В России монастыри имели большое значение как центры науки и распространители просвещения.
Наличие монастырей в стране является выражением силы и силы религиозного и нравственного духа народа.
Русский народ любил монастыри. Когда возник новый монастырь, русские люди стали селиться возле него, образовав деревню, которая временами становилась большим городом.
Сегодня, в период духовного пробуждения России, укрепления православной веры, рассмотрение роли монастырей в жизни России очень и очень актуально.
Цель работы — рассказать о русских православных монастырях, раскрыть их роль в духовной, политической и экономической жизни России.
Структура работы: работа включает введение, два пункта основной части, заключение, список использованной литературы.
1. Русские православные монастыри: исторический аспект
Первые монастыри появились на Руси тогда, когда монашество прошло уже длительный, в несколько веков, исторический путь от египетских пустынь до Палестины, Константинополя и Святой горы Афон, разработало правила подвижничества, оформленные в различных уставах, создало великую аскетическую литературу, испытало практикой различные формы устроения монашеской жизни. Просвещенным недавно русским христианам предстояло впитать, усвоить всю полноту и целостность аскетической традиции и в то же время выбрать из нее то, что наиболее соответствовало новым природно-географическим и социокультурным условиям, создать свой аскетический идеал.
О монастырях и монашестве в России до появления первых поименных подвижников известно очень мало. Первые письменные упоминания о монастырях на Руси относятся к эпохе св. кн. Владимира Святославича (978 — 1015) и кн. Ярослава Владимировича (1019 — 1054).
В «Слове о законе и благодати» митр. Киевского Илариона (ок.1037 — 1043) в Похвале кн. Владимиру говорится: «манастыреве на горах сташа, черноризьци явишася» Первые упоминаемые в источниках монастыри были основаны князьями или другими богатыми людьми, которые создавали их на свои средства, обеспечивали всем необходимым, обладали правом назначения настоятелей. Основателями старейшего Киево-Печерского монастыря в России были монахи Антоний и Феодосий Печерские .
Монастырей, основанных подвижниками, было немного. В целом в Киеве преобладали монастыри, созданные князьями. Об авторитете, который приобрело монашество уже во 2-й пол. ХI в., свидетельствует участие игуменов (или «всех игуменов») городских киевских монастырей в публичных акциях (встречах князей, княжеских похоронах, княжеских съездах, хлопотах об освобождении пленников и т.д.
Роль Петра I в истории России. Что сделал Петр I для развития России?
... переворота и свержения Петра III до восстания Пугачёва. Историческое сочинение Следствием Великого посольства царя и его ... Петра I в истории России. Его реформы носили стихийный характер, обозначенный в ходе длительной Северной войны, которая вскрыла отсталость России во многих сферах жизни. Экономическое и ... Он поражает своей архитектурой, культурой и атмосферой. Но не стоит забывать, что этот город ...
В ранний период монастыри были в основном городскими или находились недалеко от городов. В XI в. известно 19 монастырей, о некоторых из них сохранилось очень мало информации, иногда лишь краткие упоминания. В XI в. они создавались в основном в Южной Руси: в Чернигове, в Тмутаракани, Переславле, во Владимире Волынском и др. Однако были монастыри и в северо-восточных пределах; в Муроме (Муромский Спасский), в Суздале, в Ростове .
XII век был временем расцвета древнерусского монашества, монастыри основывались во всех крупных городах Руси. Известно более 50 монастырей, созданных в XII — нач. ХIII в. (до монгольского нашествия), даты основания еще 42 монастырей предположительно относятся к домонгольскому периоду. Некоторые из этих обителей были разрушены в 1240 г., но многие сохранились и умножали славу в следующих веках. В XII в.14 из 43 основанных в этом веке монастырей было создано в Новгороде. Одним из древнейших новгородских монастырей был Юрьев. Основание его преданием приписывается кн. Ярославу Мудрому, но самое раннее сохранившееся известие относится к 1119 г.
Монгольское нашествие прервало естественное течение монастырской жизни: многие монастыри были разрушены вместе с городами, многие пострадали от погрома и опустошения, не все монастыри XI — XIII вв. были впоследствии восстановлены. Возрождение монашества началось лишь со 2-й пол. — кон. XIV в. в результате деятельности свт. Алексия Московского и прп. Сергия Радонежского, что совпало с началом национального возрождения Руси, преодоления ордынского ига. За предшествующее столетие (2-я пол. XIII — 1-я пол. XIV в) сведений о монастырях очень мало, но значение монашества в духовной, нравственной и социальной жизни сохранялось во всей полноте.
Со 2-й пол. XIV в. характер монастырской жизни существенно изменился. Во-первых, было создано значительное число новых монастырей, основанных на общежительных принципах; общежительство часто вводилось и возобновлялось там, где оно отсутствовало или было существенно нарушено (напр., во псковском Снетогорском монастырe).
Помимо внутреннего устройства изменился и характер отношений с миром, возникли монастырские приходы. Во-вторых, изменилось расположение новых монастырей, их природно-географическая среда: стали преобладать пустыни, расположенные далеко от города, часто в лесных или болотистых местах, недоступных. Наконец, в-третьих, основателями новых монастырей стали гораздо чаще монахи-подвижники. Жизненный путь многих из них нередко сочетал пустынно-безмолвное отшельничество и пребывание в общежительном монастыре, устроителями и духовными наставниками которого они становились, когда вокруг их уединенных келий собиралось братство жаждавших спасения и духовного совершенства верующих. Через несколько лет настоятель снова смог уйти в пустыню, и так возник новый монастырь.
Уже в этот период под влиянием внутренних и внешних факторов началось движение пустынножителей, мощный импульс которому дала деятельность прп. Сергия Радонежского, его учеников и последователей. Отшельничество подвижников, их жажда «отвержения мира», индивидуальные духовные устремления оказались в сопряжении с процессом внутреннего освоения земель Северо-Восточной Руси, окультуривания дикой природы, расчистки леса под пашню, освоения природных угодий и промыслов, прокладки дорог, открытия водных источников, изменения ландшафта страны с природного на антропогенный. В спорах исследователей прошлого и настоящего веков о том, какая колонизация была первичной — монашеской или крестьянской, вопрос либо — либо был сформулирован неверно. Оба потока колонизации дополняли друг друга и развивались в одних и тех же направлениях. В.О. Ключевский описал этот процесс так: вокруг пустынного монастыря образовались светские и крестьянские поселения, которые вместе с братьями-монахами образовали приход, простирающийся в сторону монастырской церкви. Если монастырь исчезал, крестьянский приход оставался вместе с монастырской церковью. Движение пустынных монастырей было движением будущих сельских приходов, которые, кстати, в большинстве своем были первыми в своем округе. Развитие дикой природы, рост населенных пунктов и основание новых монастырей стали свидетелями возрождения национальной жизни как в социальной, так и в духовной сферах. Результаты этого процесса в XVII в. выразительно описал келарь Троице-Сергиева монастыря Симон (Азарьин).
Утро изменившее жизнь в рассказе После бала, Толстой
... Был он тогда молодым студентом в провинциальном городке и ... своей замшевой перчаткой, которой перед этим на балу держал талию дочери. Это утреннее происшествие настолько ... утро могли все изменить. И на этот счет он решил поделиться со своими собеседниками одной историей, которая произошла с ним в студенческие годы и навсегда изменила его жизнь. ...
Сопоставляя современное ему состояние с временами прп. Серджио писал: «Пустыня тогда была непроходимой, но теперь каждый может увидеть широкие поля вокруг монастыря, густонаселенные деревни и деревни. Пути тогда не были и были непроходимы для человеческих ног, но теперь пути-пути величия и проходы всех рангов — это люди, днем и ночью, непрерывно идущие. Много же тогда гадов и ползущих змиев являхуся ему (прп. Сергию) на устрашение безстрастному его житию; ныне же молитвами его окрест обители его за десять поприщь и вящщее ползущих ужев и змиев не бывает… Место тогда было безводно, и кроме источника, его же святый Сергий молитвою изведе, не бысть иныя воды под его обителию; ныне же… многи источницы явишася… Сегодня все на виду и запоминаются, как будто в то время в рощах были такие и лес просто не проходил, сейчас скопилось скопление людей в населенных пунктах в тех местах, где были большие рощи».
Монашеская колонизация этого времени развивалась по нескольким направлениям и была связана с внутренним развитием территории. Увеличение населения, как правило, сопровождалось ростом монастырей, и появление новых монастырей вызывало приток населения, т.е. процесс был двуединым. С кон. XIV в. активно осваивалась Вологодская земля, тесно связанная как с Поморьем (русским Севером), так и с центральной частью России — Замосковным краем. Вологодский у. был особым районом Центр. Поморие, область ранней колонизации, которая привела к его большой численности населения. Одним из первых подвижников, пришедших сюда, был прп. Димитрий Прилуцкий, ученик прп. Сергия Радонежского.
Другим центром, из которого шел поток монастырской колонизации, был Кириллов Белозерский монастырь, основанный в 1397 г., а позже — Соловецкий монастырь. Колонизация Вологодского края началась, по преданию, еще в ХIII в. Ученики и сподвижники прп. Кирилла Белозерского продолжали ее.
Многочисленные пустыни, построенные монахами-отшельниками в XIV — XV вв. на севере России, в Заволжье, позволили позже этот район именовать «Северной Фиваидой», или «Русской Фиваидой на Севере». Пустыня возникла в отдаленной, необитаемой, часто покрытой лесом местности, но постепенно могла развиться в более крупный монастырь, вокруг которого она постепенно обосновалась. При этом пустынь могла иметь земельные владения и крестьян, что нарушало принцип «отвержения мира» в поисках безмолвия и уединенной жизни, т.к создавалась разветвленная система связей (хозяйственных, судебных и пр) с окружающим миром. Название «пустыня» хранит память о начальном периоде своего существования.
Дон кихот сервантеса энциклопедия испанской жизни
... трактовки Целью курсовой работы является изучить произведение Сервантеса Дон Кихот как энциклопедию испанской жизни XVI-XVII в.в. объектом нашего исследования Предмет исследования: задач ... эпохи «трагического» Возрождения. Роман Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» – пародия на рыцарский роман, своеобразная энциклопедия испанской жизни XVII в., произведение с глубоким социальным ...
По данным, полученным при подготовке новой редакции работы Мет. Макария, во 2-й пол. XIII — 1-й пол. XV в. было основано 286 монастырей, а в период 1448 — 1589 гг. — 488 монастырей. Они были неодинаковы по своей величине и значению. Большинство монастырей, по мнению митр. Макария, были невелики: в них жили до 10 монахов; лишь в 10 монастырях число братии колебалось от 20 до 50. Утверждая, что «еще меньше» было монастырей с количеством монахов свыше 50, автор тем не менее называет 10 таких монастырей, а именно: Пафнутиев Боровский (до 95 иноков при жизни основателя), Иосифов Волоколамский (100 — 130), Данииловский Переяславский (см. Данилов Новый Переяславский монастырь) (55 — 70), Герасимов Болдинский (до 140 при жизни основателя), Александро-Свирский (59 — 86), Антониев Дымский (до 55), Корнилиев Комельский (до 90), Антониев Сийский (до 73), Кирилло-Белозерский, Троице-Сергиев (по сведениям иностранцев, в 1-й четв. XVI в. здесь было 300 иноков, а в конце — до 700, не считая слуг).
Разумеется. К числу крупных монастырей можно отнести, например, Суздальский Покровский жен., в котором к началу XVII в. проживали 153 насельницы, к числу средних — Солотчинский муж. (количество насельников с кон. XVI до кон. XVII в. колебалось от 40 до 65).
Распространение пустынножительства и внедрение общежительных принципов сопровождались ростом монастырской земельной собственности и усилением экономической функции монастыря в общественной жизни (не только в освоении территории, но и в организации производства, в кредитовании крестьян).
В исследованиях отмечается, что монастыри (прежде всего крупные) и архиерейские дома уже в XV в. добились экономического процветания, а в XVI — нач. XVII в. монастырское хозяйство отличалось большей устойчивостью, чем светское, оно было больше втянуто в товарно-денежные отношения, в монастырях скапливались значительные суммы денег. Крупнейшие монастыри того времени — Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский, Иосифо-Волоколамский, Соловецкий — играли ощутимую роль в общественном производстве, были сильными хозяйственными организмами и оказывали организующее влияние на хозяйственно-экономическую жизнь своей округи. Особенно это касается Соловецкого монастыря, центра экономической жизни Поморие, который, к тому же, имел большое стратегическое значение. Он достиг расцвета при игум. Филиппе (Колычеве), когда велись строительные работы, был заведен железоделательный промысел, усовершенствовано водоснабжение, техника кирпичного, мукомольного производства, способы приготовления кваса, улучшалось питание монахов и т.д. Монастырь имел не только промышленное, торговое, стратегическое, но и культурное значение, его библиотека была одной из самых крупных и значимых не только на Русском Севере, но и во всей России.
Кирилло-Белозерский монастырь и русская аристократия
... имел в истории средневековой Руси. Период XV-XVII вв. в государственном развитии связан с кардинальными ... русских монастырей и политической жизни Московской Руси, содержат фактический материал по данной проблеме. Это вполне понятно, и объясняется той ролью и огромным влиянием, которое Кирилло-Белозерский монастырь ...
Разветвленная и систематическая хозяйственная деятельность монастырей, прежде всего наиболее крупных, рост монастырского землевладения, сосредоточение значительной судебно-административной власти и, как неизбежное следствие, возвращение в мирскую жизнь с ее тяжбами, распрями и т.д. приводили к деформации принципа «отвержения мира», нарушали монашеский обет нестяжания и послушания. Поскольку в XV — XVI вв. монастыри с неизбежностью были вовлечены в процесс социально-экономического роста и возрождения страны, сопровождаемого формированием государственности и народности, то социальные аспекты монашеского аскетизма выдвигались в этот период на первый план, а их обсуждение приобретало полемический характер и становилось предметом обсуждения на церковных Соборах (в 1503, 1531).
Возникло «нестяжательство» как течение религиозной мысли (Вассиан Патрикеев, прп. Максим Грек, старец Артемий, анонимный автор Беседы Валаамских чудотворцев) и как монашеская практика («безвотчинное» скитское подвижничество, импульс которому был дан прп. Нилом Сорским).
В XVI в. обилие монастырей и монахов бросалось в глаза современникам и удивляло иностранцев. «Монашествующих у них бесчисленное множество, — писал Дж. Флетчер в конце XVI в., — гораздо более, чем в других государствах, подвластных папе. Каждый город и значительная часть всей страны ими наполнены… все лучшие и приятнейшие места в государстве заняты обителями и монастырями… монашеская жизнь наиболее отстранена от притеснений и поборов, падающих на простой народ… Кроме того что монахи владеют поместьями (весьма значительными), они самые оборотливые купцы во всем государстве и торгуют всякого рода товарами».
Современные исследования выявили более 600 монастырей и пустынь, имевших крепостные дворы в кон. XVII — нач. XVIII в. Примерно столько же было монастырей и пустынь, не имевших крепостных.
Среди зафиксированных 600 монастырей, имевших крепостные дворы, 136 основаны в XVII в. Это мелкие и средние монастыри, имевшие до 100 дворов, иногда — до 10. К числу крупных, т.е. владевших крестьянскими дворами в количестве более 500, и крупнейших (более 1250) относятся в большей части лишь монастыри, создание которых связано с именем Патриарха Никона. Новоиерусалимский Воскресенский имел в 1678 г.586 крестьянских дворов, а в 1700 — 2465 дворов, Крестный, в Каргопольскому — 812 дворов в 1653-1661 гг., 910 дворов в 1700 г., Иверский — 2059 дворов в 1648 г. и 2302 в 1700 г.
Управление монастырями с 1649 г, осуществлял Монастырский приказ, созданный Соборным уложением 1649 г, Уложение означало новый важный этап той правительственной политики по отношению к монастырям, которая имела целью усиление контроля государства над монастырями и ограничение роста монастырской земельной собственности. Решения Соборов 80-х гг. XVI в. о запрете монастырям приобретать и получать в качестве вкладов родовые и выслуженные вотчины оказались неэффективными. Уложение 1649 г. категорически запрещало монастырям, а также Патриарху, митрополитам, архиепископам и епископам покупать, брать в заклад, принимать «по душам в вечной поминок» родовые, выслуженные и купленные вотчины. В случае нарушения запрета вотчина подвергалась конфискации. Усиление государственного контроля проявилось также в том, что указ о церковных и монашеских благах исходил не от Собора, как раньше, а был внесен как национальный закон, хотя и содержал ссылки на мнения хиротонисов и земских управ. Согласно Кодексу, монастыри лишались подавляющего большинства своего городского имущества: торговых и кустарных поселений и дворов при усадьбах, запрещалось иметь такие поселения в будущем. Уложение внесло изменения и в сферу суда. До 1649 г. монастыри и население их вотчин были подсудны церковным, епископским судам, тем самым они освобождались от подсудности общегосударственным учреждениям. Теперь же для священников и монашеских чинов была установлена та же юрисдикция для мирян в недуховных вопросах с монашеским орденом, который был государственным учреждением, возглавляемым, как и все ордены, деканом и священнослужителями. Он отвечал за анализ менее важных гражданских и уголовных дел против всего духовенства, включая митрополитов, а также их людей и крестьян. За Церковью оставался лишь суд по церковным делам. Монашеский орден проводил финансовую политику государства в церковных и монастырских активах, которые были переданы в его ведение. Он отвечал за назначение настоятелей, келий, строителей, казначеев и отвечал за некоторые духовные дела монахов. Монастырский приказ, деятельность которого вызывала недовольство и нарекания со стороны духовенства, существовал до Собора 1666-1667 г., ограничившего его полномочия, и в дек.1677 г. был упразднен. Русские монастыри и монашество на протяжении всего средневековья сочетали «отвержение мира» и служение миру. Главным было духовное служение, то «наполнение Вышнего мирах молитвами святых и праведников, о котором ок.1540 г. писал новгородский священник Св. София Агафон в предисловии к Пасхе, которое он составил за восемь тысяч лет с момента сотворения мира. Монашеские идеалы повлияли на формирование нравственного облика христианского общества. Социальное служение монастырей заключалось в благотворительности, странноприимстве, устройстве больниц, богаделен, помощи во время голода, кредитовании крестьян, т.е. в организации производственного процесса. В суровые военные годы крупные монастыри брали на себя функцию защиты от внешних врагов (Иосифо-Волоколамский, Троице-Сергиев, Соловецкий и др.).
Смысл жизни Мцыри (Что значит жить для Мцыри)
... и уединенных жизни в монастыре на одну жизнь в битве и сражениях, «но только полную тревог». Он несколько раз говорит о том, что для него очень важно «жить». Он приводит ... Юрьевич Лермонтов. Особо тщательно он рассматривал ее в лирической поэме Мцыри. Герой поэмы Мцыри - мальчик-горец Мцыри запоминается любому читателю ярким и красочным образом, а также своей ...
Монастыри в XI — XVII вв. были крупнейшими центрами культуры и духовного просвещения .
Монашество в России не только было тесно связано с разными сторонами жизни: оно было нормальным идеалом жизни, всеми принятым; оно было общим идеалом.
2. Значение монастырей в жизни и культуре Руси
2.1 Архитектура монастырей
Древнерусское монастырское зодчество — явление многогранное, со сложной внутренней динамикой, не позволяющей свести многообразие форм к единым критериям оценки. Процесс сборки всего монастыря иногда занимал несколько столетий, поэтому в большинстве случаев говорить об архитектурном решении, выдержанном в едином стиле, не приходится. Однако в их разработке, планировании и составе можно отметить некоторые общие типологические характеристики. Эти признаки обусловлены единством функционального назначения .
Функции, возложенные на монастырь, определили комплекс сооружений, в который вошли постройки различного назначения: культовые, хозяйственные, жилые, оборонительные, памятные.
Книга есть жизнь нашего времени, в ней все нуждаются — и старые, и малые
... состоянии человека. Книги предусматривают различную аудиторию. Есть что почитать и детям, и взрослым. Именно книги являются близкими друзьями, которые многому учат нас, показывают, как жили когда-то наши предки, к ... этом доступны для разных возрастов. Для ребенка отлично подойдет сказка, в которой рассказывается о рыбаке и рыбке, благодаря которой дети поймут, к чему сможет привести жадность. ...
Как правило, на первой стадии сложения монастыря, он обносился стеной. Даже деревянная ограда, отделяющая монастырь от мира, делала монастырь похожим на крепость или город. Стены крепости придали всей архитектурной целостности и смысловой значимости.
План монастыря во многом определялся его расположением. Традиционно пионеры выбирали холм в устье ручья, где он впадает в реку. Подобный выбор места основания обители был обусловлен тем обстоятельством, что до середины XVII в. одной из важнейших функций монастыря как социального учреждения была военно-оборонительная.
Стены монастыря — укрепления — должны были отвечать всем требованиям военного искусства. Согласуясь с ними, к XV в. в планировочной композиции монастырского ансамбля стали появляться элементы регулярности.
Монастыри XVI в. — Соловецкий, Новодевичий, Симонов, Кирилло-Белозерский — в основе своей планировочной структуры имели пятигранник, а план Пафнутиева-Боровского монастыря приближался к ромбовидным очертаниям. Геометрическая форма не была продиктована абстрактными геометрическими фигурами, а исходила из архитектурных пропорций, которые были распространены среди мастеров по камню.
К концу XVII в. регулярность конфигурации плана крепости-монастыря стала традиционным приемом в русском зодчестве. Кирпичные стены Донского монастыря в Москве, построенные на рубеже XVII — XVIII вв., имеют в плане строго очерченный квадрат.
Крепостные башни, помимо той роли, которую они играли как оборонительные сооружения, часто использовались для нужд монастырского хозяйства. В башнях размещались склады, лаборатории, различные монастырские службы: поварская, квасная, прядильная. Во внешнем художественном отношении башни крепости были важными конструктивными элементами. Задавая финальные точки архитектурной композиции, башни поддерживают и дополняют ритм вертикальных акцентов всего монастыря. Архитектурная композиция приобретает черты гармоничной завершенности.
Башни могли служить и проездными воротами в монастырь. Сбоку от главного входа были устроены главные двери — Святые, различающиеся как архитектурно, так и расположением.
На поиск большей геометрии и регулярности конструктивной композиции на Руси указывалось строительство монастырей задолго до, например, строительства городов или крепостей. Объяснение этому факту следует искать в символической трактовке монастыря-крепости как единого целого.
В зависимости от типа монастыря и его финансового положения келейный корпус может быть разным. Келейные постройки обычно располагались по периметру монастырских стен. Деревянные постройки по мере роста благосостояния монастыря были заменены каменными. Жилые каменные постройки в богатых и многолюдных монастырях могли быть двухэтажными с отдельным входом для каждой кельи. Келейные постройки составляли главный двор монастыря, посреди которого были возведены основные постройки монастыря.
Центральное место как в архитектурном, так и в идеологическом отношении заняла монастырская церковь. Доминируя над всеми остальными сооружениями, он считался «земным небом или оком Бога». Тема большого храма с обширным внутренним пространством, обладающим особой «светлостью и звонностью» с начала XVI в. все чаще стала звучать в монастырской архитектуре.
Что читают наши дети? Отчет о региональном этапе конкурса «С книгой по жизни»
... общеобразовательная школа». Информация о конкурсе «С книгой по жизни» размещалась на сайте ПОИПКРО: Работы победителей Конкурса отправлены на всероссийский уровень. Итоги Межрегионального конкурса сочинений «С книгой по жизни» буду подведены и объявлены только в ...
Трапезная была вторым по значимости зданием в комплексе монастырских построек. Часто при основании монастыря именно тот, который возводили первым, руководствуясь бытовыми соображениями. Появление трапезной характеризовалось переходом к общежительному монастырскому уставу: трапезная — место для общего вкушения пищи, которая ассоциировалась с Тайной вечерей, т.е. имело символический смысл.
Одними из обязательных построек монастырского комплекса были колокольня и колокольня. Колокольный звон — один из важнейших атрибутов средневековой культуры — имел особое значение в монастырской жизни. Тембр и характер звука в зависимости от выбора колоколов служили отличительной чертой каждого монастыря.
По мере роста монастыря появлялось все больше и больше специальных служб — больниц, библиотек, иконописных комнат, мельниц и различных мастерских.
Монастырские постройки памятного характера включают небольшие часовни и висячие шатры. Возведение и освящение таких часовен было связано с каким-то знаменательным событием в монашеской жизни.
В целом, на протяжении XVI в. сформировалась структура монастырского комплекса с архитектурно-композиционными приемами, повторяющимися с незначительными изменениями в последующем монастырском строительстве. Архитектурный ансамбль древнерусского монастыря выражал идею религиозного, культурного, военного и политического центра.
Русские монастыри представляют собой большое чудо. Религиозные особняки — это красота, но не только в камне, но прежде всего в душах людей. Монастыри всегда были оплотом духовности русского народа, его силой.
2.2 Живопись
Христианские идеалы в средневековой России воплощались в различных формах культурной жизни той эпохи. Самым глубоким средством выражения идеологического содержания христианской доктрины и веры всегда было и остается искусство и форма, подобная живописи .
Живопись появилась в России еще в X веке, вместе с христианством. Импортированных икон, которые продолжали привозить из Византии, не хватало. Стали возникать и собственные иконописные мастерские. Сначала просто копировали греческие иконы, потом в творчество мастеров стало проникать новое качество.
Появление различных местных школ иконописи было знаком грядущей зрелости. Уже в XII веке зародилась интересная и сильная новгородская школа, затем — псковская. Потом — владимиро-суздальская (а при ней особое положение заняла ярославская).
Свои черты приобретала иконопись Русского Севера. Наконец, в XIV веке начался подъем школы московской.
Подъем этот не был случайным. Как московское княжество собирало вокруг себя русские земли и, воплотив идею единения, сбило их в могучее государство, ставшее в XVI веке Московским царством, так и московская школа иконописи соединила в себе все лучшее, то особенное, что созревало и обнаруживалось до сих пор, и окончательно разорвала пуповину, связывающую русское искусство с византийским.
История позаботилась об обстоятельствах, при которых этот разрыв оказался особенно наглядным. В конце XIV века на Руси, сначала в Новгороде, потом в Москве, работал художник Феофан, прибывший из Византии и потому прозванный Греком (совсем как два века спустя в Испании Доменико Теотокопули был прозван Эль Греко).
Роль книги в жизни человека — -рассуждение 11 класс
... своего читателя в мир прекрасного и неповторимого. ` Роль книги в жизни человека Популярные сочинения В знаменитой комедийной ... культурой, обычаями и традициями разных стран и народов начиная с древних времен и по сей день. Сочинение 2 Роль книги ... книга заставляет верить в хорошее и чудесное, учит нас позитивному настрою. Благодаря книгам, мы знаем свою историю, какие важные события происходили в нашей ...
Живопись этого замечательного мастера произвела сильное впечатление мощной, немного мрачной страстью и виртуозным, раскованным мастерством. Она оказала влияние на русских художников, в том числе и на молодого Андрея Рублева, которому было суждено ограничить влияние своего великого предшественника и противопоставить ему собственное искусство. Дело заключалось не столько в разнице между темпераментным Феофаном Греком и умиротворенным Андреем Рублевым, но еще больше в разнице между традицией византийского искусства и традицией искусства русского, которое вступило в пору своей зрелости, в свой поистине золотой век. Появилась почва для прихода очень большого художника, национального гения. И тот пришел.
Об Андрее Рублеве известно мало. Даже дата его рождения устанавливается весьма приблизительно, по косвенным данным. Среди таких данных — дата смерти: 29 января 1430 года. Дата точная, она была высечена на плите кладбища Спасо-Андроникова монастыря. Правда, плита давно утрачена, но надпись была скопирована надежным человеком и ей можно доверять. А так как известно, что художник умер в преклонном возрасте, то можно предположить, что появился он на свет в промежутке между 1360 и 1370 годами.
Родился он, очевидно, в средней полосе России, и вероятнее всего в Московском княжестве. Тогда люди не были склонны к перемене мест и делали это лишь в крайних обстоятельствах. Тем более люди простые, а его фамилия позволяет предположить, что он происходил из ремесленников: рубель — это инструмент для накатки кож.
К делу тогда начинали приучать очень рано. Подростком или юношей, то есть в 1370-х или 1380-х годах, он стал обучаться иконописному ремеслу. Где, у кого — неизвестно. Ничего не известно и про начало его работы — где, когда, с кем…
Лишь к 1405 году относится первое упоминание о нем в летописи. Собственно, даже не о нем самом, а о событии — весной этого года был расписан только что построенный Благовещенский собор в Московском Кремле, и расписывали его Феофан Грек, Прохор-старец с Городца и чернец Андрей Рублев.
Из этого следует, что он уже успел стать чернецом, монахом. Возможно, что это произошло в Троицком монастыре, при настоятеле Никоне Радонежском, ученике и преемнике Сергия Радонежского; у Никона, как осторожно предполагают, он мог быть в послушниках. Он даже мог еще застать здесь и самого Сергия, который скончался в 1392 году. Впоследствии же он обитал в другом монастыре — том самом Спасо-Андрониковом, в котором и закончил свою жизнь.
Из этого следует также, что известное всем имя Андрей — монашеское, а не данное ему при крещении.
Еще из этого следует, что к 1405 году он уже преуспел. Иначе его не упомянули бы, хоть и последним, вместе с прославленным Феофаном Греком и престарелым Прохором. Не исключено, что Феофан знал его и до того, иначе бы не взял с собой, да еще на серьезную работу.
Второе летописное упоминание об Андрее Рублеве относится к 1408 году, когда он вместе с иконником Данилой (Даниилом Черным) начал росписи в Успенском соборе во Владимире. Есть даже точная дата начала работ: 25 мая. Расписывать храм всегда начинали в конце весны, когда воздух внутри становился теплее и суше. Успенский собор был старый, прежние росписи погибли еще в 1238 году, во время нашествия татаро-монголов. Кроме росписей, Андрей Рублев исполнял еще и иконы для иконостаса в этом соборе — одну самостоятельно, а шесть с помощниками. Прошло всего три года, а у него уже есть помощники, ученики. Правда, он и сейчас упомянут вторым. Это позволяет предполагать, что старше был Даниил Черный, родившийся около 1360 года.
На самом же деле он уже стал первым — впервые выступал как носитель собственного, самостоятельного мировоззрения и стиля, окончательно разойдясь с византийской традицией. Росписи Успенского собора — единственные сохранившиеся из исполненных им — обнаруживают это расхождение с удивительной наглядностью. Истый византиец, Феофан Грек видел в Иисусе Христе грозного и неподкупного Судию, который выносит приговор людям, а те в ужасе дожидаются приговора, вознося молитвы о прощении — молитвы, которые его не поколеблют. Иисус Христос Андрея Рублева сострадает людям, и те это чувствуют. В сцене Страшного суда они испытывают не страх перед наказанием, а надежду на прощение и веру в то, что грядущее блаженство их не обойдет.
Три замечательные иконы — свидетельство полного расцвета таланта и мастерства художника — скорее всего относятся к началу 1410-х годов. С ними связана еще одна загадка. Их нашли в заброшенном дровяном сарае в Звенигороде. Иконы должны были входить в иконостас какого-то довольно большого храма (это можно ориентировочно вычислить по их величине).
Однако ни одна из окрестных церквей не соответствует нужным размерам: ни Успенский собор на Городке (близ которого и находился сарай), ни собор Саввино-Сторожевского монастыря. Их условно так и назвали «Звенигородский чин».
Это три полуфигурные иконы: «Спас», «Апостол Михаил», «Апостол Павел». Время и людское равнодушие не пощадили их. Особенно пострадал «Спас», на доске которого осталось не более пятой части живописи — правда, самой драгоценной части. Это лицо Иисуса Христа, настоящий «русский Спас» — мягкие славянские черты, спокойный и внимательный взгляд Спасителя, как бы стремящегося понять того, кто обращается к нему.
В середине 1420-х годов Андрей Рублев, снова вместе с Даниилом Черным, руководил работами в Троицком соборе Троице-Сергиева монастыря. Росписи погибли. Что же касается икон, то в них впервые начинает ощущаться старость обоих художников, приближавшихся к завершению своего жизненного пути. Андрей Рублев еще успел поработать над росписями в Спасском соборе Спасо-Андроникова монастыря. Правда, и от них ничего не осталось. К тому надо добавить, что некоторые миниатюры рукописного «Евангелия Хитрово» (называемого так по имени его позднего владельца, Богдана Хитрово), обнаруживают удивительное сходство со стилем рублевских икон. Поэтому не исключено, что он занимался и книжной миниатюрой. В том не было бы ничего необычного. К типу художника, специализирующегося в какой-то одной узкой области, нас приучило более позднее время. Во времена Андрея Рублева художник мог одинаково успешно заниматься и станковой живописью (то есть иконой), и монументальной, и миниатюрой.
Все же главным для него была икона. Может быть, это сказано слишком категорично: ведь из всех его настенных росписей сохранилась только одна. Но именно в иконе он достиг недосягаемых вершин. Очевидно, работа над иконой в тишине монашеской кельи более подходила его характеру тихого созерцателя, склонного к сосредоточенной самоуглубленности, чем работа на лесах под сводами храма, в неизбежном соседстве с другими людьми, занятыми своими делами. Именно в иконе легче всего было обнаружиться новаторству русской живописи — ее силе и особости.
В иконе сконцентрировались высшие успехи золотого века русской живописи, в том числе и успехи самого Андрея Рублева, определившего собою этот век. В иконе претворились и его собственные высшие достижения. В самом деле, случись такое несчастье, что до нас не дошло бы ничего из созданного им, кроме одной-единственной иконы, — мы все равно признали бы в нем гения.
2.3 Литература
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/kursovaya/sohranenie-i-vozrojdenie-russkih-monastyirey/
Монашество на Руси строилось на византийских традициях. Став христианской, Россия естественно унаследовала монашество. Но оно получило в России новый облик, еще более увеличивающий его удельный вес. По сравнению с Византией Россия имела своеобразное преимущество: она не имела культурного прошлого. Потому смогла Россия стать всецело, насквозь христианской — что непредставимо было для Византии в ее целом, отягощенной громадным наследием языческой древности. Один пример покажет нам разительный контраст. Во времена Иоанна Грозного огромное начинание организовано было митрополитом Макарием: собрать и объединить все «чтомые на Руси книги». Протекли многие десятилетия, пока не были торжественно положены, как великие святыни, три списка — 12 гигантских фолиантов — один в Софийский собор Великого Новгорода, один в Успенский собор в Москве и один в Царский дворец. Действительно, все «на Руси чтомые книги» были тут собраны — и все они были религиозные! Почему так? Потому, что иной литературы, помимо религиозной, не знала Россия. Светских книг не было. Светским был только фольклор — и то лишь частично, будучи тоже под значительным влиянием Церкви.
Русская письменность начинается с христианства. Первые книги и грамота явились в церковной жизни, вероятно, еще до Владимира Святого, так как уже были написаны договоры Олега и Игоря с греками. Первые книги были богослужебные и церковно-поучительные и писанные на старославянском языке, ставшем церковным. С течением времени количество этих произведений все возрастало: в древнюю Русь приходили новые труды письменности южнославянской, затем появляются и собственные труды. Кроме книг священных и богослужебных, на Руси являются сочинения святых отцов и учителей вселенской и Православной церкви, — является, таким образом, все бесценное богатство христианского ума, таланта. Книги эти были чужие по своему происхождению, но, кажется, нигде в мире не получили они такого распространения и не встретили такого внимания в народе, как у нас на Руси.
Новопросвещенный народ славяно-русский возлюбил эти книги всею душой и беззаветно предался их просветительному влиянию и нравственному водительству. Библия стала родною, домашнею книгой русского человека. Ее и прочие «божественные» книги народ списывал во множестве экземпляров, с благоговейным прилежанием упивался чтением их, приспособлял содержание их к своему пониманию, пользовался ими как достовернейшим, непререкаемым источником всяких благопотребных знаний и как незаменимым педагогическим пособием.
А книги эти заключали в себе ведь всю сумму православного христианского просвещения; они сразу и так неизмеримо много давали еще ничего не имевшему народу русскому, в такую высокую, именно небесную мудрость посвящали они этот, еще ничем не тронутый, сильный и молодой народ. Это православное христианское просвещение принесло в себе для мира славянского первое условие правильного развития и всестороннего образования; оно созидало у нас на Руси начало всякого знания, даровало нам ту философию Православного христианства, которая одна только и может составить правильный, прочный фундамент вообще человеческого просвещения и всякого земного прогресса .
В монастырях в конце X века зародился и такой, специфический литературный жанр, как летописание. Первым летописным сводом Древней Руси был Киевский летописный свод 996 — 997 годов. Позднее он перерабатывался и вошел в состав древнейшего Киевского свода, который велся при храме св. Софии по повелению кн. Ярослава Мудрого. Этот свод впоследствии также многократно перерабатывался и переписывался иноками Киево-Печерского монастыря, пока не принял окончательный вид и стал называться «Повестью временных лет».
Эта дошедшая до нас летопись излагает события русской истории до 10-х годов XII века. Ее первая редакция была составлена около 1113 года Нестором, монахом Киево-Печерского монастыря. Ее вторая редакция относится к 1116 году и была составлена Сильвестром, игуменом Киевского Выдубицкого монастыря, для кн. Владимира Мономаха.
Большинство монастырей были крупными культурными центрами, сокровищницами книжных богатств не только русского православия, но и всего христианского мира. В 1653 г. по поручению Патриарха Никона была составлена «Опись книгам, в степенных монастырях находившимся», необходимая для развития печатного дела и исправления книг.
Она позволяет судить о том, какие монастыри к сер. XVII в. были самыми крупными хранителями книг и тем самым имели огромное значение в деле духовного просвещения. Опись включает 39 монастырей: Троице-Сергиев, Чудов, Новоспасский, Кирилло-Белозерский, Боровский Пафнутиев, Нижегородский Печерский, Суздальский Спасо-Евфимиев, Симонов, Ростовский Богоявленский, Вологодский Корнилиев, Кашинский Калязин, Вологодские Спасо-Каменный и Прилуцкий, Переславский Никитский, Ростовский Борисоглебский, Московский Богоявленский, костромские Ипатский и Богоявленский, Владимирский Рождественский, Вологодский Павло-Обдорский, Переславль-Залесский Даниловский, Псковский Печерский, Новгородские Хутынский и Антониев, Переславль-Залесский Горицкий, Свияжский Богородицкий, Казанский Преображенский, Волоколамский Иосифов, Ярославский Спасский, Угрешский Никольский, Белозерский Ферапонтов, Переславль-Рязанский Спасский, Новгородский Тихвинский, Желтоводский Троицкий, Новгородский Духовский, Вологодский Глушицкий.
Опись не была полной, включала лишь те монастыри, которые подали сведения. Всего в ней перечислено 2672 книги, чем далеко не исчерпываются богатства древнерусской книжности. Книжные фонды многих монастырей до наших дней сохраняются в архивах и библиотеках.
Заключение
Итак, в работе мы рассказали о русских православных монастырях, раскрыли их роль в духовной, политической и экономической жизни Руси.
Русские монастыри представляют собой большое чудо.
Религиозные особняки — это красота, но не только в камне, но прежде всего в душах людей.
Монастыри всегда были оплотом духовности русского народа, его силой.
Монастыри и монашество в средневековой Руси имели большое значение для развития страны.
Монашество помогало распространению христианства и окончательному падению язычества, укреплению централизованного государства, хозяйственному развитию.
Монастыри влияли на духовное и нравственное состояние общества.
Монастыри были центром духовного просвещения, образования и культуры.
Сегодня монастырская жизнь на Руси возрождается.
На территории Вологодской области, например, действуют: Спасо-Прилуцкий Димитриев мужской монастырь, Кирилло-Белозерский мужской монастырь, Павло-Обнорский мужской монастырь, Ферапонтов мужской монастырь, Горицкий женский монастырь.
Хочется верить, что очень скоро монастыри станут такими же центрами духовности, культуры и просвещения, какими они были на Руси.
Список использованных источников
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/kursovaya/sohranenie-i-vozrojdenie-russkih-monastyirey/
1. Аверинцев С.С. Крещение Руси и путь русской культуры. — М.: Наука, 1990.
2. Гладкая М. Символы в камне // Владимир. Литературно-художественный и краеведческий сборник. — Владимир: Золотые ворота, 1995.
3. Клибанов А.И. Русское православие: вехи истории. — М.: Просвещение, 1989.
4. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. — М.: Знание, 1994.
5. Мень А. История религии. В поисках Пути, Истины и Жизни. — М.: Московский институт развития образовательных систем. 1994.
6. Мень А. Православное богослужение. Таинство. Слово и образ. — М.: Слово. 1991.
7. Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. — М.: Изд-во МГУ, 1984.
8. Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. — М.: Братство святителя Алексия, 1992.
9. Тальберг Н.Д. Святая Русь. — СПб.: Изд-во им.А.С. Суворина, 1992.
Гладкая М. Символы в камне // Владимир. Литературно-художественный и краеведческий сборник. – Владимир, 1995.
Клибанов А.И. Русское православие: вехи истории. – М., 1989.
Мень А. История религии. В поисках Пути, Истины и Жизни. – М., 1994.
Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. – М., 1994.
Тальберг Н.Д. Святая Русь. – СПб., 1992.
Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. – М., 1992.
