенно определенно становится не на сторону врачей-коллег («нужно же и им на ком-нибудь учиться»), а на сторону пациента («Но когда я воображаю себя пациентом, ложащимся под нож хирурга, делающего свою первую операцию, — я не могу удовлетвориться таким решением…»).
Новый режим, открывший советский период отечественной истории, пришел к власти на гребне тяжелой и разрушительной для России мировой войны, и он сразу же столкнулся с серьезнейшими проблемами. Разруха и голод в условиях низкой санитарной культуры населения спровоцировали мощные эпидемии холеры, тифа и оспы, так что первые шаги правительства в области здравоохранения вынужденно носили чрезвычайный характер. Меры новой власти вызвали резкую критику со стороны врачей, входивших в Пироговское общество, которые считали, что введение советской властью бесплатного здравоохранения лишит врачей независимости и инициативности, завоеванных ими в ходе земских реформ. Режим, однако, не был склонен мириться с критикой и противодействием, как и вообще с существованием сколько-нибудь организованной оппозиции.
Так, один из организаторов советского здравоохранения, заместитель народного комиссара здравоохранения З.П. Соловьев (1876-1928) в 1923 г. писал: «Что же это за общественность и о какой вообще общественности можно говорить в условиях Советского государства? На этот вопрос двух ответов быть не должно. Наша общественность — это работа на всех поприщах советской жизни на основе самодеятельности революционного класса, носителя пролетарской диктатуры — пролетариата и его союзника, бедняцкого и середняцкого крестьянства. …Иной общественности, кроме пролетарской, в области нашего строительства мы не мыслим. И только тот врач, который откажется от противопоставления этой общественности какой-то своей «демократической», врачебной, сумеет найти дорогу в эту общественную среду, сможет в этой среде развернуть свои силы и применить свои знания и специальную компетенцию; только такой врач имеет право назвать себя сейчас общественным врачом».
Режим, таким образом, существенно по-новому определял социальную роль врача. Врач мыслился как представитель враждебного, буржуазного класса, которого приходится терпеть как специалиста, но которому дозволяется работать лишь под строгим контролем со стороны пролетариата. На деле, впрочем, этот контроль осуществлялся государственным чиновником. Отсюда — и обретавшие временами чрезвычайную остроту дискуссии по поводу врачебных ошибок, за которыми многие склонны были видеть лишь злой умысел классового врага. Отсюда — и неоднократные волны репрессий против врачей, которые обвинялись в отравлениях и убийствах как населения, так и высших партийных и государственных лиц. Между тем революция и гражданская война привели к резкому сокращению количества врачей в стране. По некоторым данным, в первые годы после революции из России эмигрировало около восьми тысяч врачей. Много врачей умерло от голода и болезней.
Медицина в годы Великой Отечественной войны
С первых дней войны медицинская служба испытывала серьезные трудности, ощущался резкий дефицит в средствах, не хватало кадров. Значительная часть мобилизационных материальных и людских ресурсов здравоохранения, составлявшая 40% от всего количества врачей и находилась в западных областях Советского Союза и уже в первые дни войны была захвачена наступающими частями противника. Большие потери несла медицинская служба непосредственно на поле боя. Во время войны погибли или пропали без вести более 85 тыс. медиков. В связи с этим были проведены досрочные выпуски двух последних курсов военно-медицинских академий и медицинских факультетов, организована ускоренная подготовка фельдшеров и младших военфельдшеров.
Многие советские врачи полностью отдались служению Родине в военные годы. Они не только принимали участие в помощи раненым непосредственно на поле боя, но и обеспечивали развитие медицины в целом.
Николай Нилович Бурденко (1876-1946 гг.), хирург, один из основоположников нейрохирургии в СССР, академик АН СССР (1939), первый президент АМН СССР (с 1944), генерал-полковник медицинской службы (1944),. Накануне войны участвовал в разработке научно-организационных основ военно-полевой хирургии, в годы войны главный хирург Красной Армии. Под руководством Н. Бурденко на фронтах внедрены единые принципы лечения огнестрельных ранений, что способствовало успехам советской военной медицины в спасении жизни, восстановлении здоровья и боеспособности раненых.
Александр Леонидович Мясников (1899-1965 гг.), терапевт, академик АМН СССР (1948).
С 1942 главный терапевт ВМФ, заведующий кафедрой Военно-морской медицинской академии (1940-1948), находился в блокадном Ленинграде; неоднократно в действующие флотилии. Под руководством Мясникова была создана система терапевтической службы флота.
Настоящие подвиги врачи совершали во время блокады Ленинграда: «Госпитализированные больные находились в холодных, почти не отапливаемых, полуосвещенных палатах. Работа медицинского персонала больниц протекала в очень тяжелых условиях. Хирурги работали в операционных, отапливаемых «буржуйками» и освещавшихся керосиновыми фонарями. При огромной заболеваемости ленинградцев больничная помощь в стационарных лечебных учреждениях являлась одним из важнейших средств спасения населения осажденного города. Однако, несмотря на принятые энергичные меры по увеличению количества больничных мест, удовлетворить потребности в госпитализации зимой 1941/42 г. не было никакой возможности. Медицинский персонал продолжал самоотверженно оказывать помощь больным и раненым даже в периоды налетов вражеской авиации и артиллерийских обстрелов города. В холодных и полутемных кабинетах врачи вели прием амбулаторных больных.
Очень трудно было также оказывать помощь больным в домашних условиях. Из-за большого количества больных врачи иногда посещали их на другой день после вызова. Превозмогая усталость и собирая последние силы, они пешком преодолевали изнурительный путь к больным, на котором их часто настигала смерть. По дороге к тяжелобольным погибли во время артобстрела врач поликлиники № 35 М. А. Смирнова, врач поликлиники № 37 М. Лобанова и многие другие. Видные ученые-медики профессора И. П. Виноградов, С М. Рысс, М. В. Черноруцкий и др. читали лекции о гигиене и режиме питания в условиях осажденного города. Им приходилось доказывать голодной аудитории, что крошечную норму хлеба нужно делить на несколько раз, обжаривать хлеб хотя бы прямо на «буржуйке» — это убивало микробы, попадавшие на хлеб с грязных рук, делало полужидкую хлебную массу более приятной на вкус, помогало как можно дольше растянуть удовольствие».
Научно-технический прогресс, как известно, не оказал ожидаемого влияния на развитие нравственности общества. Он идет гораздо быстрее, чем эволюция сознания человека, чем изменение его личного и социального поведения. Мы слишком долго уповали на технику, в которой искали решение различных жизненных проблем. Поэтому выработанное многими поколениями отношение к альтруизму, представление о гуманизме, милосердии оказалось размытым, а самым тяжелым следствием этого оказалась проблема экологии. При всем значении научно-технического прогресса начало ХХ I века должно стать концом примата техники. Главное не сила, а ум и сердце. Смыслом существования медицины был и продолжает оставаться больной, хотя в результате увеличивающейся технизации медицины и дробления медицинской науки на множество специальностей появилась тенденция, уводящая от восприятия больного как единого целого.
Таким образом, можно заключить, что выбравшие профессию врача выбрали и жизнь совсем иную, разделили ее на «до» и «после». Врач — призвание — не профессия, кроме обладания умениями и навыками специалиста, истинному врачу необходимо принимать все, что преподносит судьба, полностью отдаться служению людям, найти настоящую заинтересованность в своем труде, чтобы суметь помочь нуждающимся, позабыв о корысти и о собственном риске — такова плата за обладание мастерством. Выбор профессии — еще не главный шаг, важно — определить свое место и свое предназначение в рамках этой профессии. Разумеется, на пути «врача по призванию» множество преград — это и отказ от некоторых благ в пользу постижения медицины, и, возможно, самопожертвование во благо человечества, но важно определить цель в начале выбранного пути, потому как видящий цель путь к ней преодолеет наверняка. Оттого сложнейшим этапом и является само определение цели.
Список использованной литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/referat/svetya-drugim-sgorayu-samrassujdenie/
1.Биоэтика в России: ценности и законы. (Глава 2:Исторические модели и моральные принципы биомедицинской этики)
2. Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений
3. «Клятва» Гиппократ
4. Т.В.Блаватская. «Из истории греческой интеллигенции» (1983 г.)
5. А. В. Сагадеев «Ибн-Сина (Авиценна)» (1931 г.)
6. Маймонид «Молитва врача»
7. Лев Копелев «Святой доктор Федор Петрович»
8.А.Ф. Кони «Федор Петрович Гааз. Биографический очерк.» ( 1986 г.)
9. В.В.Вересаев «Записки врача»
10 . И.В. Прихода, А.А. Рыбальченко.. «Исторические и национальные аспекты медицинской этики и деонтологии»
11. «Непокоренный Ленинград» (изд. Наука, 1985)
