Еще одним великим русским сатириком XIX века был Салтыков-Щедрин. В его творчестве сатира заняла первое место, это был сатирик по преимуществу. Ряд особенностей отличает сатиру Щедрина: это, во-первых, исключительная сосредоточенность на социальной проблематике, во-вторых, своеобразие объекта сатирического осмеяния, и в-третьих, особые художественные средства сатиры.
Салтыков-Щедрин никогда не писал абстрактной сатиры на пороки человека вообще, сатирическому осмеянию в его произведениях подвергались всегда общественные явления.
Это
и неудивительно, так как и положительный идеал Щедрина лежал не в этической, а в социальной области. Несоответствие действительности и идеала, глубокое противоречие между ними, а главное, то, что Щедрин отчетливо видел, насколько сильны негативные тенденции в обществе, все это придавало его сатире особый привкус – горький, часто даже желчный. Его сатира была беспощадно-презрительна и в наименьшей степени ставила своей задачей развлечение читателя. Своеобразие его сатиры и всего строя писательской личности очень точно уловил и очертил Чехов, который после смерти Салтыкова-Щедрина писал: “Мне жаль
Салтыкова.
Это была крепкая, сильная голова. Тот сволочной дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага. Обличать умеет каждый газетчик, издеваться умеет и Буренин (реакционный журналист конца XIX в. – А.Е.), но открыто презирать умел один только Салтыков. Две трети читателей не любили его, но верили ему все.
Никто не сомневался в искренности его презрения”.
Объектами сатирического осмеяния для Салтыкова-Щедрина становились все проявления самодержавно-крепостнического общества второй половины XIX века: состояние культуры (“Орел-меценат”), быт и нравы общества (“Губернские очерки”), либеральная интеллигенция (“Коняга”, “Вяленая вобла”, “Карась-идеалист”), жизнь обывателя (“Премудрый пескарь”), моральная и физическая деградация помещиков (“Господа Головлевы”), зарождающаяся сельская буржуазия (“Столп”) и многое другое. Но главное внимание Щедрина было все-таки направлено на два полюса тогдашнего общества – на самодержавие и народ, причем и та и другая сторона подвергались сатирическому осмеянию почти в равной степени. Почему сатирически осмеивалось самодержавие – это понятно применительно к писателю, который был убежденным революционером-демократом.
Салтыков-Щедрин, Михаил Евграфович
... Салтыков-Щедрин, которую он никогда впоследствии не перепечатывал, звучит, сдавленно и глухо, та самая тема, на которую были написаны ранние романы Ж. Санд: признание прав жизни и ... Салтыкова-Щедрина (отчасти переводных, отчасти оригинальных) не носит на себе следов таланта; позднейшие по времени даже уступают более ранним. Салтыков-Щедрин ... русского общества, только что пробудившегося к новой жизни и с ...
Историческая обреченность этого государственного института, его паразитизм, тупая, бессмысленная жестокость, реакционная сущность – все это вызывало естественный протест и уничтожающую насмешку, которая наиболее ярко воплотилась в сказках “Медведь на воеводстве”, “Орел-меценат” и в романе “История одного города”. Но не менее едкой насмешке подвергается в произведениях Щедрина и народ, крестьянство. Почему? Сам Щедрин писал, что следует различать “народ как носитель идеи демократизма” и “народ исторический”. “Народ как носитель идеи демократизма” – в этой формулировке подчеркивалось великое общественное значение народа, который был единственным классом, заслуживающим социального сочувствия, тем самым классом, для блага которого в конечном итоге работали революционеры-демократы, в том числе и Щедрин.
Народ же “исторический” – это то конкретное состояние, в котором находится русское крестьянство в данное историческое время. И этот исторический народ еще очень и очень далеко отстоял от революционно-демократического идеала, от того, каким бы его хотел видеть Щедрин. Поэтому главное внимание в своих произведениях сатирик обращает на отрицательные стороны народа, воспитанные веками рабства. Это низкая степень социального самосознания, униженность, забитость, готовность выполнить все, что потребуют “господа”, полная пассивность даже тогда, когда речь идет о собственной жизни.
Подробно эта психология “народа исторического”, еще не доросшего до того, чтобы самому решать свою судьбу, проанализирована Щедриным в романе “История одного города”. Не раз обращался к этой проблематике Щедрин и в сказках. Так, уже в своей первой сказке – “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” – Щедрин с едким сарказмом рисует образ безответного и на все готового мужика, который доходит до того, что сам для себя вьет веревочку, которой генералы привяжут его к дереву, “чтоб не убег”, среди изобилия плодов осмеливается взять себе только одно кислое яблоко, всячески заботится о генералах и ублажает их.
Те же черты народного характера просматриваются и в сказке “Дикий помещик” – крестьяне там послушны помещику и представителю власти, с ними можно сделать что хочешь, и они уподобляются рою пчел, которых можно беспрепятственно отловить и прикрепить к месту. Едкой горечью пропитана и сказка “Коняга”, в которой мужицкая работящая лошадь все работает и работает, в то время как окружающие ее тунеядцы-пустоплясы рассуждают, отчего это она еще до сих пор не померла и как. выдерживает такую каторжную жизнь. Сказка заканчивается горькой и саркастической фразой: “Трудись, коняга!”, в которой выразилось все презрение Щедрина к народу, не способному изменять свою участь.
Но это презрение – во многом от бессилия что-либо изменить, от отчаяния.
Щедрин был смелым новатором и в области сатирической формы. В частности, он впервые стал широко и активно применять для целей сатирического осмеяния фантастику и гротеск. Фантастика позволяла Щедрину предельно заострить социальную ситуацию, выявить ее скрытую сущность.
Повесть М. Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города» как социально-политическая ...
... Щедрин исследовал политическую жизнь России: взаимоотношения между различными классами, угнетение крестьянства высшими слоями общества. Беззаконие царской администрации, ее расправы, чинимые над народом, прекрасно отражены в романе История одного города. ... них больше не повторять. Салтыков-Щедрин выбрал, как мне кажется, самый сложный жанр литературы сатиру. Ведь сатира это вид комического, наиболее ...
Например, в сказке “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил” острота ситуации подчеркивается тем, что действие переносится на необитаемый остров, на котором нет никого, кроме генералов и мужика. А значит, нет и “аппарата принуждения”, нет армии, полиции, жандармов и проч. Л мужик все-таки и в этих условиях служит генералам верой и правдой – не под гнетом социальных или экономических обстоятельств, а по многовековой привычке к рабству.
Фантастический сюжетный ход позволяет ярче выявить черты социальной психологии и заодно показать всю нелепость, а значит, и внутреннюю комичность существующего в России общественного миропорядка. Или вот, например, в “Истории одного города” один из градоначальников имел в голове вместо мозга музыкальный ящик, который играл только два романса: “Не потерплю!” и “Разорю!” Здесь при помощи фантастического заострения и преувеличения сконцентрирована вся суть политики самодержавия, как она представлялась Щедрину. И здесь фантастика служит средством высмеивания: оказывается, можно вполне управлять государством, имея вместо головы музыкальный ящик, лишь бы только этот ящик играл нужные “романсы”…
Особой разновидностью фантастики, которой часто пользовался Щедрин, был гротеск – сочетание фантастического с нарочито бытовым, приземленным, сугубо .современным. Так, например, в сказке “Медведь на воеводстве” медведь, отправляясь править, собирается в первую очередь разорить типографии и университеты, а “здравомысленный заяц” из одноименной сказки читает “статистические таблицы, министерством внутренних дел издаваемые”. Такой прием позволял Щедрину показать условность сказочной атмосферы, сделать иносказание более прозрачным, указать на современное звучание произведения.
Гротеск служил и безотказным приемом усиления комического эффекта, поскольку построен на нелепости, несообразности.
Произведения Щедрина – образец бескомпромиссной социальной сатиры, может быть, и не такой смешной, как у других писателей, но чрезвычайно глубокой и беспощадной, едкой и язвительной, нетерпимой по отношению к социальным и нравственным уродствам.
1
«Фольклор русского народа. Сказки волшебные и бытовые»
... Русская народная сказка – сокровищница народной мудрости, свод законов человеческой жизни и общения Сказка – популярный жанр устного народного ... и стиля. Сюжеты волшебных сказок построены ... предмет (яйцо, ящик, цветок), о ... творчества, жанр эпический, прозаический, сюжетный. Она не поется как песня, а рассказывается. Предметом повествованием в ней служат ...
votes, average:
5.00
out of 5)
