Мир абсурда в повести А. Камю «Посторонний»
Как известно, в годы, последовавшие сразу за второй мировой войной, вперед выдвинулось популярное течение, известное как экзистенциализм, — сначала в Европе, а затем быстро распространилось и в США. Течение, как известно, трансформировалось в недрах французского сопротивления немецкой оккупации, и его первыми видными глашатаями стали Жан-Поль Сартр и Альбер Камю. Ж.-П. Сартр был блистательным выпускником Сорбонны, которому предстояло стать выдающимся философом, писателем и политическим журналистом. А. Камю, уроженец Алжира, стал знаменит как романист и эссеист. Оба они были удостоены Нобелевской премии по литературе, хотя Сартр отказался ее принять. Жизнь Камю завершилась трагически — в автомобильной катастрофе, когда ему было сорок шесть лет.
«Большая литература всегда является экзистенциальной, так как имеет дело с бытием-в-мире. Литература есть психология, различие в том, что литература опирается на фантазию, а психология — на факты» [6, с. 267].
Как утверждает С. Великовский, «принадлежа к кругу Сартра — хотя и не придерживаясь строго умозаключений философии существования», экзистенциализма, а лишь разделяя умонастроения, ее питавшие, — Камю рисовал себя оплотом вольности и правды, живым укором всему роду людскому, отравленному «цезаристски-полицейским угаром» [2, с. 7].
Повесть «Посторонний» была завершена в мае 1940 года, но вышла в свет в 1942 году. Она принесла Камю широкую известность и вызвала бурные споры вокруг него.
В пору работы над повестью Камю записал в дневнике, что сочинительство для него и «есть настоящее занятие философией, а писательский вымысел — завершение философии, ее иллюстрации и увенчание» [1, с. 29].
Некоторые литературоведы, в частности, Г. Фридлендер и Е. Кушкин, считают, что на мысль о создании нового произведения, каким явилась повесть «Посторонний» (в ранних переводах на русский язык «Чужой») Камю навеяло «Преступление и наказание» Ф. Достоевского.
В период работы над повестью Камю делает следующую запись в тетради: «<…> Никому не дано порвать с человеческой толпой…» [4, с. 281]. «Смертная казнь. Преступника убивают потому, что преступление истощает в человеке способность жить. Он все прожил, раз убил. Он может умереть. Убийство исчерпывает» [4, с. 343]. Вот в сущности те проблемы, которые затрагиваются в «Постороннем». О чем эта повесть? Назовем ее «Историей одного убийства». Молодой алжирский служащий, Мерсо, получает телеграмму о смерти матери. Это заставляет его попросить шефа отпуск на два дня и отправиться в богадельню, где мать провела свои последние годы. Там он ведет себя «не так», как этого следовало ожидать: он выпадает из традиционной «роли» любящего сына, нарушает погребальный обряд и этим навлекает на себя упреки окружающих в бессердечии. Вернувшись в Алжир, Мерсо на следующий день после похорон встречается на пляже с Мари, машинисткой, работавшей с ним раньше в одной конторе, и она становится его любовницей. У Мерсо есть сосед, Раймон Синтес, которого окружает дурная слава сутенера. Тем не менее, Мерсо с ним сходится, становится его приятелем и даже помогает ему отомстить обманывавшей его любовнице-арабке, а затем свидетельствует в полиции в пользу Раймона. Брат арабки и его приятели хотят отомстить Раймону, один из них ранит его. В тот же день Мерсо на пути к ручью в поисках спасительной прохлады натыкается на араба. Мерсо мучит жажда и слепит солнце, у араба в руках сверкает нож, а у Мерсо в кармане случайно оказывается револьвер Раймона. Мучимый жаждой и солнцем, Мерсо полуинстинктивно выхватывает револьвер и стреляет в араба, а затем, механически продолжает стрелять, выпустив в неподвижное тело еще три пули.
Альбер камю собрание сочинений в 5 томах
... Про Камю: Альбер Камю / Camus (Лорен Жауи / Laurent Jaoui) [2010, Франция] Биография КАМЮ, АЛЬБЕР (Camus, Albert) (1913–1960), французский писатель. Лауреат Нобелевской премии по литературе 1957. Родился 7 ноября 1913 в ...
За убийство араба Мерсо приговаривают к смертной казни. Приговор суров, если принять во внимание тот факт, что за убийство араба в те времена в колониальном Алжире вряд ли приговорили бы француза к смертной казни.
Как отмечает С. Великовский, в рассказчике «Постороннего» поочередно открывали злодея и великомученика, тупое животное и мудреца, ублюдка и робота, скрытого расиста и сына народа, недочеловека и сверхчеловека. «Камю сперва изумлялся», пишет С. Великовский, — «потом сердился, а под конец и сам усугубил путаницу, сообщив полушутя-полувсерьез, что в его глазах это «единственный Христос, которого мы заслуживаем» [1, с. 47]. Дело в том, что Христос, идущий на казнь, был встречен криками ненависти (Евангелие).
И к этой сцене А. Камю много раз возвращался в своей прозе и эссеистике.
Совершенно понятно, чему и кому посторонний Мерсо (герой повести) — тому обществу, в котором он живет, и людям, окружающим его. Он белая ворона, он осужден потому, что не играет в игру тех, кто его окружает. А человеческое общество, как показывает история, не терпит незаурядности, не принимает тех, кто выделяется из общей серой массы; мало того, люди только и ждут подходящего момента, (когда «белая ворона» споткнется, допустит малейшую оплошность), чтобы втоптать в грязь, стереть их с лица земли. Вот и в случае с Мерсо, люди улучили этот момент и расправились с ним. Мерсо приговорили к смертной казни не только потому, что он убил араба (в те времена это не считалось тяжким преступлением! и не каралось смертью), а потому, что он пил кофе у гроба матери, не плакал на похоронах и на следующий день пошел в кино. Только из-за несоблюдения внешних норм приличия «именем французского народа» ему отрубят голову.
Французский критик Ролан Барт причислил «Постороннего» к прозе с «нулевым градусом письма» [8, с. 102]. Название статьи С. Великовского, посвященного «Постороннему» в вышеупомянутой книге автора, перекликается с определением, данным Р. Бартом, — «Нулевой градус сознания» [1, с. 46]. Самарий Великовский сравнивает Мерсо с Калигулой: оба они существуют за чей-то счет и в конце концов тоже несут смерть другому, хотя с оговоркой: покинутость матери, огорчение Мари, гибель случайного встречного только из-за того, что его убийце слишком напекло голову. Конечно, вред, причиненный «посторонним», не чета злодейству собрата по духу. «Но строго говоря, оба они в принципе — одного поля ягоды» [2, с. 16].
Как война влияет на главного героя повести К. Воробьева «Убиты под Москвой»
... произошло с кремлевскими курсантами...» 0 человек просмотрели эту страницу. или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение. Смотрите также по произведению "Убиты под Москвой": ... Морозное утро вызывает в герое «какое-то неуемное счастье». Вообще, пейзажные фоны в повести еще резче подчеркивают хрупкость жизни на войне, противоестественность войны. К. Воробьев показывает ...
В повести «Посторонний» очевидно влияние Ф. Достоевского на А. Камю. Камю своим учителем и примером для подражания всегда считал Достоевского. В частности, если сравнить героя романа «Преступление и наказание» Раскольникова и повести «Посторонний» Мерсо и попытаться найти параллели, то можно сказать, что их имена говорящие. Носят в себе добавочную смысловую нагрузку. Так, фамилия Мерсо (Meursault) представляет собой противоположные сущности — «смерть» и «солнце». Это не случайно, так как Камю подчеркивает искренность и открытость героя, его любовь к природе. Мерсо частица природы, и он противопоставляется в повести как человек природы человеку цивилизации. Фамилия Раскольников берет начало еще со времен протопопа Аввакума и символизирует борьбу, вечное искание и непокорность.
Этих двух героев роднит то, что они убили человека. По мнению Г. Фридлендера, Мерсо — убийца, подобно Раскольникову, и так же, как Раскольников, — убийца необычайный, хотя преступление его имеет другую мотивацию, непохож Мерсо на Раскольникова и по своему душевному складу: он живет телесной, чувственной жизнью, что его опять-таки не роднит с фанатиком отвлеченной мысли, мучеником «идеи» Раскольниковым. Однако, осмысляя судьбу своего героя, Камю сознательно возвращается в «Постороннем» к сюжетной схеме «Преступления и наказания» [5, с. 312].
Камю придал «Постороннему» форму исповеди. Как известно, Достоевский тоже намеревался писать «Преступление и наказание» в форме исповеди или записок героя. Однако мы считаем, что Мерсо похож не столько на Раскольникова, сколько на другого персонажа Ф. Достоевского — на героя «Записок из подполья». В тетрадях Камю встречаются интересные записи, которые, очевидно, были связаны с идейными исканиями Камю. Так, например: «Самый опасный соблазн — не походить ни на кого» [4, с. 211]. Очевидно, это наброски будущей повести к образу Мерсо. В другой записи мы слышим отголоски человека «из подполья». Сравним: «Всякий раз, когда человек («Я») уступает своему тщеславию, всякий раз, когда человек думает и живет, чтобы «казаться», он совершает предательство» [4, с. 230]. «<…> Я только доводил в моей жизни до крайности то, что вы не осмеливались и до половины, да еще трусость принимали за благоразумие, и тем утешались, обманывая сами себя [3, с. 178-179].
Эти записи неопровержимо подтверждают нашу мысль о том, что Мерсо скорее близок бунтарь-индивидуалист, «подпольщик» со стремлением просто жить, а не походить на «общечеловека», чем одержимый «идеей» Раскольников. И, как справедливо отмечает И. Шкунаева, Мерсо не агрессивен и бескорыстен агрессии и корысти. Но с другой стороны, он фактически безразличен и равнодушен [7, с. 171]. Порой не верится, что молодому человеку (Мерсо 30 лет) может быть так безразлична общественная сторона жизни.
По повести Достоевского “Белые ночи”
... возлюбленную и остался один. В повести Достоевского “Белые ночи”, автор не встает ни на одну из сторон своих героев. Он предлагает своим читателям ... никаких усилий, в этом слабость и ошибка главного героя. Каждый человек сам вершит свою судьбу, и своего счастья надо ... в облаках, жил мечтами, грезами, и считал себя счастливым человеком. Когда он повстречал Настеньку, он обрел настоящее счастье. Увы, ...
«Если я не за себя, то кто же за меня, если я только для себя, то зачем я?» — эта заповедь, во многом противоположная убеждениям одинокой человеческой пылинки на ветру суровых судеб, тоже ведь родилась не зря, а проверена и подтверждена не одним поколением.
Но если принять тот факт, что выбор жизненных позиций диктуется временем, обстоятельствами и что «дионисийское поветрие» Ницше — тоже порождение времени, то у нас серьезные опасения по поводу судьбы человечества: если деятельность человека на земле сводится лишь к наслаждениям земными благами, то такой регресс может привести к нравственному падению личности, к чисто физиологическому и биологическим установкам. Как бы ни был абсурден мир, как бы ни было «ложно» человеческое общество, от него нельзя отречься. Одиночество не есть прерогатива человека!
Список литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/esse/po-filosofii-po-povesti-kamyu-postoronniy/
камю повесть абсурд
1. Великовский С. Грани «несчастного сознания» — М. «Искусство», 1973.
2. Великовский С. «Проклятые вопросы» Камю (вступит. статья).
В кн.: Камю А., Избранное. — М., Изд-во «Правда», 1990.
3. Достоевский Ф. Записки из подполья. Полн. собр. соч. в 30-ти т. Т. 5, — Л., Изд-во «Наука», 1973.
4. Камю А. Творчество и свобода. Сост. Долгов К.М., Изд-во «Радуга», 1990.
5. Фридлендер Г. Достоевский и мировая литература. — Л., Изд-во «Советский писатель», 1985.
6. Холл К., Линдсей Г. Теория личности. — М., Изд-во «Апрель-пресс» и «Эксмо-пресс», 1999.
7. Шкунаева И. Современная французская литература. — М., Изд-во «ИМО», 1961.
8. Barthes R. Le Degrй zero de l’ecriture, Paris, 1947.
