Давыдова Вера,11класс
Презентация к урокам «Тёмное царство «города Калинова.
Скачать:
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Отражение традиций Домостроя в пьесе Островского «Гроза» Выполнила: ученица 10 «Г» класса, ГБУ ОШИ «ГМЛИОД», Давыдова Вера. Учитель: Пухальская Л.В.
Статистика Управление внутренних дел России обнародовало статистику, согласно которой одна российская женщина становится жертвой насилия/избиения каждые две секунды. При счете тысяча один и тысяча два еще одна российская женщина становится жертвой бытового насилия. Статистика свидетельствует, что 60-75% женщин, потерявших свою жизнь в результате бытового насилия, были убиты после того, как они разорвали отношения с насильником. Каждый час одна из российских женщин погибает от рук мужа или партнера.
В драме «Гроза» автор показал дикое, глухое общество уездного города Калинова, живущее по законам Домостроя, и противопоставил ему образ свободолюбивой девушки, не пожелавшей смириться с калиновскими нормами быта и поведения.
Домострой – это свод житейских правил и наставлений. Отражает принципы патриархального быта, известен предписанием строгости домашнего уклада.
Составители «Домостроя» главные добродетели женщины видели в религиозности, полном подчинении мужу, заботе о семье и трудолюбии. По их мнению, именно такая жена – «добрая, трудолюбивая, молчаливая – венец своему мужу».
В канонических и учительных книгах женщина как будто составляет фон для жизни мужчины; выступает скорее объектом, а не субъектом действия.
Образы жителей Калинова
“Гроза” представляет особый интерес для читателей, так как в ней описывается не только межличностный конфликт, но и дается достаточно полная характеристика русского купечества середины XIX века.
Характер внутрисемейных отношений в дореволюционной России регулировался законом. В соответствии с российским законодательством, женщина находилась в зависимом от мужчины положении. При выходе замуж она принимала звание и сословное положение мужа. Жена была обязана «повиноваться мужу своему как главе семейства», «пребывать к нему в любви, почтении и неограниченном послушании», оказывать ему «всякое угождение и привязанность аки хозяйка»
История создания пьесы островского гроза
... воплощенная в Волге, неотрывна от стихии не одной пьесы Островского, но впервые и сильнее всего она сказалась в «Грозе». театральный, зрительный образы для него нераздельны. Вот почему ... видны ее истоки , то на фоне литературных опытов Островского тех лет, в окружении тогдашних его пьес, «Гроза» оказалась неожиданностью, бурным рывком к вершине искусства. ¹ «Театр», 1909, № 528, ...
Главной обязанностью жены в семье была организация семейного быта, в то время как мужчина был главой семьи, хозяином всего движимого и недвижимого имущества, руководителем торговых операций. При этом зависимость жены от мужа увеличивалась еще и тем, что мужья обычно были значительно старше своих жен. Зависимому положению женщины во многом также способствовало признание единственной формы брака — церковного, а по нему жена была обязана всюду следовать за своим мужем и могла быть по суду принуждена сделать это. Жена могла получить паспорт только с разрешения мужа. Нарушение супружеской верности могло повлечь тюремное заключение.
Наши писатели XIX века часто раскрывали неравноправное положение русской женщины. «Доля ты! — русская долюшка женская! Вряд ли труднее сыскать «,- восклицает Некрасов.
Домострой в семье Кабановых
Образ Катерины В образе Катерины Островский показал всю трагедию души русской женщины. В XIX веке женщины в России были практически бесправны. Выходя замуж, они должны были соблюдать все правила семейной жизни.
Образ Кабанихи Образ суровой и властной Марфы Игнатьевны Кабановой (Кабанихи) позволяет нам познакомиться ещё с одной разновидностью представителей «тёмного царства», такой же типичной, как Дикой, но ещё более зловещей и мрачной. «Ханжа, сударь! Нищих оделяет, а домашних заела совсем»,- так правильно и метко определяет характер Кабанихи Кулигин.
Образ Дикого Дикой откровенно показывает, что своего племянника не уважает совершенно. Он ставит себя выше всех окружающих. И никто не оказывает ему ни малейшего сопротивления. Надо ли удивляться, что Дикой все тверже убеждается в безнаказанности своих действий, в результате чувствует себя полноправным хозяином жизни.
Образ Тихона Тихон — загубленная личность. Он не может воспротивиться приказам маменьки и делает все, что она требует. В результате финальная сцена пьесы становится еще более трагичной.
Образ Варвары Можно сказать, что жизнь в доме Кабанихи нравственно искалечила девушку. Она тоже не хочет жить по патриархальным законам, которые проповедует ее мать. Но, несмотря на сильный характер, не решается открыто протестовать против них. Ее принцип – «Делай, что хочешь, только бы шито да крыто было».
Катерина — человек душевно ранимый, хрупкий; жестокость и бессердечие Кабанихи больно ранят ее, но она терпит, не отвечая на оскорбления, а Кабанова все провоцирует ее на ссору, каждой репликой укалывая и унижая ее. достоинство.
Катерина пытается найти свое счастье в любви к Тихону: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого я тебя не променяю». Но искренние проявления этой любви пресекаются Кабанихой: «Что на шею-то виснешь, бесстыдница? Не с любовником прощаешься».
Между Катериной и Кабанихой назревает конфликт. Конфликт этот не доходит до взрыва, пока не было тому причин. А причиной становится признание Катерины в измене мужу. И Катерина понимает, что после этого жизнь её закончена, ведь Кабаниха тогда совсем затиранит её.
Катерина была обречена на жизнь с нелюбимым человеком под постоянным гнетом свекрови. «Темное царство» лишало её счастливой жизни. Её единственный путь к спасению – это любовь, но она еще больше «отравила» жизнь Катерины.
Заключение В ходе работы мы изучили бесправное положение Катерины на основе «Домостроя». Мы можем сделать вывод о том, что проблема главной героини будет актуальна, пока из сознания российского общества окончательно не исчезнет патриархальный уклад жизни.
Топик 1167. (С). Покупки в жизни женщин и мужчин
... food and things for house. I think it comes from ancient times, when women had to decorate dwelling and themselves and took care of their families while men were suitable for ... some differences between men and woman’s shopping. Men usually make their purchases quickly, while women like to take delight in shopping. Shopping, men, women. Покупки играют важную роль в жизни каждого современного ...
Источники информации: http://www.litra.ru/characters/get/ccid/00132341225987586309/ http://www.litra.ru/composition/get/coid/00050401184864068557/woid/00090801184773070249/ http://www.litra.ru/composition/get/coid/00053401184864075627/woid/00090801184773070249/ http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-31289/
Наивысшим художественным достижением А. Н. Островского в предреформенные годы стала драма «Гроза». Автор переносит нас в провинциальный купеческий городок Калинов, жители которого упорно держатся за веками сложившийся образ жизни. Но уже в начале пьесы становится ясно, что те общечеловеческие ценности, за которые ратует Домострой, давно уже потеряли свой смысл для невежественных обитателей Калинова. Для них важна не суть человеческих отношений, а лишь форма, соблюдение приличий. Не зря в одном из первых действий «матушка Марфа Игнатьевна» — Кабаниха, свекровь Катерины — получила убийственную характеристику: «Ханжа, сударь. Нищих оделяет, а домашних поедом ест». А для Катерины, главной героини драмы, патриархальные ценности полны глубокого смысла. Она, замужняя женщина, полюбила. И изо всех сил пытается бороться со своим чувством, искренне считая, что это страшный грех. Но Катерина видит, что никому в мире и дела нет до подлинной сути тех нравственных ценностей, за которые она пытается цепляться, как утопающий за соломинку. Вокруг уже все рушится, мир «темного царства» в муках умирает, и все, на что она пытается опереться, оказывается пустой оболочкой. Под пером Островского задуманная драма из быта купечества перерастает в трагедию.
Основная идея произведения — конфликт молодой женщины с «темным царством», царством самодуров, деспотов и невежд. Узнать, почему возник этот конфликт и почему конец драмы такой трагичный, можно, заглянув в душу Катерины, поняв ее представления о жизни. И это возможно сделать, благодаря мастерству А. Н. Островского.
За внешним спокойствием жизни кроются мрачные мысли, темный быт самодуров, не признающих человеческое достоинство. Представителями «темного царства» являются Дикой и Кабаниха. Первый — законченный тип купца-самодура, смысл жизни которого заключается в том, чтобы любыми средствами сколотить капитал. Властная и суровая Кабаниха — еще более зловещая и мрачная представительница Домостроя. Она строго соблюдает все обычаи и порядки патриархальной старины, поедом ест домашних, проявляет ханжество, одаряя нищих, не терпит ни в ком проявления личной воли.
Островский рисует Кабаниху как убежденную защитницу устоев «темного царства». Но даже в своей семье, где все безропотно ей подчиняются, она видит пробуждение чего-то нового, чуждого и ненавистного ей. И Кабаниха горько сетует, чувствуя, как жизнь разрушает привычные для нее отношения: «Ничего-то не знают, никакого порядка. Проститься-то путем не умеют. Так-то вот старина-то и выводится. Что будет, как старики перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю. Ну, да уж то хорошо, что не увижу ничего». Под этой смиренной жалобой Кабанихи — человеконенавистничество, неразлучное с религиозным ханжеством.
Понимание принципов семейной жизни катерины и кабанихи. Дикой ...
... в могилу Катерину, из-за неё ушла из дому Варвара, а Тихон, в сущности добрый, хотя и беззольный человек, потерял всякую способность думать и жить ... к ней, сына упрекает в равнодушии по отношению к матери. В то же время, Кабаниха, уверенная в своей правоте, чувствует, что ... что страх и приказ – это главные элементы семейной жизни, поэтому тираном себя не ощущает, ведь родители должны быть ...
Развитие действия в «Грозе» постепенно обнажает конфликт драмы. Еще велика власть Кабанихи и Дикого над окружающими. «Но чудное дело, — пишет Добролюбов в статье «Луч света в темном царстве», — самодуры русской жизни начинают, однако же, ощущать какое-то недовольство и страх, сами не зная перед чем и почему… выросла другая жизнь, с другими началами, и хотя далеко она, еще и не видна хорошенько, но уже дает себя предчувствовать и посылает нехорошие видения темному произволу самодуров». Таково «темное царство» — воплощение всего строя жизни царской России: бесправие народа, произвола, угнетения человеческого достоинства.
В этот мир Диких и Кабаних попадает Катерина — натура поэтическая, мечтательная, свободолюбивая. Мир ее чувств и настроений сформировался в родительском доме, где она была окружена заботой и лаской матери. В атмосфере ханжества и назойливости, мелочной опеки конфликт между «темным царством» и душевным миром Катерины зреет постепенно. Катерина терпит лишь до поры. «А уж коли мне очень здесь опостылеет, так, не удержать меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь, не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!» — говорит она.
Не найдя отзвука в сердце недалекого и забитого мужа, ее чувства обращаются к человеку, непохожему на всех окружающих. Любовь к Борису вспыхнула с силой, свойственной такой впечатлительной натуре, как Катерина, она стала смыслом жизни героини.
Катерина вступает в конфликт не только с окружающей средой, но и самой собой. В этом трагизм положения героини.
Если бы сценой покаяния завершалась драма, в ней была бы показана непобедимость «темного царства». Но драма завершается нравственной победой Катерины и над силами, сковывавшими ее свободу, и над тем, что сковывало ее волю и разум. Катерина решается на самоубийство. Самоубийство героини — это протест против никчемной жизни, против темных сил царства Домостроя. Если женщина, самое бесправное существо, да еще в темной, косной среде купечества, не может больше мириться с гнетом «самодурной силы», значит, среди обездоленных, забитых людей зреет возмущение, которое должно побудить народ к решительной борьбе.
Для своего времени, когда Россия пережила период громадного общественного подъема перед крестьянской реформой, драма «Гроза» имела важное значение. Образ Катерины принадлежит к лучшим образам женщин не только в творчестве Островского, но и во всей русской художественной литературе.
Вражда между близкими
бывает особенно
непримирима
П. Тацит
Нет страшнее возмездия
за безумства и заблуждения,
чем видеть, как собственные
дети страдают из-за них
У. Самнер
Пьеса А.Н. Островского «Гроза» рассказывает о жизни провинциальной России XIX века. События разворачиваются в городе Калинов, расположившемся на высоком волжском берегу. На фоне великолепной красоты природы, царственного спокойствия, происходит трагедия, нарушившая спокойную жизнь этого города. Не все так благополучно в Калинове. Здесь, за высокими заборами, царствует домашний деспотизм, льются никому не видимые слезы. В центре пьесы жизнь одной из купеческих семей. Но таких семей в городе сотни, а по всей России миллионы. Однако так устроена жизнь, что все соблюдают определенные законы, правила поведения, и любое отступление от них является позором, грехом.
Один день их жизни египетского вельможи . Как жили земледельцы ...
... и могилы занесены песком. Гораздо лучше мы знаем, как жили знатные люди в Древнем Египте. Для вельможи еще при его жизни строили каменную гробницу, стены которой украшали надписями, рисунками ... власти, где постепенно главенствующее положение заняли визири. Быт египетской знати Вельможи жили в каменных домах, которые строились наподобие изгороди вокруг внутреннего дворика, куда не попадало ...
Главное действующее лицо в семье Кабановых – мать, богатая вдова Марфа Игнатьевна. Именно она диктует в семье свои порядки и командует домочадцами. Не случайно и ее фамилия – Кабанова. В этой женщине есть что-то животное: она необразованна, но властна, жестока и упряма, требует, чтобы ей все подчинялись, чтили устои домостроя и соблюдали его традиции. Марфа Игнатьевна – сильная женщина. Она считает семью самым главным, основой общественного порядка и требует безропотного повиновения своих детей и невестки. Однако она искренне любит своих сына и дочь, и об этом говорят ее реплики: «Ведь от любви-то родители и строги к вам бывают, все думают добру научить». Кабаниха снисходительна к Варваре, отпускает ее погулять с молодежью, понимая, как несладко ей придется в замужестве. Но на свою сноху Катерину сыплет постоянные упреки, контролирует каждый ее шаг, заставляет Катерину жить так, как сама считает правильным. Возможно, она ревнует невестку к своему сыну, поэтому так неласкова с ней. «С тех пор, как женился, я уж от тебя прежней любви не вижу», — говорит она, обращаясь к Тихону. А он не в силах возразить своей матери, так как человек слабохарактерный, воспитан в послушании, уважает мнение своей матери. Обратим внимание на реплики Тихона: «Да как же я могу, маменька, вас ослушаться!»; «Я, маменька, из вашей воли ни на шаг» и т.д. Однако это лишь внешняя сторона его поведения. Он не хочет жить по законам домостроя, не хочет сделать жену своей рабой, вещью: «Да зачем же бояться? С меня и того довольно, что она меня любит». Тихон считает, что отношения между мужчиной и женщиной в семье должны строиться на принципах любви и взаимопонимания, а не на подчинении одного другому. И все же он не может ослушаться властной матери и заступиться за любимую женщину. Поэтому Тихон и ищет утешение в пьянстве. Мать своим властным характером подавляет в нем мужчину, делая слабым и беззащитным. Тихон не готов исполнять роль мужа, защитника, заботиться о семейном благополучии. Поэтому в глазах Катерины он ничтожество, а не муж. Она и не любит его, а лишь жалеет, терпит.
Сестра Тихона Варвара намного сильнее и смелее своего брата. Она приспособилась к жизни в доме матери, где все держится на обмане, и теперь живет по принципу: «Делая что хочешь, лишь бы все шито да крыто было». Варвара тайком от матери встречается со своим возлюбленным Кудряшом, не отчитывается перед Кабанихой за каждый свой шаг. Однако ей проще жить – незамужняя девушка свободна, и поэтому ее не держат под замком, как Катерину. Варвара пытается объяснить Катерине, что в их доме без обмана жить нельзя. Но жена ее брата неспособна к этому: «Обманывать-то я не умею, скрыть-то ничего не могу».
Катерина чужая в доме Кабановых, здесь все для нее «будто из-под неволи». В родительском доме ее окружала любовь и ласка, она была свободна: «…что хочу, бывало, — то и делаю». Ее душа подобна птице, она должна жить в свободном полете. А в доме свекрови Катерина будто птица в клетке: она тоскует в неволе, терпит незаслуженные упреки свекрови и пьянство нелюбимого мужа. У нее даже нет детей, чтобы подарить им свою ласку, любовь, внимание.
Смысл жизни Мцыри (Что значит жить для Мцыри)
... том, что для него очень важно «жить». Он приводит пример с битвой и сражениями, но мне кажется, ему хочется пожить и обычной жизнью ... тоже проходят в школе. Она становится для нас втором родным домом. Хочется, В моей жизни много маленьких побед, которые я считаю ... мцыри в том числе, - найти свое место в жизни. Он хочет найти себя и ставит перед собой цель сбежать из плена и добраться до родного дома, ...
Спасаясь от семейного деспотизма, Катерина ищет опору в жизни, такого человека, на которого она могла бы положиться, по-настоящему полюбить. И поэтому слабый и безвольный племянник Дикого Борис становится в ее глазах идеалом мужчины, непохожим на ее мужа. Она будто не замечает его недостатков. Но Борис оказался человеком, неспособным понять Катерину, так же самоотверженно ее полюбить. Ведь он бросает ее на растерзание свекрови. И Тихон выглядит намного благороднее Бориса: он все прощает Катерине, потому что по-настоящему ее любит.
Поэтому самоубийство Катерины – это закономерность. Она не может жить под гнетом Кабанихи и простить предательство Борису. Эта трагедия всколыхнула тихую жизнь провинциального города, и даже робкий безвольный Тихон начинает протестовать против матери: «Маменька, это вы ее погубили! Вы, вы, вы…»
На примере семьи Кабановых мы видим, что отношения в семье нельзя строить по принципу подчинения слабых сильному, домостроевские устои разрушаются, власть самодержцев проходит. И даже слабая женщина может бросить вызов этому дикому миру своей смертью. И все же я считаю, что самоубийство – не лучший выход из создавшейся ситуации. Катерина могла бы поступить и по-другому. Например, уйти в монастырь и посвятить свою жизнь служению Богу, ведь она очень религиозная женщина. Но героиня выбирает смерть, и в этом и ее сила, и ее слабость.
Дарья МЕНДЕЛЕЕВА
или Несколько слов о Марфе Игнатьевне Кабановой
Драма Островского давно прочитана. Тщательно изучены и заклеймены позором “жестокие нравы” города Калинова, раз и навсегда объявленного “тёмным царством”; оплакана судьба несчастной Катерины; наиболее вдумчивые поминают недобрым словом слабохарактерного Бориса Григорьевича. И всё же перед финальным сочинением давайте ещё раз перечитаем пьесу.
Странная Кабаниха
Из рассказов героев друг о друге, из их собственных высказываний перед нами выстраивается довольно чёткая галерея характеров маленького городка на Волге. Выпрашивает деньги на свои смелые, но бессмысленные эксперименты “антик”, “химик”, “маленький человек” Кулигин (о котором получивший регулярное образование Борис говорит, что его “жаль разочаровывать”), постепенно спивается забитый матерью Тихон, гуляет с Кудряшом Варвара, Феклуша рассказывает окружающим небылицы, принимаемые остальными за новости, ругает всех и вся Дикой…
Среди отзывов окружающих о Марфе Игнатьевне — старой Кабанихе — можно найти самые противоположные мнения: одни считают, что она “ханжа” и “домашних заела совсем”, другие хвалят её благочестие и от души желают ей процветания. Конечно, рассуждения о самодурстве старой купчихи основаны не на пустом месте, однако давайте посмотрим внимательно, как общается она со своими домашними.
Вот семейство Кабановых в полном составе идёт по бульвару от вечерни домой (I, 5).
По дороге маменька даёт сыну советы к грядущему отъезду, и ласковым общий тон разговора никак не назовёшь. Видно, что все младшие члены семейства порядком устали от её строгости и бесконечных придирок. Что же, помимо весьма распространённой ревности свекрови к невестке (“Я уж давно вижу, что тебе жена милее матери”), так отравляет жизнь мирного купеческого семейства, чего требует старуха мать от своих детей? Во-первых, постоянного внимания и безусловного почтения к себе и вообще к старшим (“Если родительница что когда и обидное, по вашей гордости, скажет, я думаю, можно перенести”; “Не очень-то ныне старших уважают”); и во-вторых, скромности и нелицемерного благочестия (отсюда и упрёки Катерине: “Что ты выскочила в глазах-то поюлить!”).
Право на жизнь – основное право человека
... Дать классификацию основных прав человека. Определить место права на жизнь, как основного, в ряду прав и свобод человека. Определить, в каких нормативных актах закрепляется право на жизнь. Изучить динамику ... Врачей, делающих аборты можно считать убийцами, т.к. зародыш человека, уже человек, имеющий право на жизнь. Запретом на производство абортов невозможно решить проблему наступления нежелательной ...
Говоря о последнем, Кабанова, вновь охваченная ревностью, явно перехватывает через край, чем очень обижает ни в чём пока не повинную невестку, но тут же, хотя и по-своему, извиняется: “Да я об тебе и говорить не хотела; а так, к слову пришлось”. Конечно, такое данное “про запас” наставление в дальнейшем только подтолкнёт Катерину к тайно любимому ею Борису, но где-то в глубине нашего сознания тут же возникает мысль, что, окажись новой родственницей Кабанихи менее чистая душа, вроде, скажем, Варвары, и материнские упрёки были бы недалеки от истины.
Во всём, что говорит Марфа Игнатьевна, вообще оказывается гораздо более, нежели принято считать, здравого смысла. Она, в частности, прекрасно видит слабохарактерность собственного сына (“Что ты нюни распустил? Ну какой ты муж?”) 1 . Так же смело и справедливо пожилая купчиха оценивает и всесильного Дикого: “Нет над тобой старших, вот ты и куражишься”; “А и честь-то невелика, потому что воюешь-то ты всю жизнь с бабами” (III, 2).
Вообще весь разговор Кабановой и Дикого в начале третьего действия как-то не вписывается в усвоенную нами характеристику провинциальных самодуров. Начавшись с понятных для нас грубостей (“Какого ещё тут чёрта водяного!.. — Ты не очень горло-то распускай!.. Я тебе дорога!”), он далее неожиданно переходит в какую-то задушевную струю. Оказывается, что и на почти всесильного Савёла Прокофьевича есть управа, да ещё и никак не связанная с физической силой: “О посту как-то, о великом, я говел, а тут нелёгкая и подсунь мужичонка: за деньгами пришёл… изругал, так изругал, что лучше требовать нельзя, чуть не прибил… После прощенья просил, в ноги кланялся… мужику в ноги кланялся… тут на дворе, в грязи… при всех…” А кроме того, выясняется, что, распугав домашних, сам хозяин мучается от одиночества, ищет общения: “Разговори меня, чтобы у меня сердце прошло”. В репликах же Кабановой вдруг проявляются неожиданная терпимость к окружающим (“…Я дивлюсь на тебя: сколько у тебя народу в доме, а на тебя на одного угодить не могут”) и даже внимание и умение разбираться в людях (“А зачем ты нарочно-то себя в сердце приводишь?.. Я видала, я знаю”).
Невольно возникает вопрос: почему, обладая такими душевными качествами, Марфа Игнатьевна не может распознать почти неприкрытого вранья Варвары и душевных мук Катерины?
Причина того, что старая купчиха так умеет уврачевать безутешного Дикого, может быть предельно проста — подобное душевное состояние — “гнева в сердцах” — хорошо знакомо ей самой. Об этом она также мимоходом вспоминает на бульваре — в первом на сцене общем семейном разговоре: “Разговор близкий сердцу пойдёт, ну и согрешишь, рассердишься” (I, 5).
Катерина и Кабаниха – два полюса калиновского мира Гроза Островский А. Н
... детали волжской жизни и обычаи маленьких «невзрачных» поселений, чтобы после путешествия соединить их в провинциальный городок. Здесь происходит и столкновение двух полюсов калиновского мира — Кабанихи и Катерины. Конфликт ... люди города Калинова. Островский в своём сочинении использует антитезу, противопоставляя двух героинь, — Марфу Игнатьевну и Катерину. Трагизм последней состоит в том, что она ...
Причём сама по себе эта случайная фраза свидетельствует лишь о свойственной каждому религиозному человеку внимательности к себе, своим поступкам и душевным состояниям. Но тогда нам придётся признать в Кабанихе ещё и искреннюю, неподдельную религиозность. Почему же тогда она день и ночь неустанно пилит окружающих, разрушая морально и физически собственного сына, приучая дочь к лицемерию, превращая жизнь самых близких ей людей в кромешный ад?
Об этом она также говорит сама, сначала всё в той же сцене на бульваре: “Ведь от любви родители и строги-то к вам бывают, от любви вас и бранят-то, всё думают добру научить” — и чуть дальше: “Знаю я, знаю, что вам не по нутру мои слова, да что ж делать-то, я вам не чужая, у меня об вас сердце болит”; “Молодость-то что значит! Смешно смотреть-то даже на них! Кабы не свои, насмеялась бы досыта…” (II, 6).
Конечно, сразу отбросить мысль о ханжестве и притворстве и поверить в то, что старая мать искренне желает добра своим детям, невероятно сложно, однако на бульваре, где гуляет купеческое семейство, в этот момент нет посторонних, а последняя реплика вообще произносится Марфой Игнатьевной в полном одиночестве — так что “выставляться” главе семейства определённо не перед кем.
Итак, какие же жизненные правила Кабанова пытается передать Тихону, Катерине и Варваре? Первое же её пространное рассуждение ставит нас, современных людей, в тупик, ибо разговор о бесхарактерности драгоценного чада заканчивается совершенно неожиданным выводом: “Станет ли тебя жена бояться после этого?” Слабые попытки Тихона возразить (“С меня и того довольно, что она меня любит”) его маменька прерывает ещё более “железным” доводом: “Тебя не станет бояться, меня и подавно. Какой же это порядок-то в доме будет? Ведь ты, чай, с ней в законе живёшь” (курсив мой. — Д.М. ).
Для нас остаётся совершенно непонятным, почему это семейная жизнь должна, по понятиям Кабановой, строиться прежде всего на страхе, а не на сердечной привязанности, и почему это правило должно особенно строго выполняться в законном браке, освящённом Церковью. Об этом снова говорят и дальше: “Хоть любовника заводи!” (I, 5), и снова — в сцене прощания Тихона с семьёй (II, 5): “Что на шее-то виснешь, бесстыдница! Не с любовником прощаешься!” А само прощание — с земными поклонами и троекратными, со всеми по старшинству, поцелуями — чрезвычайно напоминает обряд или театральное действо, тщательно режиссируемое маменькой, которая здесь вновь настаивает на соблюдении порядка. То же можно сказать и о наказах жене, произнесённых Тихоном по маменькиному настоянию (II, 3), и о требованиях к Катерине часа полтора повыть лёжа на крыльце после отъезда мужа (II, 7).
На этот не искренний — из глубины души, но нарочитый вой даже собиралась прийти взглянуть как на некий спектакль странница Феклуша: “Уж больно я люблю, милая девушка, слушать, коли кто хорошо воет-то” (II, 1).
В такое же театральное представление в Калинове, судя по всему, превращаются и приёмы гостей и родственников — об этом Кабанова рассуждает в шестом явлении второго действия: “Гостей позовут, посадить не умеют, да ещё, гляди, позабудут кого из родных”. И даже, вытащив из омута тело несчастной Катерины, все вдруг начинают театрально кланяться и благодарить друг друга.
Женщина мать в искусстве 20 века – Образ женщины –матери в искусстве разных эпох
... к репродукциям картин известных художников XX столетия, запечатлевших женщину-мать. Вот и наступил XX век. В искусстве XX века совершенно по-новому зазвучала извечная тема материнства, прославляющая ... гармонию «планетарного бытия». В бурном, стремительном потоке жизни с надеждой прозвучали для художника слова: Будет прекрасная жизнь!.. Прекрасная жизнь будет. Убеждённый в том, что «русский ...
Стоп. Достаточно вопросов! Пора переходить к ответам.
Назад в средневековье
Откроем “Домострой”. Это название, которое, вероятно, не раз уже срывалось с уст читателей “Грозы”, в нашем обиходе чаще всего означающее всякие вообще устаревшие косные порядки — “Домострой какой-то!” — на самом деле принадлежит древнерусскому литературному (применяя наши весьма условные понятия) памятнику. Этот довольно обширный сборник впервые появился в Новгороде ещё в конце XV века и содержал многочисленные статьи, строго регламентирующие разные стороны жизни древнерусского человека — его веру в Бога и участие в церковных обрядах, гражданские и семейные обязанности, бытовое устройство и воспитание детей. Сквозь призму “Домостроя” жизнь провинциального городка Калинова откроется нам совершенно по-новому.
Оговоримся сразу: существование этой древней книги не означает, что древнерусский человек непременно справлялся в ней по каждому поводу или что Марфа Игнатьевна Кабанова держит где-то на дне сундука старинный фолиант и бежит перелистывать его после каждого разговора с сыном. Большинство наставлений “Домостроя”, кстати, начавшего складываться за несколько веков до создания окончательного, сводного, списка, передавались от родителей к детям, из поколения в поколение через повседневный опыт, в ходе обычного жизненного ритма, составленного чередой религиозных и сельскохозяйственных праздников, постов и мясоедов, рождений, свадеб и смертей, сопровождавшихся соответствующими обрядами. Само возникновение общего свода правил русского быта обязано своим появлением скорее не насущной потребности в повседневных наставлениях, а моде того времени на составление всяческих компиляций. Ведь одновременно со второй редакцией “Домостроя”, автором которой был сподвижник юного Иоанна IV протопоп Сильвестр, в XVI веке возникают также обширные сборники для душеполезного чтения: Великие Минеи Четии митрополита Макария, судебники, регламентирующие гражданское право, Стоглав — Церковное. Различные летописи объединяются в летописные своды. Так что, читая отрывки из древней книги, давайте попытаемся не воспринимать их как мёртвые правила, но уловить за ними дух средневековой жизни, представления и логику наших далёких предков.
“Чада, послушайте заповеди Господни, любите отца своего и матерь свою, и послушайте их, и повинуйтеся им по Бозе во всем, и старость их чтите, и немощь их и скорбь всякую от всея душа понесите на своей выи (шее) и благо вам будет, и долголетны будете на земли, сим очистите грехи своя и от Бога помиловани будете и прославитеся от человек…” (37—38).
И ещё: “Вы же, чада, делом и словом угождайте родителям своим во всяком блазе совете (благом замысле) да благословени будете от них: отчее благословение дом утвердит, и матерня молитва от напасти избавит. Аще ли оскудеют разумом отец или мать, не безчествуйте их, не укоряйте, да от своих чад почтени будете, не забывайте труда матерня и отцова, яко о вас болезноваша и печальни быша (о вас заботились и беспокоились)…” (38—39).
(Вспомним слова Марфы Игнатьевны о том, “сколько матери болезней от детей переносят” и что “вы, молодые люди, умные, не должны с нас, дураков, и взыскивать”.)
Для более полного понимания этого отрывка необходимо осознавать, что, помимо заботы о практической пользе (“заботьтесь о родителях, и почтут вас в старости ваши дети”), “Домострой” представляет совершенно иную культуру — культуру патриархальную. Средневековью чуждо наше современное понимание прогресса, стремление к новейшему и современнейшему. Оно представляет себе жизнь мерно идущей по вечному кругу, где наиболее ценно как раз, напротив, более древнее, близкое “золотому веку” и проверенное временем. Почитание старших — хранителей традиции — обретает в этих условиях такой же религиозный смысл, как почитание Бога, который тоже, по сути, является старшим (Господин, Господи).
Другой отрывок посвящён воспитанию детей:
“Казни сына своего от юности его, и покоит тя на старость твою, и даст красоту души твоей… Дщерь ли имаши, положи на них грозу свою (направь на них свою строгость), соблюдеши я от телесных; да не посрамиши лица своего, да в послушании ходит… Любя же сына своего, учащай ему раны, да последи (после) о нем возвеселишися, казни сына своего измлада и порадуешися о нем в мужестве… не смейся к нему, игры творя (не улыбайся, играя с ним), в мале бо ослабиши — велице поболиши (пострадаешь) скорбя, и после же яко оскомины твориши души твоей” (36—37).
Читая это, не следует пугаться и думать, что наши предки были поголовно садистами в обращении со своими детьми. Просто христианское средневековье почти не знает детства как особого периода человеческой жизни — ведь абсолютное большинство известных нам старинных детских игр (хороводы, колядки) и игрушек (разные свистульки, куколки) сохранились из ещё более древнего язычества, где у них было своё взрослое, ритуальное значение. В средние же века, как только человек выходил из бессознательного, ангельского младенчества, родители пытались как можно быстрее включить его в общий круг жизни со всеми обязанностями взрослого христианина. Для этого ребёнку необходимо было, прежде всего, привить знание запретов, границ дозволенного, и применение физического воздействия считалось тут не только не зазорным, но вполне оправданным. Так что, наставляя изо дня в день Тихона, Кабанова всего лишь пытается “довоспитать” взрослого, но ещё не вставшего на ноги сына, а незамужняя Варвара и вовсе пользуется со “средневековой” точки зрения неслыханной свободой.
Об отношениях супругов:
“Подобает поучити мужем жен своих с любовию и благорассудным наказанием, жены мужей вопрошают о всяком благочинии, како душа спасати, Богу и мужу угодити и дом свой в добре строити, и во всем ему покорятися; и что муж накажет, то с любовию приимати и творити по его наказанию” (52—53).
Так что выглядящее в пьесе Островского бессмысленным спектаклем наставление жены перед отъездом мужа в дальние страны, вероятно, было когда-то исполнено глубокого смысла.
При внимательном чтении “Домостроя” нас особенно поражает, что почти в каждой статье наградой за правильное поведение, наряду с Божьим благословением, является “похвала от людей”. Ныне нам кажется мещанским предрассудком заботиться прежде всего о том, что подумают о нас окружающие, но прежде было не так. Средневековые люди никогда не ощущали себя в полном смысле слова индивидуальностями, не задумывались о том, насколько неповторимы их мысли, чувства и судьбы. Человек был прежде всего христианином, чьи помыслы могли быть либо греховными, либо праведными, а кроме того, членом прихода, общины, ремесленного цеха, где различались его профессиональные качества, имущественный и семейный статус. Жизнь “на миру”, под пристальным взором окружающих была в этих условиях одним из регуляторов поведения, и поговорка: “Глас народа – глас Божий” – берёт своё начало из средневековья.
С этим связана также другая отличительная черта древнего сборника. Она состоит в том, что, очень подробно расписывая внешнюю сторону того или иного деяния, он почти не останавливается на состоянии внутреннем. Вот, например:
“Всякое дело начати или рукодельничати… руки умыв чисто, прежде святым покланятися трижды в землю… кто умеет достойно поговорити (здесь – проговорить молитву. – Д.М .) да благословяся у настоящего (старшего), да молитву Исусову проговоря, да перекрестяся молви: “Господи благослови, отче!” – тоже начати всякое дело…”” (39).
Почти так же, касаясь только внешней канвы событий, описывает свою жизнь в отцовском доме Катерина Островского, но сколько чувства, сколько печали по утраченному прошлому сквозит в её словах. Подобная наполненность личным переживанием, по размаху граничащая с полётом (“Отчего люди не летают?”), непонятна не только Варваре, недоуменно восклицающей: “Да ведь и у нас то же самое!” 3 , но, без сомнения, странной и опасной показалась бы в средние века. Древние люди не осознавали подчас трагической для нас разницы между мыслью и поступком: каждое действие подразумевало для них определённое внутреннее чувство, в которое вкладывалось ровно столько, сколько положено душевной энергии, ни больше ни меньше. Воспитание, направленное на управление поступками (“Сделай так, как я тебе приказывала”), в этом случае достигает одновременно и развития определённых душевных качеств, иначе недоступных. Область индивидуального, не согласованного с опытом предшественников, а особенно индивидуально-бессознательного — снов, интуиции, — с церковной точки зрения считается крайне сомнительной и ненадёжной, а погружение в неё — опасным. Так что Катерину с её религиозными видениями в средние века сочли бы по меньшей мере очарованной.
Главная героиня, из-за своей глубокой религиозности ошибочно принимаемая нами за типичную жительницу городка с архаичным укладом, на самом деле обладает мощной индивидуальностью, известной только Новому времени. Каждое обстоятельство внешней жизни, для окружающих освящённое многовековой традицией, она должна осмыслить и одобрить для себя. Если этого не происходит, она бунтует, и бунтует с невероятной силой, как уже бывало раньше, когда её маленькой девочкой вытаскивали из лодки с середины Волги. Её жизнь протекает безмятежно только до тех пор, пока внешние обстоятельства соответствуют её внутреннему душевному настрою, и Добролюбов отчасти прав, рассуждая на примере Катерины о сознательном протесте, но он направлен скорее против всего мира, чем против конкретных, социально обусловленных обстоятельств, ибо накал страстей в этой душе таков, что, чувствуя сложившееся противоречие, она вряд ли способна к логическим объяснениям и поискам разумного выхода.
Среди времён
Вернёмся теперь в покинутый нами столь надолго город Калинов. Ожившая старина смотрит на нас со всех сторон, и мы чувствуем себя перед ней чужестранцами, вроде того же Бориса Григорьевича, который говорит: “Обычаев я здешних не знаю. Я понимаю, что всё это наше русское, родное, а всё-таки не привыкну никак”. Здесь по-прежнему старательно посещают все церковные службы, а выстроенное французское новшество — бульвар на волжском берегу — пустует вечерами, когда обыватели скрываются за высокими заборами и спускают цепных псов: древнерусский человек неохотно покидал без особой надобности пределы своего двора или городской стены — окружающее пространство казалось ему неосвоенным, враждебным. Рассказы странницы Феклуши о дальних странах, где живут “неправедные цари”, принимаемые нами прежде за образчик калиновской темноты и дикости, при ближайшем рассмотрении оказываются отрывками из использованной Островским древнерусской повести о Магнете-салтане. Девушки вышивают золотом по бархату церковное убранство, и Марфа Игнатьевна, как в старину, без устали хлопочет о своём домашнем устройстве.
Кстати, на подобные хлопоты её отчасти “обрекает” собственное “говорящее” имя, несомненно, заимствованное Островским из библейского рассказа о Марфе и Марии.
В Евангелии от Луки (глава 10, стих 38—42) читаем:
“Впродолжение пути их, пришёл Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой;
У ней была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его.
Марфа же заботилась о большом угощении, и подошедши сказала: Господи! или тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне.
Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом., А одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё”.
Этот библейский сюжет был чрезвычайно популярен на Руси. Поведение двух его героинь даже породило два взаимодополняющих направления в уставах женских монастырей: в одном случае во главу угла ставились упражнения в молитве и совершенствование души, в другом — конкретная забота о ближнем: при обителях часто создавались больницы или сиротские приюты, где в качестве послушания работали монахини. Однако усилия Марфы Игнатьевны Кабановой, с жаром 4 пытающейся водворить в доме внешний порядок в ущерб взаимопониманию между родными, оказываются столь же тщетны, как и хлопоты её библейской тёзки, пропустившей пришедшую в дом Истину, удалясь на кухню.
Внешне порядок, продиктованный “Домостроем”, сохраняется, но времена его прошли. И не только потому, что, по свидетельству самой Кабанихи, “старина-то и выводится. В другой дом и взойти-то не хочется. А и взойдёшь-то, так плюнешь да вон скорее” (II, 6).
Дело в том, что “Домострой” потерял своё внутреннее содержание, перестал быть законом, наполняющим земное существование людей глубоким сакральным смыслом. И особенно ярко это показывает даже не трагедия Катерины, а то, как, одинаково потеряв всякую цель в жизни, спиваются люди, стоящие, согласно этому старому порядку, на разных ступенях социальной лестницы, — и подчинённый Тихон, и всесильный Дикой.
На самом деле и “самодурной силе”, о которой так много говорит Н.А. Добролюбов в своих статьях, до сих пор предлагаемых школьникам в качестве основного комментария к пьесам Островского, в “Грозе” приходится куда как несладко. Да, и Кабанову, и Дикого в некотором отношении ещё можно назвать “хозяевами жизни”, но это “беспокойное хозяйство” не только не приносит им самим никакой радости, но и прямо на наших глазах уплывает из рук. Что же до критика-разночинца, то он, на наш взгляд, слишком узко изобразил основной конфликт пьесы Островского, сведя его, по сути дела, к социальному.
Происшествия в семье Кабановых, перебаламутившие тихий городок Калинов, подобно вспышке молнии, высветили, что в нём бок о бок уживаются несколько жизненных порядков, если хотите, несколько времён. Русское купечество — зачатки буржуазии, — проживавшее в большинстве своём в маленьких провинциальных городках и находившееся в стороне от любой, в том числе общественной, жизни, было открыто Островским как раз накануне событий, выведших его на первый план этой жизни. Но пришло оно к этому рубежу, неся с собой остатки старых идей и порядков, в других слоях давным-давно утраченных. Домострой — не единственный такой “груз” в пьесе Островского, ведь рядом с основными её героями ходит живой человек XVIII века — изобретатель Кулигин.
Автор не случайно насыщает речь этого персонажа цитатами из Ломоносова и Державина и наделяет его биографией, весьма характерной для петровско-екатерининской эпохи, — благодаря своим способностям, без регулярного образования дойти до занятий наукой да так и остаться прозябать в маленьком городишке на правах чудака, местной достопримечательности. Вслед за Державиным он искренне восхищается природой и тут же пытается построить вечный двигатель и “громовые отводы”, стремясь её покорить. В русле лучших традиций XVIII века все его устремления направлены на благо общества, и лишь он один, будучи представителем Нового времени, сочувствует несчастной Катерине: “Тело её здесь… а душа теперь не ваша; она теперь перед судией, который милосерднее вас!” (V, 7).
Именно Кулигину отведена в пьесе роль своеобразного комментатора, открывающего Калинов для зрителей XIX века, а по совместительству и “толмача” — толкователя местных нравов — для приезжего Бориса Григорьевича. Кулигин как бы связывает воедино все времена пьесы, но и только. Его судьба также угадывается без особых усилий: он так и сгинет в своём провинциальном городишке, ругая его нравы и унижаясь перед Диким.
Два основных конфликта пьесы: внешний — романтической Катерины и её домашних — и внутренний — героини с самой собой — увязаны, таким образом, в единый узел противоречия морали разных времён. Проламываясь сквозь время и отвергая те пути разрешения возникшей ситуации, которые могут предложить ей окружающие, главная героиня должна в одиночку найти решение задачи со всеми “нельзя”. Ей нельзя вернуться в дом мужа, где ревность свекрови переросла теперь в лютую ненависть, — ведь недостойная невестка навсегда опозорила её сына, да и сама жизнь, не освещённая светом любви, потеряла для Катерины всякий смысл — у неё нет сил “опять жить”, “ходить, говорить что-то”. Ей нельзя уехать из Калинова в далёкую Кяхту — нерешительный Борис отказывается взять её с собой, да и собственная совесть не отвяжется от неё, невзирая на расстояния. Нельзя ей и покончить разом со всем: ведь самоубийство — смертный грех; бросаясь с волжского берега, она тем самым обрекает свою душу на вечные муки. И Катерина всё-таки кончает с собой в почти безумном состоянии, пытаясь прежде изобразить для себя обряд церковного отпевания (которое ей, как самоубийце, не положено): “Руки крест-накрест складывают… в гробу!.. я вспомнила”; “И опять поют где-то!” (V, 4).
Смерть Катерины, таким образом, не решает проблемы, а только обозначает её.
Ну и в чём же, спросите вы, заключается здесь положительная роль Марфы Игнатьевны Кабановой? Чем со страстью исследователя водить читателя по дебрям древности, не проще ли, вслед за Добролюбовым, просто признать, что старая Кабаниха — воплощение “самодурной силы”, а её невестка — вся протест против “тёмного царства”. В такой оценке “Грозы” всё было бы ничего, если бы не… Варвара. Как помните, в финале пьесы предприимчивая сестра Тихона бежит из ненавистного Калинова вместе с Кудряшом, и критик почти не останавливается на этой подробности, лишь мимоходом приписывая и ей черты протеста против “тёмного царства”. Опоэтизировать всякий протест — естественно для революционера-шестидесятника, но мы-то теперь знаем, чем обычно оборачиваются революции. А потому судьба Варвары представляется нам в менее радужных красках: молодая девица, сбежавшая с удалым любовником без венчания (значит, без документов), без средств к существованию, рискует закончить свою жизнь в сточной канаве. А если к тому же вспомнить ту зловещую подробность, что Варвара “грозы не боится”, в качестве жизненной перспективы для неё в отдалении замаячит каторга.
Вслед за Добролюбовым драму Островского действительно можно назвать “пьесой жизни”, потому что, как и в жизни, в ней нет готовых ответов. Её герои представляют два разных поколения, и родители искренне пытаются передать детям свой жизненный опыт, освящённый веками. Но попытки эти тщетны — по иронии судьбы, героев, живущих бок о бок, на самом деле разделяет чёрная дыра лет в четыреста, так что дети обречены сами искать свой путь в жизни — родительский опыт им только в обузу.
Кажется, у русской истории есть гнусное свойство повторяться…
Примечания
1 О причинах слабохарактерности Тихона мы не рискуем слишком много распространяться, так как они скрыты далеко за временными рамками самой пьесы. Похоже только, что маленький Тиша с самого детства не отличался особой бойкостью и после смерти его отца Марфа Игнатьевна не заняла в семье более естественное в таком случае положение вдовы, доживающей век на иждивении молодого хозяина, а фактически руководит через сына всеми делами (“Как приедешь туда, сделай так, как я тебе приказывала”; I, 5).
Да и самого Кабанова-отца никто в Калинове на протяжении всей пьесы не помянул ни словом.
2 Цитаты из “Домостроя” приводятся по: Домострой. М.: Худож. лит., 1991.
3 Вспомним параллельно другой разговор о полётах – ночную беседу Сони и Наташи из второго тома “Войны и мира”, где восторженная наполненность главной героини также наталкивается на непонимание её подруги, живущей, лишь чётко следуя внешним обстоятельствам.
Содержание:I. Введение.
II. Теоретическая часть.
1. Что такое «Домострой».
2. Место женщины в «Домострое».
3. «Темное царство» города Калинова.
4. «Домострой» в семье Кабановых.
5. Жизнь Катерины в семье Кабановых.
III. Заключение.
Статистика
Управление внутренних дел России
обнародовало статистику, согласно которой одна
насилия/избиения каждые две секунды.
При счете тысяча один и тысяча два еще одна
российская женщина становится жертвой
бытового насилия.
Статистика свидетельствует, что 60-75% женщин,
потерявших свою жизнь в результате бытового
насилия, были убиты после того, как они
разорвали отношения с насильником.
Каждый час одна из российских женщин погибает
от рук мужа или партнера.В драме «Гроза» автор показал дикое,
глухое общество уездного города
Калинова, живущее по законам
Домостроя, и противопоставил ему образ
свободолюбивой девушки, не пожелавшей
смириться с калиновскими нормами быта
и поведения.
Домострой – это свод житейских правил и наставлений. Отражает принципы патриархального быта, известен предписанием строгости домашнего у
Домострой – это свод
житейских правил и
наставлений.
Отражает принципы
патриархального
быта, известен
предписанием
уклада.
Составители «Домостроя» главные добродетели женщины видели в религиозности, полном подчинении мужу, заботе о семье и трудолюбии. По их мне
Составители «Домостроя» главные добродетели
женщины видели в религиозности, полном
подчинении мужу, заботе о семье и трудолюбии. По их
мнению, именно такая жена – «добрая,
трудолюбивая, молчаливая – венец своему мужу».
В канонических и учительных книгах женщина как будто составляет фон для жизни мужчины; выступает скорее объектом, а не субъектом действия.
Образы жителей Калинова
“Гроза” представляет особый интерес для читателей, так как в ней описывается не только межличностный конфликт, но и дается достаточно пол
“Гроза” представляет особый
интерес для читателей, так как в
ней описывается не только
межличностный конфликт, но и
дается достаточно полная
характеристика русского
купечества середины XIX века.Характер внутрисемейных
отношений в
дореволюционной России
регулировался законом. В
соответствии с российским
законодательством,
женщина находилась в
зависимом от мужчины
положении. При выходе
замуж она принимала
звание и сословное
положение мужа. Жена
была обязана
«повиноваться мужу своему
как главе семейства»,
«пребывать к нему в любви,
почтении и неограниченном
послушании», оказывать
ему «всякое угождение и
привязанность аки хозяйка»Главной обязанностью
жены в семье была
организация семейного
быта, в то время как
мужчина был главой семьи,
хозяином всего движимого
и недвижимого имущества,
руководителем торговых
операций. При этом
зависимость жены от мужа
увеличивалась еще и тем,
что мужья обычно были
значительно старше своих
жен.
Зависимому положению
женщины во многом также
способствовало признание
единственной формы брака церковного, а по нему жена
была обязана всюду
следовать за своим мужем и
могла быть по суду
принуждена сделать это.
Жена могла получить паспорт
только с разрешения мужа.
Нарушение супружеской
верности могло повлечь
тюремное заключение.
Наши писатели XIX века часто раскрывали неравноправное положение русской женщины. «Доля ты! — русская долюшка женская! Вряд ли труднее сыскат
Наши писатели XIX века часто
раскрывали неравноправное
положение русской женщины.
«Доля ты! — русская долюшка
женская! Вряд ли труднее
сыскать «,- восклицает
Некрасов.
Домострой в семье Кабановых
Образ Катерины
В образе Катерины
всю трагедию души
русской женщины. В
XIX веке женщины в
России были
практически
бесправны. Выходя
замуж, они должны
были соблюдать все
правила семейной
жизни.
Образ Кабанихи
Образ суровой и власт
ной Марфы Игнатьевны
Кабановой (Кабанихи)
позволяет нам познаком
иться ещё с
одной разновидностью
представителей «тёмного
царства», такой же
типичной, как Дикой, но
ещё более зловещей и
мрачной. «Ханжа, сударь!
Нищих оделяет, а
домашних заела совсем»,так правильно и метко
определяет характер
Кабанихи Кулигин.
Образ Дикого
Дикой откровенно
показывает, что своего
племянника не уважает
совершенно. Он ставит
себя выше всех
окружающих. И никто не
оказывает ему ни
малейшего
сопротивления. Надо ли
удивляться, что Дикой
все тверже убеждается
в безнаказанности своих
действий, в результате
чувствует себя
полноправным хозяином
жизни.
Образ Тихона
Тихон — загубленная
личность. Он не может
воспротивиться
приказам маменьки и
делает все, что она
требует. В результате
финальная сцена
пьесы становится еще
более трагичной.
Образ Варвары
Можно сказать, что жизнь в
доме Кабанихи нравственно
искалечила девушку. Она
тоже не хочет жить по
патриархальным законам,
которые проповедует ее
мать. Но, несмотря на
сильный характер, не
решается открыто
протестовать против них. Ее
принцип – «Делай, что
хочешь, только бы шито да
крыто было».Катерина — человек душевно ранимый,
хрупкий; жестокость и бессердечие
Кабанихи больно ранят ее, но она терпит,
не отвечая на оскорбления, а Кабанова
все провоцирует ее на ссору, каждой
репликой укалывая и унижая ее.
достоинство.Катерина пытается найти свое счастье в любви
к Тихону: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик
мой, ни на кого я тебя не променяю». Но
искренние проявления этой любви пресекаются
Кабанихой: «Что на шею-то виснешь,
бесстыдница? Не с любовником прощаешься».Между Катериной и Кабанихой назревает
конфликт. Конфликт этот не доходит до
взрыва, пока не было тому причин. А
причиной становится признание Катерины в
измене мужу. И Катерина понимает, что
после этого жизнь её закончена, ведь
Кабаниха тогда совсем затиранит её.Катерина была обречена на жизнь с
нелюбимым человеком под постоянным
гнетом свекрови. «Темное царство» лишало
её счастливой жизни. Её единственный путь
к спасению – это любовь, но она еще
больше «отравила» жизнь Катерины.
Заключение
В ходе работы мы изучили
бесправное положение Катерины на
основе «Домостроя». Мы можем
сделать вывод о том, что проблема
главной героини будет актуальна,
пока из сознания российского
общества окончательно не исчезнет
патриархальный уклад жизни.
Источники информации: http://www.litra.ru/characters/get/ccid/00132341225987586309/ http://www.litra.ru/composition/get/coid/00050401184864068557/
Источники информации:
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/sochinenie/domostroy-v-pese-groza/
ml
http://www.litra.ru/characters/get/ccid/001323
41225987586309/
0401184864068557/woid/000908011847730
70249/
http://www.litra.ru/composition/get/coid/0005
3401184864075627/woid/000908011847730
70249/
http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-31289/
