Немногие знают о том, какие тяжелые испытания выдержала писательница. И не только в сиротском детстве. Нелегким был ее творческий путь. Не случайно ее произведения имеют такие емкие названия, передающие важные жизненные понятия. Так, трилогия «К свету» З. Биишевой занимает в творчестве писателя особое место. С полным основанием автор называет ее книгой жизни.
Как ни парадоксально, Зайнаб Абдулловна как художник и мыслитель столь же проста, как и велика. Вероятно, это и делает ее любимым и доступным для всех писателем. Секрет биишевского творчества заключается в том, что она, не мудрствуя лукаво, выражала и разрешала в художественных образах коренные, извечные проблемы человеческого бытия, взаимоотношений личности и общества, то есть сумела найти самую трепетную сердцевину предмета искусства, ибо предмет искусства — это, прежде всего, человековедение.
Автор образно запечатлела сложнейшие пути своего народа в революции, Гражданской войне и в период мирного строительства. Все произведения пронизывает идея дружбы башкирского и русского народов. Писательница никогда не отделяет судьбу своего народа от народа русского.
Роман-трилогия густо населен героями. Перед нами вереницей проходят самые различные люди — свидетели и участники важных исторических событий. Биишева воспевала в своих героях свободу мысли и духа, непримиримую борьбу добра со злом, она возвеличивала поборников справедливости, она возводила до божественной святости людей, героизм которых заключался в благородстве поступков, чистоте совести, любви, помыслов и побуждений.
Не перестает восхищать то, как интересно она описывает начало XX века, с какой жизненной полнотой созданы герои, наделенные всеми истинно человеческими качествами.
Зайнаб Абдулловне был органически чужд конформизм, для нее не было и не могло найтись причины, которая побудила бы ее к сделке с совестью. Быть со своим народом в радости и горе — в этом вся Биишева.
Она всегда заботилась о своих коллегах, об общем благе, никогда не добивалась милости для одной себя. Она хранила верность и старым друзьям-коллегам, не завязывая новые знакомства. По-матерински ласково делилась своими размышлениями с Динисом Буляковым, Робертом Баимовым, Раилом Байбулатовым, Равилем Бикбаевым и другими писателями. Потеря памяти так же страшна, как потеря мечты. Особенно страшно, когда это забвение касается духовного учителя. Говоря об этом, можно вспомнить случай, который произошел в Союзе писателей Башкортостана, когда З. Биишева обратилась с письмом о пропаже архива писателя X. Давлетшиной и восстановлении ее доброго имени.
Гражданская война в произведениях искусства
... и гражданская война – героическое время В горниле гражданской войны происходит становление личности Большевики играют руководящую роль в преодолении стихийности масс Большевики- положительные герои, люди из народа Произведения всегда ... издохнуть» 6 В начавшейся гражданской войне Россия потеряла с 1918 по 1922 годы – миллионов человек! ( по другим источникам 16 млн.): военные потери – 800 тысяч ...
Зайнаб Биишева как-то сказала, что многое зависит от таланта. А талант нуждается в поддержке. Завистникам, середнякам, подхалимам в литературе — полный простор, кроме того, они прикрываются правдой. Вот что она пишет в стихотворении «Завистнику»:
Мир распахнулся, но твоя душа Окаменела в складках тесноты, И, на помойке жизни копошась, В отбросах ковыряться будешь ты.
Мне жаль тебя. Несчастен ты и слеп, На белый свет глядишь сквозь антрацит, Твой мир бесцветен, как унылый склеп, Кишат в нем подхалимы и лжецы.
В сердце художника жили великая любовь и великое милосердие. Может быть, кому-то не нравилось, что она была хлопотлива, думала о других, никогда не оставалась безучастной. Зайнаб Абдулловна всегда говорила в лицо: «Если ты пользуешься доверием, не обманывай даже злодея. Если ты наделен силой, не кичись своим превосходством. Если у тебя есть достоинства, не обнажай недостатков других. Если у тебя нет способностей, не завидуй умению других». Она никогда не искала во зле, причиненном ей другими, вреда. Она считала: пусть оно будет как снег в весеннюю пору, незаметно тающим во дворе.
Зайнаб Абдулловна — праведный человек. Не ведая страха, она всегда была на стороне справедливости. Мы знаем, что у правды мало поклонников. Многие восхваляли Биишеву, другие следовали за ней, пока нет опасности, а потом подхалимы от нее отрекались, а хитрецы притворялись верными.
Она, в отличие от других, ради справедливости всегда шла против власти и собственной выгоды. И не любила людей, которые пытались острить или ввязывались в соперничество. Она прекрасно знала, что благоразумие познается в серьезном и ценится выше, чем остроумие. Часто повторяла: тот, кто вечно острит, — пустой человек. Такие люди подобны лжецам. Никогда не поймешь, шутят или нет, а значит — дела с ними не сладишь. Она всегда считала, что задача литературы — объединять людей.
Главное свойство прозы Зайнаб Абдулловны — простота, доступность, а отсюда — читаемость. Она пишет прозрачно, так что у читателя возникает редкое чувство стопроцентной сопричастности ко всему происходящему. Ее сюжет — это исповедь автора перед всеми читателями и одновременно документально художественное точное описание.
Гуманизм Биишевой сегодня становится раритетом на фоне всеобщего ожесточения и огрубления нравов. Однако вряд ли когда-нибудь исчезнет потребность в благородстве, сочувствии и доброте.
Биишева олицетворяет башкирскую классику XX века, в которой человек изначально добр и чист. Сегодня же модно доказывать, что человек — это очень опасное и хищное существо. В этом споре эпох хотелось бы, чтобы правыми оказались классики. Во всяком случае, проза Биишевой — веский аргумент в пользу человека. Спрос на ее книги неизменно высок.
Зайнаб Абдулловна успешно работала и в области драматургии. На сценах Башкирского академического и других театров страны шли ее пьесы «Волшебный курай», «Гульбадар», «Обет» — маленькие шедевры, лучащиеся яркими красками настоящего фольклора, которые, к сожалению, оказались не всегда по достоинству оцененными у нас в республике. Но время все расставило по своим местам. Годы спустя драматический театр из Ижевска привез в Ленинград на Всесоюзный фестиваль национальной драматургии спектакль по пьесе башкирской писательницы «Обет», который и стал лауреатом фестиваля.
«Как понять другого человека?»
... безразличен или он просто не хочет тратить своё время на то, чтобы углубиться в его проблемы и чувства. Вместе со статьёй «Итоговое сочинение «Как понять другого человека?» читают: (голосов: 1, ... понять человека, нужно побывать на его месте, проникнуться его мыслями и чувствами. И если один человек не понимает другого, то проблема именно в том, что он не хочет его понять. Возможно, этот человек ...
Зайнаб Абдулловна считала, что поэту, писателю мало быть только человеком. Он должен стать морем, скалой, янтарем, горным орлом, батыром, Самрегошом. Вспоминаются замечательные строчки:
Споткнусь, упаду — на батыра плечо Доверчиво опираясь.
Ты, горный орел, ты, поэт Салават, Возьми мое пылкое сердце!
Не странно ли, в тот же момент она пишет:
Я ухожу.
Ах, мой седой Урал широкоплечий, Сакмар или Яик — реки звонкогласые.
Сегодня вы так грустны, так ненастны!
Зачем грустить? Вы — жизнь, вы — сущность вечности Велики и бессмертны, и прекрасны.
Зайнаб Абдулловна всем существом, неистово, почти фанатично, но отнюдь не суеверно была убеждена, что настоящий поэт не умирает «весь».
Сама Биишева, как рабочая пчела (неизменный символ ее поэзии), говорила о себе:
Иль превращусь в рабочую пчелу?
Вся от пыльцы и солнца золотая, Трудиться буду снова день-деньской, Цветущие лужайки облетая.
И свой душистый, свой целебный мед Перед друзьями радостно поставлю —
Любовь моя янтарная, густая.
Поэзия Биишевой — жизнь и смерть, испытанные в накале высшей правды. Она — документ эпохи. И в то же время кардиограмма ее сердца, чутко реагирующего на малейшие колебания в духовном мире современного человека. Ее творчество еще раз и безоговорочно убеждает, что писать надо не на тему современности, а современностью. Болью и кровью. Вот почему она имела право сказать:
Шагай смелее и, глядя насквозь, Разоблачая лжи лицо рябое, Знай, добрые дела не пропадут —
Продолжит их идущий за тобою.
В этих строках — ключ к судьбе Зайнаб Абдулловны. Она словно подсказывала нам, читателям-друзьям, как воспринимать ее стихи:
Будь сам собой и не меняй лица, И пусть твой разум станет твоим вече, И твердо свое слово говори, Не озираясь, утро или вечер.
В этих строках подлинность поэзии, которая была ее исповедью, а теперь оказалась завещанием. Это жизненное кредо поэта. Биишеву невозможно представить автором «громогласных» деклараций, что, по ее убеждению, всегда является свидетельством вольной или невольной самовлюбленности и, еще хуже, цинизма, желания во что бы то ни стало привлечь внимание к собственной персоне, ради чего и стараются перекричать правду жизни. Она говорила: «Посиди спокойно, и ты поймешь, сколь суетны повседневные заботы. Помолчи немного, и ты поймешь, сколь пусты повседневные речи. Откажись от обыденных хлопот, и ты поймешь, как много сил люди растрачивают зря. Затвори свои ворота, и ты поймешь, как обременительны узы знакомств. Имей мало желаний, и ты поймешь, почему столь многочисленны болезни рода людского. Будь человечнее, и ты поймешь, как безумны обыкновенные люди».
Читая Зайнаб Биишеву, мы не перестаем удивляться чуду родной речи. Она учит нас, что только родное слово, познанное и постигнутое в детстве, может напоить душу поэзией, пробудить в человеке первые истоки национальной гордости, доставить эстетическое наслаждение многомерностью и многозначностью языка предков.
Литература Англии XVII века
... сторонниками философии Шефтсбери) как разумные и справедливые, соответствующие порядкам «естественным». В литературе эта линия проявилась в творчестве поэта-классициста Александра Поупа (1688-1744), ... морали. Журналы способствовали развитию просветительского реализма и созданию романа, основного жанра английского Просвещения. Второй этап, Третий этап Просвещения, Даниэль Дефо Буржуа по происхождению, ...
К тому же есть одна особенность, в силу которой З. Биишева не нуждается в доказательствах ее права на увековечение в памяти потомков. Зайнаб Биишева — художник чрезвычайно редкой судьбы. В 1990 году Указом Президиума Верховного Совета Башкортостана ей было присвоено высокое звание «Народный писатель Башкортостана». Почти все книги Биишевой переведены на русский язык, многие изданы в Москве и других городах бывшего СССР. Ее произведения изучаются в школах и на филологических факультетах вузов, они стали достоянием не только башкирской, но и всей многонациональной литературы.
Что такое достоинство человека? На мой взгляд, это ум, окрыленный свободой. Зайнаб Абдулловна обладала и этим качеством. Она всегда оставалась сама собой. Она ни разу не «подсюсюкнула» жестокому времени. Несмотря на все потрясения в творческом плане, бюрократические структуры не смогли превратить З. Биишеву в послушного, поддакивающего болванчика. Она и не пыталась имитировать послушание, во все времена и при всех обстоятельствах оставалась человеком с большой буквы. Таков вердикт ее прозы и поэзии.
Октябрь ВАЛИТОВ, профессор, доктор философских наук.
Газета «Республика Башкортостан»№4.2008г.
Светлана Чураева
Трудности перевода
Знак почета
Те, кто выросли на ее книгах, с волнением перечитывают любимые строки — в башкирской литературе праздник. А массовый русскоязычный читатель переспрашивает на каждом слове и дергает за рукав соседа: «Переведите мне…». Кто такая Биишева? Да, есть строки в энциклопедиях, есть книги — ее и о ней. Есть переводы на русский — хорошие и разные. Но нет героини, нет головокружительного ощущения высоты, нет памяти крови. И русскоязычный читатель чувствует себя обездоленным — ведь он живет на той же земле, что прославлена Биишевой и что сейчас прославляет ее, а праздника он лишен.
Трудности перевода — о них написаны учебники, книги, снято кино. Богато слово «перевод»: можно переводить время, и можно переводить стрелки часов; можно переводить слепого через дорогу и переводить добро. Литературный перевод включает в себя все значения этого слова, и еще остается место — для маневра. Литературный переводчик часто вынужден вслепую перебираться из культуры в культуру, ориентируясь только на звуки и на находчивость сердца. Он переводит добро — не всегда адекватно. А если добавить личного: «перевожу», тогда возникает еще значение — перевоза. Помните, как у Маршака:
Я переводчик на Руси И этим дорожу, Но я, в отличье от такси, Не всех перевожу.
Переводчик — перевозчик через Лету, только переправляет он поэтов не как Харон — к забвению, а в обратном направлении — возвращает людям память о тех, кто далеко; дарует новую жизнь — в другом языке, другой культуре.
Но если язык еще худо-бедно поддается переводу, то с культурой все гораздо сложнее.
Литературный стиль: Литература Барокко
... с другом художественные течения. Литература барокко, как и все движение, ... в своих поступках. Стиль барокко вобрал в себя ... литературное течение необарокко, которое связывают с авангардной литературой начала XX ст. и постмодерной конца XX ст. Возникновение барокко ... барокко постоянно колеблются между аскетизмом и гедонизмом, небом и землей, Богом и дьяволом. Характерными признаками этого направления ...
Язык — это всего лишь лексика, синтаксис, фонетика, стиль. А культура — это пространство и время.
Время: иногда переводчику требуется перевести стрелки часов. Вспомните, когда в русской литературе в последний раз прозвучала ода? Да еще «патетическая»? Задолго до рождения Биишевой. А в башкирской литературе патетическая ода — явление вполне злободневное: ее создал к 100-летию Зайнаб Абдулловны прекрасный поэт Ирек Киньябулатов, у которого тоже в 2008 году юбилей — ему исполняется 70 лет.
Кто-то, может, и посмеется над пафосом этого произведения, — но только если этот кто-то не знает, что такое «ода». Напомним, что ода — произведение, отличающееся торжественностью и возвышенностью, а «пафосный» — это и значит взволнованный, страстный, исполненный энтузиазма. Так писатель башкирский возвращает читателя к истокам русского языка.
И не менее, чем временное соответствие, важен при переводе масштаб. Ведь, к примеру, от маленьких сувенирных копий памятника Салавату Юлаеву не дрогнет душа. Хотя то же лицо у поэта, тот же порыв у коня — угол зрения совершенно не тот.
Скульптор рассчитывал, что в лицо его герою люди будут заглядывать снизу. И это очень точно — в лица героев нужно заглядывать только так — снизу вверх. Герои должны возвышаться над нами, простыми людьми.
Герой — человек иной породы, он чужд слабостей и терзаний. Где герой, там обязателен высокий — Большой — стиль. Как справедливо писал Петр Вайль: «…чем дискретнее мир, чем туманнее будущее.
Чем невнятнее прошлое, чем неопределеннее настоящее, чем безлюднее окружение, тем понятнее ностальгия по Большому стилю, в котором — прикосновение к материнской груди, тепло и забота, незамутненный душевный окоем, незагаженная перспектива жизни».
Но, по тому же Вайлю: «Стиль и Большой стиль — две вещи несовместные», поэтому в наше суперстильное время мы бежим большого, высокого стиля. А он порою необходим, иначе в литературе не будет Героя.
Современная русскоязычная литература бедна героями с большой буквы и со времен постмодернизма чурается вселенских страстей, бурного проявления чувств. Поэтому русскоязычный читатель, столкнувшись со всем этим в переводном произведении, вновь обретает литературную память, тем самым углубляя свое эстетическое пространство…
