Один из немногих выживших участников этой малопонятной операции высказывает вполне логичную и обоснованную догадку о том, что Сталин не хотел, чтобы мы участвовали в освобождении Крыма, так как ему нужна была причина для предстоящего выселения всего крымскотатарского народа. Поэтому от нас решили избавиться, а ещё лучше, просто истребить, отправив на самый тяжёлый участок советско-германского фронта» (Фахры).
Уже тогда поползли слухи о том, что после войны крымских татар вышлют с полуострова; они достигли фронта. Шёл третий год войны, а политруки действующей армии вели вполне чётко направленную работу с личным составом, готовя мнение о закономерности намеченной депортации коренного народа Крыма (Алядин).
Да и в самом Крыму, ещё до снятия немецкой оккупации (шли бои за Севастополь) о готовящейся высылке народа знали не только НКВДэшники, но и общевойсковое офицерство. Несколько позже жители с. Унгут (Кировский район) услышали то же от рядовых солдат, хотя по неимоверности такой акции решили, что это ложный слух.
Поступали и другие, правда, не столь определённые сигналы. За несколько недель до начала депортации красноармейцы и офицеры из частей, размещённых по деревням, вдруг воспылали страстью к музыке. Они стали выпрашивать (якобы на время) у местных татар аккордеоны, баяны, скрипки, то есть самое ценное из уцелевшего после оккупации имущества, которые затем удерживали у себя под разными предлогами, явно затягивая время до какого-то события. Были и другие, но схожие случаи. В Симеизе солдат уговаривал крымско-татарскую девочку дать ему часы «на время, поносить», а когда старшая сестра запретила это, зловеще заметил: «Через пару дней вы не так запоёте!».
Конечно же, не только командование, но и младшие офицеры, и рядовые, то есть народная масса в погонах, знала о надвигающейся беде. И никто, ни один человек не предупредил о ней беззащитных женщин, стариков и детей; хоть поводов для этого было достаточно. А ведь такое предупреждение дало бы возможность заблаговременно собраться — одно это резко бы подняло уровень выживаемости в эшелонах и в первые месяцы ссылки.
Тогда же в апреле, в Массандру прибыла некая высокая комиссия, среди членов которой местные татары узнали известного по газетным снимкам Булганина. После возлияний на террасе конторы комбината, когда языки за столом развязались, высокий гость спросил: «А татары тут есть в Массандре?». Кто-то из свиты ответил: «Есть, мы у них в гостях». Другой «шутливо» добавил: «Скоро они сами станут гостями», на что Булганин отреагировал жестким замечанием.
Ученицы 11 класса «Тыл — он тоже фронтом был»
... сердца слова А. Ахматовой: «Я была тогда с моим народом…». Тогда, Когда земля от крови стыла, Когда горел наш общий дом, Победу труженики тыла, Ковали праведным трудом. Евдокия Ивановна ... этими хрупкими девчонками, пришедшими сюда по своей воле для того, чтобы помочь фронту, тем, кто находился на передовой. - Однажды, - вспоминает Евдокия Ивановна, - проснувшись, увидела страшную ...
Ещё одно необычное явление: жители сожжённых татарских сёл, нашедшие приют у городских родственников, не могли попасть на пепелища, которые пора было восстанавливать. Их не пускали туда комендантские части, тогда как русским никто таких препон не ставил. Далее, для подросшей за время оккупации молодёжи были организованы пункты допризывной подготовки при военкоматах, где приходилось, среди всего прочего, нести дежурство по ночам. Но в середине мая по всем РВК Крыма допризывники-татары были сняты с дежурств и отправлены по домам, в свои семьи.
Эти люди «в вольных одеждах ходили по домам и переписывали семьи, сколько человек, какая скотина, кто на войне? Приходили 2-3 раза, проверяли, все ли дома. Мы ничего не подозревали», — рассказывают очевидцы из ялтинских пригородных сёл. В деревнях переписью занимались свои же, деревенские комсомольцы из русских семей, естественно. Их татарские товарищи по ВЛКСМ не должны были ничего знать. И здесь также никто из юных переписчиков так и не проговорился — видимо, кроме комсомольской «накачки» насчёт секретности, тут работало и более действенное, семейное влияние.
Готовились и солдаты, назначенные в помощь НКВД. Они были разбиты на небольшие группы из 5-6 человек; к каждой такой группе было «прикреплено» по пять конкретных семей. «Они [заранее] изучали нас, составляли планы, изучали улицы, чтобы ночью не заблудиться».
Большинство, повторяем, не верило очевидному. Повсюду звучал вопрос, — с какой целью ведётся перепись именно татар. И столь же естественной была ложь, которую они не в первый раз слышали от властей. Им отвечали, что учёт ведётся с целью обеспечения стройматериалами для восстановления разрушенных жилищ, устройства на работу. Чему хочется верить — веришь: «А мы радуемся, дети же, глупые ещё, увидели своих и радуемся, в голове-то нет того, что нас через месяц ждёт! После такой страшной жизни мы все были пьяные, как после трёхдневной свадьбы».
В начале мая была проведена вторая, контрольная перепись, уточнявшая данные первой. А 10 мая жителей многих предгорных и горных районов, главным образом, женщин и подростков, погнали на ремонт дорог. При этом было дано разъяснение, что ремонт необходим для бесперебойного подвоза обещанных стройматериалов. Для какой цели готовились просёлочные дороги, стало известно слишком поздно; до такого кощунства — заставлять людей мостить дорогу в собственное небытие — предыдущие оккупанты, если и додумывались, то лишь в отдельных случаях, не в столь массовом масштабе. И истощённые, полумёртвые от лишений и военных тягот женщины, дети и старики били и били камень под жарким весенним солнцем, тянули жилы с утра до вечера на полуголодном пайке, очевидно, находя силы лишь в надежде на скорое восстановление родных сёл, на уже близкий возврат к мирной, счастливой жизни…
Для большинства крымских татар эта неделя каторжного труда, последняя неделя перед депортацией, стала вообще последней неделей в Крыму. Им было суждено больше никогда не увидеть своей родины.
1.Г Утро восемнадцатого
Согласно графику депортации, она должна была начаться ранним утром 18 мая. Но в России никогда не ощущалось нехватки в особо ретивых холуях, готовых на любую мерзость, если она может заслужить одобрение хозяев. В этом смысле люди в погонах — не исключение. Поэтому нас не должен удивлять тот факт, что кое-где акция началась уже семнадцатого мая.
Может ли один случай изменить жизнь человека. : «Роль случая в жизни человека
... изменить, и дай мне мудрость отличить одно от другого”. А потому не забывайте, что, кроме смирения, жизнь дана нам для развития и перемен. К лучшему. “Человек ... случае не утверждаю, что наша повседневная жизнь — это досадная рутинная ноша, которую необходимо как можно скорее сбросить. Нет, окружающая нас повседневность тоже может ... что количество “всех вместе” не ... обязанностями Алёна справлялась отлично, ...
В этот день, ближе к заходу солнца, нетерпеливые каратели ворвались в некоторые деревни, начали прочёсывать улицы городов, очевидно, чтобы управиться к утру. В Симферополе, например, такого внимания удостоились улица Гражданская и близлежащие улицы Красной горки. Поздно вечером 17-го, ближе к полуночи, стали выгонять из домов и симеизцев. В степной части Крыма типичной в этом смысле была операция по выселению из деревни Ак-Баш (Акмечетский район).
Сюда 17 мая после обеда прибыли солдаты на пяти грузовиках. Татары, по обычаю, вскоре собрались вскладчину, чтобы накормить солдатиков, пожертвовав для этого последней уцелевшей скотиной: «Кто мясо жарит, кто картошку, кто чебуреки. … А солдаты такие довольные, за три года войны каждый из них соскучился по домашней еде», — вспоминает Сабе Усеинова. Но в 7 часов вечера сытые красноармейцы уже рассыпались по деревне, прикладами выгоняя людей на улицу, а муж Сабе стоял с поднятыми руками (так захотелось лейтенантику, проводившему тем временем в доме настоящий обыск, якобы в поисках оружия).
Потом всех согнали на сельскую площадь, погрузили в машины и до рассвета 18 мая не разрешали их покинуть. Ну а дальше всё пошло как везде.
Как же было «везде»? Попытаемся из массы свидетельств выделить наиболее часто повторявшиеся явления, типичные факты, не пренебрегая, впрочем, отдельными необычными, но яркими событиями, если они помогут осветить общую картину народного бедствия.
Итак, прежде всего, обратим внимание на то, как объявлялось крымцам, что они с данного момента — люди вне закона. То есть о том, что с ними теперь можно делать всё, что угодно, без суда и следствия, что они утрачивают право жить в своём доме, на своей земле?
Суть такого приговора, при всей его чудовищности, ещё можно было бы осмыслить, если бы жертвам разъяснили нормальными человеческими словами смысл происходящего. Но в том-то и дело, что приговор произносился злобным, угрожающим тоном, в 1-2 отрывистых фразах, после чего на вопросы уже не отвечали, торопясь перейти к делу. Иногда старший группы подражал торжественной дикции Левитана, что не мешало ему целиться их пистолета в головы безоружных селян. Но такие воспоминания редки, чаще всего люди даже не удержали в памяти, кто и что им говорил: солдаты врывались в дома к спящим людям, размахивая оружием как бандиты, расталкивали их, угрожая стрелять, и, главное — орали, вопили как сумасшедшие, пересыпая и без того малопонятные слова грязной руганью. Вы, читающие эти строки, представьте себе на секунду всё это безумие: если даже сегодня (т.е. в нормальной жизни, а не после многомесячной пытки-оккупации, натянувшиеся нервы как струна) вас подняли с постели вооружённые до зубов, неизвестно откуда и почему оказавшиеся в квартире чужие люди. И эти люди, пробормотав несколько непонятных (как это было для большинства татар) слов, начинали кричать: «Давай, давай!», направляя автоматы то на вас, то на ваших детей, пиная их сапогами, — что бы вы почувствовали?
Тема войны в рассказе м.а. шолохова «судьба человека»
... sudba-cheloveka/ Сочинение на тему Война в судьбе человека в рассказе Судьба человека, Шолохов читать бесплатно Война в судьбе человека Рассказ Михаила Александровича Шолохова «Судьба человека» (1956) ... человека остались силы не замыкаться в своем горе. И он нашел в своей жизни новый смысл, увидев его в маленьком мальчике по имени Ваня. Война также сыграла трагическую роль в судьбе этого ребенка: ...
Вряд ли вам в голову пришло бы единственно правильное: нужно отвлечься от этих воплей, полностью отключиться от них, и по возможности спокойней и сосредоточенней сообразить, какие вещи и продукты укладывать в узлы в первую очередь, что пригодится в дороге старикам, а что — грудным младенцам и т.д. И не на день, не на два, а на неопределённый срок. Подумать, что более всего необходимо для быта в пути, то есть практически в полном отрыве от земли. Для быта в условиях голода и страшной жары, среди грязи, вшей, всяческой заразы. Кто мог это предвидеть, кто мог угадать ближайшее будущее, кто мог сохранить в эти роковые минуты присутствие духа?
В дальнейшем были моменты и пострашней. Но вот это ошеломление ночного вторжения, беспамятство ничего не соображающих, полусонных женщин и стариков стоило многим из них жизни, а уцелевшим — горьких мук совести и самобичевания: как мы могли так растеряться, как позволили себе забыть взять самое нужное, как не вырвали зубами у солдат то, и то…
В Биюк-ламбате красноармейцы ворвались в дом фронтовика (его семья: мать, жена, семь дочерей от дошкольниц до 19-летней девушки) и криками стали выгонять всех на улицу. Ничего не понимали взрослые, а малышки никак не могли проснуться; тогда солдаты стали будить их пинками, бить каблуками сапог — что можно было сообразить в этом кошмаре?
В другой семье, где после гибели отца на фронте осталось 6 детей, все оцепенели от ужаса, «когда два солдата с автоматами и так грубо… выталкивали нас из дома. Мама растерялась, на руках больной 4-летний сын (мне 6лет, сестре 8, брату 11 лет, сестре 13 и старшей 16 лет), не знает, за что браться, хочет на дорогу продуктов взять, а солдаты не разрешают, и только: «Давай, давай!» — я это запомнила на всю жизнь».
Были случаи, когда в этой суматохе люди отправлялись в неизвестность, «не взяв с собой никаких документов. У многих [уже в Средней Азии — В. В.] не было паспортов, трудовых книжек, свидетельств о рождении детей». Уже в эшелонах люди спохватывались, что «ничего не взяли — ни расчёску, ни иголку, ни документы». Хуже всего было детям, даже довольно большим, родители которых были в эту ночь в отлучке, или сиротам. Что мог подсказать им детский опыт в обстановке, когда и взрослые терялись до беспамятства? Им пришлось совсем худо: «У кого мать, отец — у них в узлы завязаны кое-какие вещи, а я голая, одно пальто на мне и в трусах».
Как упоминалось выше, иногда красноармейцы не ограничивались криками, угрозами и площадным матом. В ход шли кулаки, сапоги и приклады. Об избиениях с нешуточными травмами рассказывают жители Эльбузена (Судакский район), Стили (Бахчисарайский район) и других сёл.
Время, отпущенное на сборы, каждый старший группы отмеривал по собственному разумению. О нормальной человеческой совести и речи не может быть, поскольку предписанные два часа на сборы не были отпущены никому и нигде. Кроме одного-единственного известного нам исключения. В дер. Токлук (Судакский район) матери Чайлака Рефата было позволено перед отправкой напечь полный чемодан лепёшек — как раз за 2 часа она, и управилась, а солдаты тем временем ждали.
Этот случай интересен не только своей уникальностью, он говорит о том, что так могло быть, что так должно было быть везде — и большая часть «ада на колёсах» была бы спасена. Но во всех остальных случаях — а их десятки и десятки тысяч — дело обстояло совсем по-иному. Обычно отпускалось 15 минут. Чуть больше получили жители Татарского Сарабуза (н. Укромное), но благодаря не красноармейцам, а каким-то американцам-союзникам, ночевавшим в деревне. Их постеснялись, что ли. А вот короче 15 минут на сборы давалось сплошь и рядом. Так, в Стиле посадка началась уже через 10 минут; в Ак-Баше — через 7 минут, всего 5-6 минут давали жителям Бахчисарая, в Биюк-Мускомье, во многих иных местах.
«Влияние классической музыки на организм человека, детей, на ...
... Влияние классической музыки. 2.1. Влияние классической музыки на организм человека. Многие дpевнейшие yчения содеpжат в себе различные yтвеpждения и опыт, накопленный тысячелетиями, воздействия мyзыки на животных, pастения и человека. ... Монтеверди. Если говорить о том, что музыка стиля Барокко взяла от эпохи Ренессанса, то надо сказать, что музыка Барокко переняла практику использования полифонии и ...
Наконец, были случаи, как в Красном Терчеке (Кировский район) или Янджи (Коккозский район), когда выгоняли из домов сразу, не дав опомниться ни на минуту.
И — снова оговорка. Всё это массовое хамство и общая ледяная жестокость карателей вряд ли были жёстко санкционированы сверху. Скорее, она являлась инициативой непосредственных исполнителей. Ведь было же и так, что в отдельных случаях солдаты помогали собирать и грузить вещи, а некий высокий чин в погонах даже разрешил татарской женщине дважды вернуться с площади сбора за забытыми вещами. И ничего, всё обошлось, да эти солдаты и не опасались наказания за человечные свои поступки, они явно не нарушали никакого приказа: если бы они совершали их украдкой, это сразу бросилось бы в глаза.
Сделаем небольшое отступление. Любое явление или факт плохо постижимы, если они рассматриваются изолированно, в одиночку. Поэтому для сравнения приведём данные о совсем иной депортации — а именно населения районов Польши, «присоединённых» к СССР в 1939 г. Их ведь также выслали в Азию. Что роднит эту депортацию с крымской — так это действующие лица, те же НКВДэшники, возможно, что некоторые из них и в Крым впоследствии успели. Разница обращения с поляками была огромной. Во-первых, жертвы были оповещены о высылке за несколько дней до её начала. Во-вторых, она проводилась совсем по иному. Вот пример: «Вошли два солдата, молодые с приветливыми лицами, увидев, что нас только две женщины, улыбаясь, спросили документы. Проверив по списку фамилии, отобрали наши паспорта и заявили: «Ну, тётеньки, собирайтесь, поедете с нами». На сборы нам дали полчаса. Каждая имеет право взять с собой 100 кг багажа. «Берите побольше, — подбадривали нас добродушно солдаты, — там всё пригодиться». Они, видимо, были довольны, что с нашей стороны ни слёз, ни протестов нет, им тоже невесело силой вывозить женщин и детей. Они охотно помогали нам связывать вещи, подушки, чемоданы» (Хребтович-Бутенева,52).
Автор не берётся комментировать эту разницу в обращении — вряд ли она была вызвана нежной любовью к польским «панам», как их тогда в нашей прессе называли. Скорее, дело в противоположном чувстве — в совершенно оглушающей ненависти людей в погонах (и без) к крымским татарам.
Основной проблемой при депортации было материальное обеспечение всей массы народа во время их перевоза, а также в начальный период жизни на новом месте. Было ясно, что в местах высылки никто не приготовил даже подобия оставленного в Крыму налаженного быта, с сотнями хозяйственных и иных мелочей. Этого не стоило ожидать хотя бы по той причине, что шла война. Бедствовала вся страна, и каждая семья спасалась, практически, в одиночку. Таким образом, даже самые небогатые (а в первую очередь — именно они) должны были взять из дому максимальное количество одежды, предметов бытового и хозяйственного обустройства и, конечно, все продукты подчистую.
Музыка народов крыма
... «Традиционная и современная культура людей, живущих в Крыму», «История людей и памятников», «Художественная литература», «Музыка», «Играем вместе». Ниже предлагаются ... темы, связанные с войнами и трагедиями на крымской земле. Материал о войне рекомендуется представить детям ... географическими названиями. Учитывая то, что религия каждого народа является неотъемлемой частью его культуры, рекомендуется дать ...
Выше говорилось, что люди не смогли этого сделать по причине краткого срока на сборы и стрессовой обстановки. На вопрос можно поставить по-другому: а имелась ли возможность даже самым уравновешенным или заранее приготовившимся к ссылке людям взять самое необходимое в будущие дни или месяцы?
Постановление ГКО СССР «О крымских татарах» от 11.05.1944 г. разрешало «спецпереселенцам взять с собой личные вещи, одежду, бытовой инвентарь, посуду и продовольствие в количестве 500 кг на семью» (Авдет», 16.05.91).
Это не слишком много, тем не менее, строгое выполнение Постановления решило бы самые острые проблемы, в том числе проблему простого выживания для десятков тысяч людей. Несколько забегая вперёд, скажем, что это пункт не был выполнен нигде и ни разу. Но здесь возникает уже вопрос об изначальной пустоте этого пункта, о запланированном его невыполнении.
Существует логичное мнение, что такого рода решения принимались в расчёте на пропагандистское воздействие, на оправдание акции геноцида «заботой» обо всё же советских гражданах. Возможно, этим достигалась и ещё одна цель — «скрыть истинный масштаб катастрофы». Но, с другой стороны, как можно говорить о таком воздействии на массы, если Постановление несло гриф «Сов. секретно»? Да и не выполнение этого и некоторых схожих его пунктов (то есть практически отсутствие обеспечения при депортации) можно объяснить и свободной инициативой исполнителей среднего и низшего звена. А конкретных примеров такой инициативы имеется очень много.
Большинство свидетелей событий тех дней согласно показывают, что человек не в силах унести на себе разрешённые полтонны груза, но ведь отбирали 5-10-килограммовые мешочки; бывало, что продукты вообще отбирали полностью, до грамма, не позволяли в огороде пару пучков чеснока выдернуть, а у семьи, не имевшей никаких запасов, кроме полумешка муки, красноармейцы отобрали и это.
Не давали взять с собой и утварь, в том числе посуду и почему-то обычное мыло («Къасевет» №22, 17).
В Ай-Серезе отбирали швейные машинки и ручные сепараторы, в Кул-Сеите «багаж» ограничили 4 кг на человека, в Тав-Бодраке вообще не позволили взять никаких личных вещей, выгнали людей их домов полуодетыми. И в этом смысле некоторые солдаты вели себя необычно (правда, такие случаи редки): дерекойцам разрешили взять продуктов столько, сколько они в силах унести; в Пычках (н. Баштановка) каким-то образом была высчитана 10-дневная норма продовольствия и разрешили её взять; не было вообще никакого ограничения на продукты в Никите и Массандре; в Ойсуле (Ленинский район) было позволено взять груза по 200 «законных» килограммов на семью, не торопили там и со временем.
Особо следует сказать о сознательных издевательствах, то есть вызванных не каким-либо «интересом дела», а то ли, скорее всего, враждебным до ненависти отношением к инородцам.
Начнём с самого страшного, с бессудных или санкционированных казней мирных жителей-татар. Многие современники депортации свидетельствуют о том, что к эшелонам не были доставлены тяжелобольные (нетранспортабельные) крымские татары; их ликвидировали. Пока не удалось уточнить объём и подробности проведения этой акции, но о том, что она могла охватить все крымские лечебницы, говорит и полное отсутствие санитарных вагонов в составе спецпереселенческих эшелонов. Судя по всему, ликвидировали и душевнобольных, поскольку не щадили даже людей с импульсивной психикой. Имеются данные (тоже, к сожалению, сведений об именах или количестве жертв) о том, что всех, кто нашёл в себе мужество сопротивляться депортации (а такие были), также расстреливали. Впрочем, казнь грозила и тем, кто безропотно подчинялся.
Образ сестры милосердия времен Крымской войны
... теме «Эволюция образа сестры милосердия в живописи». 5. Подбор и изучение материалов (живописных и литературных произведений) для создания реконструкции костюма сестры милосердия. 6. Реконструкция дневника сестры милосердия времен Крымской войны на ... года смертность в госпитале уменьшилась с 300 до 20 человек на тысячу больных. Наряду с сестрами в госпитале трудились солдатские жены. Крымская ... в Крым и ...
Ожидание казни стало кое-где жестокой и массовой моральной пыткой. То, что её объявляли, а потом отменяли, не делало предсмертные муки меньшими. Каратели официально заявляли, что жители данного села будут поголовно расстреляны, если не успеют собраться на место погрузки в указанное время. Так было в Эльбузене и Ак-Баше, а иных местах, где солдаты говорили: «Ничего с собой не берите, всё равно оно вам больше не понадобиться». Назывался и повод к ожидавшемуся расстрелу: «Евреев немцы расстреливали, а вас наши расстреляют». В это верили, не могли не верить; в Биюк-Ламбате родители говорили детям: «Ничего не берите, сейчас нас выведут вон туда, в горы, и будут расстреливать, как евреев».
Уверенность в скорой казни была столь сильной, что не оставляла людей и после погрузки на машины: «Всеми владела одна мысль: нас везут на расстрел» («Къасевет», №22, 17), и даже в эшелонах. На переправе через Чонгар люди прощались друг с другом, ожидая, что их вот-вот бросят в море. Те, кого везли через Сиваш, с трепетом ждали Перекопа, за которым массовые расстрелы легче скрыть, чем в Крыму. Воспоминания Н. Баталовой из Узунлара лучше иных документов передают реальность близкой смерти: её отец вышел из дому с ведром в руке; «потом узнала, отец хотел накрыть им голову, чтобы не слышать и не видеть смерть детей»
Возможно, кое-кто склонен приписать этот ужас естественной мнительности высылаемых (среди которых, напомним, практически не имелось мужчин зрелого возраста), всеобщему паническому настроению, охватившему народ в то роковое утро. Мы убеждены в противном, поскольку, как упоминалось выше, убедительный повод к уверенности в скорой казни давали сами каратели с красными звёздами на пилотках. Тем более, что расстрелами непросто угрожали, как это было, например в Узунларе («Кърым», 17.05.95), но их и инсценировали.
Так поступили с жителями Ханышкоя. Машины, битком набитые выселяемыми, шли на Бахчисарай. Перейдя мост через Альму, колонна свернула и пошла наискосок вверх по склону, к противотанковым рвам. Людей заставили сойти с машин, подогнали ко рву и выстроили на бруствере. Было установлено несколько пулемётов, в них заправлены ленты, солдаты приготовились стрелять в женщин и детей, которые, опустившись на корточки, начали молиться. Это длилось не то 5, не то 10 минут (свидетельнице, самой молившейся тогда со всеми, трудно назвать точную протяжённость этой массовой пытки).
Потом раздалась команда, людей снова погрузили в машины, и колонна продолжила путь.
Это варварское, совершенно необъяснимое логикой нормальных людей издевательство над беспомощными крымскими татарами, не было чем-то исключительным. В другом месте «людей согнали на кладбище, которое со всех сторон было окружено пулемётами. Стали детей отделять от родителей, и говорили, что старших расстреляем, а дети пойдут по детдомам. Так их держали [разделёнными] 3 — 3,5 часа. За это время отдельные матери помешались. Одна женщина, у которой было 3 детей (старшей — 11
Сочинение с годами человек нет нет да и возвращается мыслями к дружбе
... Такой интерпретированный Вами текст можно использовать в качестве аргумента для сочинения на ЕГЭ. «1) С годами человек нет-нет да и возвращается мыслями к дружбе» 1) С годами человек нет-нет да и возвращается мыслями к дружбе. 2) Для этого столько причин! 3) По мере накопления жизненного ...
Почему Сталин выселил крымских татар из Крыма?
ДЕПОРТАЦИЯ КРЫМСКИХ ТАТАР
Предисловие к статье.
Мой дядя по отцу, закончивший перед войной строительный техникум и воевавший на Юге страны в саперном батальоне инженерной войск Красной Армии, всю войну занимался строительством мостов и переправ через реки Европейской части СССР и восточной Европы. Причем, воевал он успешно, имел много правительственных наград в закончил войну в звании майора инженерных войск. Он много рассказывал о работе саперов мостостроителей в годы войны и о строительстве Керченского моста, что был построен сразу же после освобождения Крыма в течение всего лишь нескольких месяцев и по которому, мол, уезжал из Крыма Сталин после Ялтинской конференции.
Мужик он был колоритный, умел и любил рассказывать после стопки горячительной. Причем, рассказывал всегда интересно, увлекательно, хотя не всегда можно было понять, что в его рассказах правда, а что выдумка. И эти рассказы его, мне, тогдашнему пацаненку, запомнились навсегда. Много он говорил о крымских татарах, об их ненависти ко всему советскому и их жуткой, буквально нечеловеческой жестокости к советским солдатам и партизанам, захваченным в плен, поражающей даже фашистов. И он, советский боевой офицер оправдывал решение Сталина о выселении крымских татар из Крыма.
И после очередных провокационны заявлений Порошенко о трагической судьбе крымских татар при советской власти, я решил присоединиться к рассказам моего дяди офицера про крымских татар. Естественно, что через интернет. Поэтому стать про крымских татар не моя.
двойной клик — редактировать изображение
двойной клик — редактировать изображение
двойной клик — редактировать изображение
двойной клик — редактировать изображение
Что реально произошло в Крыму весной 1944 года?
Вот что говорит на эту тему интернет
Автор: admin
- 10.12.2018
Выступая недавно на форуме, посвященном 70-летию принятия Всеобщей декларации прав человека, Петр Порошенко договорился до того, что сравнил российскую власть в Крыму (не преминув прилепить ей, как обычно ярлык «оккупационная»), с «действиями Сталина, мечтавшего уничтожить татарский народ». Сказано громко. А также – лживо и безграмотно. В общем, очень по-порошенковски. Однако, для того, чтобы до конца понять, какую же нелепицу отвесил украинский президент, необходимо досконально разобраться с истинной сутью событий весны 1944 года в Крыму, и, прежде всего – с их предпосылками и причинами.
10 мая 1944 года Председателем государственного комитета обороны СССР Иосифом Сталиным было подписано постановление «О крымских татарах», на основании которого 190 тысяч представителей этой национальности в течении буквально 10 ближайших дней были выселены с полуострова. Местом депортации в основном был Узбекистан, впрочем, какая-то часть их оказалась в Казахстане и других республиках СССР. На территории Крыма остались около полутора тысяч татар – участников антигитлеровского подполья, партизан и тех, кто воевал в Красной Армии, а также членов их семей.
Уложенная комиссия 1767-1768 гг
... наказах и роль дворянства в комиссии в целом («Составление проекта «Прав благородных» в Уложенной комиссии 1767 – 1768 гг.» ... Уложенную Комиссию как таковую, крестьянский вопрос в Уложенной Комиссии. и ее состав. Так же Н.Н. Пчелин написал работу «Екатерининская комиссия «О сочинении ... и партийность Указание было при случае и на ... неупорядоченности. Ничего не было сделано для отстройки «здания» ...
Трагическая история? Несомненно. Однако, прежде чем лить слезы над ее участниками, объявив их, всех до единого, «невинными жертвами сталинизма», вернемся во времени еще дальше – в 1941 год. Именно тогда была заложена основа событий, случившихся три года спустя — и никем иным, как самими крымскими татарами. В служебной записке Народного комиссара внутренних дел СССР Лаврентия Берии, ставшей, по сути, основой для принятия упомянутого выше решения ГКО, все было изложено с беспощадной бериевской точностью и прямотой. Никакой «лирики» – только цифры и факты.
Хотите знать, сколько крымских татар дезертировало из рядов 51-й армии, отступавшей из Крыма? 20 тысяч. А сколько их было призвано в РККА? Ровно 20 тысяч и было. Замечательный образчик предательства, беспримерный, можно сказать! Стопроцентное дезертирство уже само по себе говорит о многом. Но если б, разбежавшись, как тараканы перед наступающими гитлеровцами, татары на этом и остановились! Все было совсем не так. Не успели оккупанты войти в Крым, а представители татар уже помчались к ним с выражением полнейшей преданности и уверениями в том, что все они готовы верно служить «Адольфу-эфенди», признавая его своим вождем.
Подобное рвение было благосклонно принято нацистскими главарями, о чем в первые дни 1942 года и было сообщено на первом заседании Татарского Комитета, состоявшемся в захваченном Симферополе. Героический Севастополь еще сражался, истекая кровью, но не сдаваясь, а крымские муллы уже выли молитвы за здравие «великого фюрера», «непобедимую армию великого немецкого народа» и упокой гнусных душонок убийц из Вермахта. Помолясь, принялись за дело – из крымских татар массово формировались охранные, полицейские и вспомогательные части гитлеровцев. Особо ценились они в СД и полевой жандармерии.
Много скорбных слов написано и сказано о лагере смерти, располагавшемся в годы войны на территории совхоза «Красный» близ Симферополя. Своими ужасами он заслужил название «крымского Дахау». Только расстреляно в нем было не менее 8 тысяч человек. Однако, гораздо меньше упоминалось о том, что немцев в этом жутком месте среди палачей было, собственно говоря, двое – «врач» лагеря да его комендант. Весь остальной «персонал» состоял из крымских татар, служивших в 152 батальоне СД Shuma. Формировалось это подразделение, кстати говоря, исключительно на добровольной основе. Собравшееся в нем отребье проявляло просто невероятную изобретательность в отношении пыток и казней. Приведу только один пример – одним из таких «ноу-хау» было уничтожение людей, которых укладывали штабелями, связав колючей проволокой, обливали бензином и поджигали. Особым везением в этом случае было попасть в самый нижний слой – имелся шанс задохнуться до того, как вспыхнет пламя.
Настоящим кошмаром партизанских отрядов Крыма были татарские проводники фашистских ягд-команд и карательных отрядов, охотившихся за ними. Прекрасно ориентировавшиеся на местности, знавшие в горах, что называется, каждый камень, каждую тропинку, эти нелюди раз за разом выводили гитлеровцам к местам, где укрывались наши бойцы, их лагерям и стоянкам. Такого рода «специалисты» оказались настолько востребованы для Третьего рейха, что в 1944 году, бросив в Крыму часть своих войск, немцы нашли возможность эвакуировать их с полуострова морем, впоследствии сформировав сперва Татарский горно-егерский полк СС, а потом и целую бригаду. Большая честь.
Вспомнить можно еще очень о многом. О камнях, летевших в наших пленных, когда их гнали через татарские деревни. О двух гектарах крымской земли, которыми наделялся каждый из татар, вступивший на службу оккупантам, и которая отбиралась у русских людей. О том, как отчаянно сражались в 1944 году татарские батальоны под Бахчисараем и Ислам-Тереком, пытаясь остановить идущую освобождать Крым Красную Армию. О том, с каким рвением они разыскивали и уничтожали по всему полуострову коммунистов, раненых бойцов Красной Армии, которых пытались прятать жители, а также – евреев и цыган, в истреблении которых принимали самое активное участие.
Никому не приходит в голову, что депортируя из Крыма татар, среди которых, как минимум, каждый десятый был не просто запятнан сотрудничеством с оккупантами, а имел руки в крови по локоть, Сталин с Берией не уничтожали их, а спасали?! Вернувшиеся с полей Великой Отечественной через год-другой ветераны вряд ли ограничились бы «словесным порицанием» предателей.
Нельзя не упомянуть еще об одном моменте. Проливающие ежегодно потоки слез по поводу «незаслуженно депортированных» крымских татар «международные правозащитные организации» и прочая либеральная шушера, почему-то не рыдают над другими совершенно аналогичными историями того же самого времени. Над интернированием 120 тысяч японцев, а также тысяч немцев и итальянцев, которых загнали за «колючку» в 1941 году в США. Заметьте – не за какие-либо конкретные преступления, и не «по подозрению» даже. Просто – за национальность! И над 600 тысячами немцев, сгинувших при массовом их выселении из стран Европы после окончания Второй Мировой войны тоже не стенают. Молчат, заразы, как рыба об лед.
Я никого не осуждаю и не оправдываю. Просто время было такое — жестокое, кровавое, страшное. И некоторые вещи, вызывающие сегодня содрогание своей категоричностью и своими масштабами были для него совершенно нормальной, чуть ли не повсеместной практикой. Это все к тому, что объявлять депортацию 1944 года вершиной мировых зверств – некорректно, как минимум.
По поводу того, что арестовывали и депортировали весной 1944 года сплошь «невиновных» и «непричастных». Только стрелкового оружия в процессе проведения операции по выселению было изъято столько, что хватило бы вооружить стрелковую дивизию! Ладно, десять тысяч (!) винтовок. А 600 с лишним пулеметов и минометов – полсотни? Это все для чего прятали?! По воробьям палить? Суровыми товарищами в васильковых фуражках из ведомства Берии еще до начала депортации было отловлено больше 5 тысяч представителей крымско-татарского населения, чья связь с гитлеровцами была настолько явной, а преступления – столь кровавыми, что большинству из них, не церемонясь, накинули петлю на шею. Немало было среди таковых пытавшихся спрятаться шпионов, диверсантов и просто «спящих» агентов, оставленных на освобожденной территории со вполне конкретными заданиями от фашистских хозяев.
Соглашусь с тем, что виноватым не может быть целый народ. Целый народ никто и не обвиняет. Давайте не будем погружаться в эмоции, а обратимся к бесстрастной и сухой арифметике. Приведу некоторые цифры, а уж следующие из них выводы каждый волен делать сам.
Прежде всего, чтобы там не пытались сейчас говорить окопавшиеся на Украине экстремисты и их пособники, татарским Крым до Великой Отечественной войны не был ни в коем случае. Украинским, кстати – тем более! По переписи 1939 года на полуострове проживало более полумиллиона русских, более 200 тысяч татар, чуть больше 150 тысяч украинцев. Ну, и представители прочих национальностей – армяне, греки, евреи, болгары, в значительно меньших количествах.
За время гитлеровской оккупации в Крыму было уничтожено и угнано в рабство не менее 220 тысяч его жителей, в расположенных на его территории фашистских застенках и лагерях погибли 45 тысяч воинов РККА, захваченных в плен. Крымских татар среди таковых не было. Зато, ко всем этим преступлениям в полной мере причастны каратели, полицаи, охранники из татарских формирований, преданно служивших оккупантам. Они сделали свой сознательный выбор и все, что произошло потом, было расплатой за него. При этом, не было ни массовых казней, ни поголовной отправки всех татар в лагеря – только изгнание.
Утратил ли народ, чьи сыны залили землю Крыма кровью тех, кто мирно жил на ней рядом с ними, право ходить по этой земле? Каждый может найти свой ответ на этот вопрос. Просто Сталин нашел свой ответ.
И, как мне с годами все более и более кажется, самый верный ответ. Ибо предатели должны отвечать за свои преступления. Склько бы много их не было.
Депортация крымских татар: факты и воспоминания
Новости
«Докладываем, что начатая в соответствии с Вашими указаниями 18 мая с.г. операция по выселению крымских татар закончена сегодня, 20 мая, в 16 часов», — отчитались в тот день на имя народного комиссара по внутренним делам Лаврентия Берии. В нескольких строках телеграммы — история, которая коснулась целого народа, история людей, которые должны были покинуть свои дома за считанные минуты, а назад смогли вернуться только. через 40 лет.
Вывозили из Крыма преимущественно женщин, детей и пожилых людей — мужчин в то время в поселениях почти не было. Большинство из них раньше мобилизовали в ряды Красной армии, часть отправили на работы в «Москвоуголь», говорится в воспоминаниях очевидцев и докладных записках работников НКВД.
«Отец и братья моей бабушки Зейнеп были на фронте, поэтому бабушка со своей матерью Сафие жили вдвоём. Так же было и в других крымскотатарских семьях: мужчины и юноши принимали участие в войне против немцев, в домах оставались только женщины, дети и старики. Вечером 18 мая 1944 годы бабушка играла во дворе со своими подружками. В их дом вошли солдаты с автоматами. Дома находилась только мать моей бабушки. Приказали собираться, сказали, что на сборы есть 10 минут. Куда они поедут, не объясняли», — рассказывает рассказ своей бабушки Эльзара Халиль.
Её прабабушка бросилась искать свою дочку, а когда нашла и пришла с ней домой, чтобы собрать вещи, солдаты их уже не пускали. Говорили, что время на сборы закончилось.
«Вот так, в чём были в тот момент, без еды и вещей моя бабушка с матерью были депортированы в Узбекистан. Дорога была очень сложной. Люди ехали в душных, грязных и тёмных вагонах для скота», — рассказывает Эльзара.
Медицинской помощи не оказывали. Туалетов в вагонах также не было, а справить нужду на улицу не выпускали. Тела умерших выбрасывали из вагонов на остановках — о том, чтобы родственники могли их нормально похоронить по прибытии, речи не шло.
Зейнеп с матерью Сафие привезли в Ташкент, переводит внучка женщины. Там Сафие узнала от знакомых, что её муж с сыновьями был депортирован в Самарканд. С маленькой дочкой она направилась туда. Шли по железнодорожным путям. Впрочем, в Самарканде родных они так и не нашли — то, что члены семьи не могли найти друг друга после депортации, было неодиночным случаем.
«Моя прабабушка (по линии отца) пережила то же самое. Она родилась в многодетной семье, где было 13 детей. Из всех 13-ти она одна выжила», — говорит Эльзара.
Крымских татар из Крыма депортировали за 3 дня. Кто-то погиб в дороге, кто-то — уже в местах спецпоселений. Из более чем 190 тысяч крымских татар, которых депортировали в 1944 году, в одном только Узбекистане в ближайшие полтора года погибли около 30 тысяч переселенцев, отмечается в книге «Депортация крымских татар. Как это было (воспоминания депортированных)».
Всего в спецпоселениях в центральноазиатских республиках, Сибири и на Урале после депортации погибли от 38% до 46% крымских татар, сообщается на сайте Харьковской правозащитной группы со ссылкой на исследование Отто Пола ( англ ).
И если в начале XIX века большую часть населения — 85% — составляли крымские татары, после событий 1944 года на полуострове их вообще не осталось, как сообщают авторы книги «Депортация крымских татар. Как это было» и свидетельствуют данные о составе местного населения. По данным других источников, на Крымском полуострове их осталась очень незначительное количество.
Из перечня национальностей, проживающих на территории Советского Союза, исчезают «крымские татары». Вместо этого они значатся просто как «татары».
Такие действия советская власть оправдывала тем, что во время Второй мировой войны крымские татары якобы охотно переходили на сторону немцев. Некоторые информационные Интернет-ресурсы приводят верные цифры по количеству погибших среди мирного населения в годы после депортации, однако также оправдывают такие жертвы тем, что крымские татары во время Второй мировой войны «были предателями», а также готовились к отторжению Крыма от Советского Союза и к созданию татарского государства.
Отто Пол в своём исследовании отмечает, что несмотря на официальное признание в 1967 году того, что обвинения крымских татар в пособничестве немцам были ложными, «их всё ещё повторяют некоторые российские шовинисты». По его данным, против Советского Союза и на его стороне воевало равное количество крымских татар, а восемь из тех, кто воевал на стороне Красной армии, удостоили звания «Герой Советского Союза».
Первые призывы признать депортацию 1944 года актом геноцида появились в начале 60-х годов прошлого века. То, что произошло тогда и в последующие годы с крымскотатарским народом, «вполне можно характеризовать как действия, подпадающие под пункты 2, 3 и в некоторой степени пункт 4 международного определения геноцида», говорится на сайте Харьковской правозащитной группы.
Но, по мнению правозащитников, сложность заключается в том, «каким образом доказать (и возможно ли это вообще), что целью таких действий было намеренное полное или частичное уничтожение этой этнической группы». Доказательством этого может служить то, что крымские татары в местах переселения не могли изучать родной язык, культуру и традиции. Кроме того, в самом Крыму от материального и духовного наследия татар пытались избавиться, отмечают правозащитники.
До 2005 года на Крымский полуостров смогли вернуться около 300 тысяч депортированных крымских татар и их потомков. В местах выселения остаётся ещё 150 тысяч, утверждает составитель книги «Депортация крымских татар. Как это было» Рефат Куртиев.
Украина же депортацию крымских татар в 1944 году актом геноцида не признала, а 18 мая, которое для крымских татар является Днём памяти по погибшим во время депортации, в списке государственных памятных дат не значится.
Отдельная благодарность за помощь в сборе материала Нияре Шевкиевой.
Статья написана по материалам сайтов: zavtra.ru, www.epochtimes.com.ua.
»
