Изучение жизни и творчества Виктора Гюго
«К ответу призван век, и я его свидетель», — сказал сам о себе Виктор Гюго в книге стихов «Грозный год». Это был 1871 год, наполненный острыми событиями: после Седанской катастрофы французской армии в сентябре 1870 года и осады Парижа французам пришлось пережить капитуляцию столицы в январе 1871 года, поражение в войне с Пруссией, Парижскую коммуну и ее подавление режимом Третьей республики, пришедшей на смену империи Наполеона III. Все это воспринималось современниками как трагические итоги столетнего периода, начавшегося в 1789 году штурмом Бастилии: теперь вершители истории и политики призваны были держать ответ.
Виктору Гюго всегда было присуще ощущение самого себя как «свидетеля века». Действительно, родившись в 1802 году (почти вместе с веком), он жил и мыслил «в ритме» своего времени. В XIX столетии во Франции произошло три революции: в 1830, 1848 и 1871 годах, и Гюго никогда не оставался равнодушным созерцателем событий, отчего и мнения его не были застывшими, раз и навсегда принятыми. В литературе же он был решительно инициатором, поэтому и стал едва ли не самой яркой, во всяком случае, самой монументальной фигурой среди французских писателей и поэтов XIX века. Сложившаяся уже в 1830–1840-е годы репутация Гюго как мэтра романтиков увенчалась в 1850-е годы еще и ореолом политического изгнанника, который открыто и дерзко противостоял императору Наполеону III. Уже при жизни Гюго обрел легендарный облик поэта, который «правит народами и угрожает тиранам», как скажет о нем Ромен Роллан в статье 1935 года.
Далеко не все грани такой многосторонней личности, как Гюго, в равной мере известны тем, кто знаком с писателем только по русским переводам. Русским читателям он известен прежде всего как романист, автор «Собора Парижской Богоматери», «Отверженных», «Человека, который смеется» и отчасти романа «Девяносто третий год». В его поэтическом творчестве у нас традиционно акцентировалась гражданская лирика («Возмездие», «Грозный год») в ущерб всему остальному, в том числе таким шедеврам, как «Ориенталии», «Осенние листья», «Созерцания», «Легенда веков». Из драм Гюго наиболее известны «Эрнани», «Рюи Блаз» и «Король забавляется» (в значительной степени благодаря опере Джузеппе Верди «Риголетто»; Верди сочинил и оперу «Эрнани»).
Менее всего Гюго знаком русскоязычному читателю как автор литературно-критических статей, публицист и мемуарист, хотя в собрании его сочинений, изданном в Советском Союзе в 1953–1956 годах, эти тексты составили три больших тома.
Презентация — Итоги и значение правления Ивана Грозного 1530 ...
... Ивана были возложены все знаки царского величия: Шапка Мономаха. Барма. Крест Животворящего Древа. Реформы Ивана Грозного В скором времени Иван Грозный ... же после него, в 1547 году, последовало Московское восстание. Убив царского родственника по материнской линии, бунтовщики явились ... была сформирована боярская комиссия из 7 человек. Им обязывалось оберегать Ивана до 15-летнего возраста. Помимо ...
Во Франции же Гюго воспринимается прежде всего как поэт самого высокого полета. Сегодня уже не так часто ссылаются на слова Андре Жида, который, назвав именно Гюго самым большим французским поэтом, добавил лукавое «Увы!». Очевидно, в этом «увы» выразилось сожаление о невозможности назвать первым Стефана Малларме — мэтра и кумира символистов, в «свите» которого начинал свой творческий путь А. Жид. Сегодня уже не оспаривается суждение о том, что Гюго — «самый смелый первооткрыватель в поэзии своего века» и что «перед этим совершенным поэтом критика обречена быть несовершенной». А более всего отношение к Гюго-поэту выражают слова Поля Валери: «В его творчестве можно найти много погрешностей и пятен, и даже огромных. Но благодаря великолепию остального это всего лишь пятна на солнце». В восприятии А. Жида, П. Валери и других писателей из поколения, дебютировавшего в конце XIX в., Гюго предстает «Старым Орфеем», перед которым «язычески преклоняются» молодые, как вспоминал в 1935 году Ромен Роллан, увидевший Гюго в 1883 году (самому Роллану тогда было семнадцать лет).
Исследование о Гюго и его наследии**
Смерть Виктора Гюго в 1885 году стала национальной трагедией для Франции. Похоронная церемония привлекла огромное количество людей, невиданное до того времени. Тело Гюго было помещено под Триумфальной аркой, а его погребение в Пантеоне — усыпальнице великих личностей Франции — было сопровождено выражениями эмоций, которые охватили не только парижан, но и приезжих, собравшихся в столице, чтобы проводить своего великого соотечественника в последний путь.
Наследие Виктора Гюго является огромным. Оно включает около двадцати поэтических книг, занимающих широкий диапазон стилей — от лирической, философской, дидактической до сатирической и политической. Кроме того, в его литературном наследии присутствуют романы, повести, драмы, очерки о литературе и отдельных писателях, памфлеты, речи, путевые заметки и мемуары. Эта часть его творчества, которая выходит за рамки художественных произведений, не менее выразительна и интересна, чем его поэзия, романы или драмы. В этом огромном объеме прозы, иногда называемой публицистической, можно выделить несколько основных жанров (помимо переписки): статьи о литературе и писателях, публицистические выступления по вопросам политики (речи и памфлеты), а также дневники и мемуары.
Основные жанры прозы Виктора Гюго:
- Статьи о литературе и писателях;
- Публицистические выступления на политические темы (речи и памфлеты);
- Дневники и мемуары.
История Виктора Гюго и его наследие представляют собой важную составляющую культурного наследия Франции. Его творчество остается актуальным и востребованным; его поэзия, романы и проза продолжают влиять на литературу и искусство до сегодняшнего дня.
Развитие стиля Гюго в ранние годы
В ранние годы своей творческой карьеры Виктор Гюго был сильно увлечен новыми эстетическими идеями романтизма. Для него романтизм был самым современным явлением в искусстве, а он называл его «либерализмом в литературе». В предисловии к своей драме «Кромвель» (1827) он провозглашает это мнение, которое стало известным как один из ключевых манифестов романтизма. Под впечатлением от романа Вальтера Скотта «Квентин Дорвард», Гюго написал статью, содержащую интересные аналитические размышления о новом жанре — историческом романе. Он считал, что этот жанр оттеснит традиционные способы повествования прошлого, где автор монотонно рассказывает все, вытесняя персонажей, а также эпистолярный роман, где нет диалогов, и герои подобны «глухонемым, пишущим друг другу то, что хотят выразить, через перо и чернильницу». Оба этих жанра навязывают монотонность своим читателям, в то время как новый драматический роман, по Гюго, должен объединить все противоположности, которые существуют в реальной жизни: эпическое и драматическое, описание и лиризм, обыденность и возвышенность. Благодаря синтетическому подходу такой роман сохранит все преимущества старых жанров и может даже усилить их.
Размышление по литературе по роману А. Камю “Чума”
... Жозеф Гран – добрый и искренний человек. Его приводит в удивление несовершенство мира, убегая от него, Гран ночами пишет роман. ... бы отыскать свое счастье и отстоять у чумы ту частицу самого себя, какую они защищали от всех посягательств”. Рамберу “стыдно быть счастливым одному” во время тяжелого времени. Мелкий служащий ...
Независимость в суждениях о литературе
В своих литературных оценках Гюго всегда стремился быть независимым от общепринятых мнений. Например, его взгляд на Вольтера был своеобразным. Литературное творчество Вольтера, по мнению молодого романтика, казалось слишком рассудочным и лишенным единого вдохновения. Оно было разбросано по множеству жанров и, следовательно, не было достаточно выразительным. Как философ, Вольтер виделся Гюго «самым опасным из софистов». Идеи Вольтера для него не стали причиной социального упадка, а явились результатом общественной деградации, которая завершилась «роковой революцией».
Научное исследование предназначено для изучения такой «философии», как выступление в защиту памятников культуры. Эта «философия» не является ничем иным, кроме как острой публицистикой, впечатляющей своей образностью. Она проникает даже в поэзию Виктора Гюго.
«Осенние листья»
«Et j’ajoute à ma lyre une corde d’airain (И к лире я добавлю медную струну)», — заявляет он в конце «Осенних листьев» (1831) — поэтического сборника «незаинтересованных» стихов, из которого автором намеренно было исключено все, что касалось Июльской революции 1830 года и последовавших за ней событий.
Любопытно отметить, что в «канонизированном» русском переводе этих строк недвусмысленно проявляется восприятие Гюго, характерное для советского времени. Поэт говорит буквально: «И я добавляю к моей лире медную струну», а переводчик Э. Линецкая форсирует: «И появляется, всесильна и грозна, / У лиры медная, гремящая струна».
Словами «всесильна и грозна <…> гремящая струна» в текст привносится дополнительный смысл и акцентируется то, что позволяло классифицировать поэта как демократа и гуманиста, защитника коммунаров, как автора, солидарного с «отверженными», то есть социально униженными, бедняками, и как непримиримого разоблачителя правителей монархического толка.
Анализные выводы:
Мы рассмотрели связь Гюго с идеями утопического социализма, а также его отношение к миру и лидерам, которые не всегда были совместимы с коммунистической идеологией. Гюго придавал важность состраданию и милосердию как высшим качествам правителя, но они имели ограничения — применялись только по отношению к беднякам и социально униженным, оставляя в стороне бывших хозяев жизни и тех, кого объявляли врагами народа.
Необходимо отметить, что эти «несоответствия» были замалчиваемы в советское время, так как говорить о справедливости к побежденным или гуманности вождей не представлялось возможным. Тем не менее, «медная струна», как символ актуальных тревог Гюго и публицистического звучания в его творчестве, всегда присутствует, расширяя диапазон проблематики и звучания его произведений.
Автор и его герой в романе Достоевского Преступление и наказание
... момент волновали автора. Оказывается, у романа «Преступление и наказание» довольно богатая история создания, которая во многом объясняет и выбранную проблематику, и образ главного героя. Предпосылки и история создания романа. Роман «Преступление и наказание» был написан в 1866 году и открывал ...
Итак, мы видим, что Гюго был демократом, гуманистом и антибонапартистом, проникнутым сочувствием к утопическому социализму, но его взгляд на мир не мог быть полностью соотнесен с коммунистической идеологией. Его сострадательное отношение распространялось только на определенные группы людей, и в своих работах Гюго обращался к различным эмоциям, философским концепциям, сатире, дидактике и другим темам.
Одна из поздних книг поэта должна была называться «Вся лира», что символизирует многообразие звучания и проблем, которые присутствуют в его творчестве. Это является одним из ключевых измерений художественной значимости Гюго.
Вторая половина XIX века: Виктор Гюго в изгнании**
После своего прочного успеха и активной политической деятельности, Гюго стал однако изгнанником из Франции. Начиная с 1852 года и еще в течение девятнадцати лет он проживал за пределами родины, оставаясь непосредственно рядом с ней. Вначале он перебрался на остров Джерси в проливе Ла-Манш, а затем, после вынужденного переселения английскими властями, на другой Нормандский остров — Гернси.
Гюго открыто выражал свое неприятие к империи Наполеона III. Эта неприязнь распространилась также на Наполеона I, который ранее был его почитаемым идолом. Поэт стал ярым противником Бонапартов. Переоценка ценностей Гюго отразилась в его поэме «Искупление» (1852) из сборника «Возмездие». К началу 1852 года изгнанник активно работал б над «Историей одного преступления», своим резким осуждением республики и переходом ее президента в императора.
Развертывание исследования
Наполеон III, поняв, что поэт-изгнанник Виктор Гюго представляет слишком большую угрозу для него и его империи, принимает решение об амнистии бунтарю. Однако в ответном заявлении Гюго отказывается признавать империю Наполеона III и возвращаться во Францию до тех пор, пока она не станет свободной. Только в сентябре 1870 года он решает вернуться, узнав о крахе имперского режима и провозглашении Третьей республики.
Язык памфлетов Гюго наполнен эмоциональным напряжением больше, чем его повествовательная проза и эссе. Гнев, возмущение и негодование — основные эмоции, которые преобладают в них. Для достижения сатирической иронии Гюго использует типично поэтические фигуры речи, такие как гипербола, антитеза и оксюморон. Часто одна и та же идея развивается во множестве образов, вызывая ощущение излишней риторичности.
Эти приемы отражают типичные романтические представления автора о контрастах, пронизывающих вселенную, и одновременно служат своего рода данью романтическому лиризму. Мемуарно-очерковая проза Гюго имеет немного иную тональность, но и в ней нет места равнодушию или беспристрастности.
Французская литература богата мемуарной традицией, разрабатываемой писателями XIX века. Одним из ярких шедевров французской мемуаристики XIX века стали «Замогильные записки» Ф. Р. де Шатобриана, опубликованные в 1849-1850 годах спустя некоторое время после смерти автора. Эти мемуары были особенно содержательными как по временному диапазону, так и по глубине переживаний автора, который много лет занимал государственные и дипломатические должности. Уже в свои юные годы Гюго ставил перед собой задачу «быть Шатобрианом или ничем». Однако, можно только предполагать, что именно тогда он задался мыслью написания своих мемуаров. Его книга «Что я видел» может быть сопоставлена с «Замогильными записками», поскольку она представляет панораму событий и эпизодов современной жизни в фокусе индивидуального сознания и порой ярко эмоциональных переживаний автора.
Вместе – целая страна: 2018 — Год единства народов России
... традиций народов, составляющих Россию, дает нам богатство и уникальность. Мы должны ... многонациональная и многоконфессиональная страна. На её огромной территории проживает множество народов ... и авторитетней её лидер, тем народы больше едины, граждане более консолидированы ... домашнего Чемпионата мира по футболу FIFA 2018 ... лет были предоставлены следующие вопросы: Вы считаете, что единство народов России ...
Введение**
Один из важных аспектов, непрестанно занимавших ум Гюго, — это вопрос о законах и наказаниях за различные преступления, а также судьба преступников. В своем раннем произведении «Последний день приговоренного» (1829), автор представляет записки осужденного на смерть, в которых не хватает нескольких страниц, где приговоренный должен был рассказать о своей жизни и преступлении. Издатель Гослен стимулировал автора найти якобы «утерянные» страницы, чтобы завершить историю с хлопотным финалом — казнью под гильотиной. Это обещало быть такимже напряженным и жестоким, как самый конец повествования. Однако Гюго имел обратную цель по отношению к популярному роману, в котором главным является скрытый интриганский сюжет, мрачное и захватывающее странствие. Сравнивая эту «внешнюю драму» со своим внутренним душевным состоянием, Гюго стремится вызвать сострадание к осужденному, передавая его моральное состояние, страх и отчаяние, чтобы показать бесчеловечность смертной казни в соответствии с преступлением.
**Актуальность проблемы**
Мысли и суждения Гюго о смертной казни были весьма актуальными: начиная с 1820-х годов этот вопрос не раз поднимался в газетах. В 1828 году во время судебного процесса над министрами последнего правительства Реставрации, их обвиняли в нарушении конституции. Эти события только усилили интерес к дискуссиям о законах и пыткам, вызывая живой общественный интерес к их роли в обществе и справедливости. Данная тема оставалась центральной для общественного обсуждения на протяжении долгого времени.
В своих произведениях Гюго поведал изнанке тюремного быта, описал гильотину — со всей ее испепеляющей силой, а также нетерпеливую толпу, которая жаждала кровавого зрелища. Все эти детали были лишь средством для влачения нас в глубину мыслей со стороны осужденного, чтобы передать его нравственное состояние, страх и отчаяние, вызывая компассию тем кто осужден на жестокую и невозможную смерть и тем самым подавлять идею о бесчеловечности смертной казни и несоразмерности ее с любым преступлением.
Развертие
Влиятельный писатель Виктор Гюго был проникнут духом неистовой традиции романтизма в своем произведении «Последний день приговоренного». Он описывал различные аспекты проблемы преступления и наказания в своих других работах, таких как драмы «Эрнани» и «Бургграфы», повесть «Клод Ге», романы «Отверженные» и «Девяносто третий год», а также во многих других произведениях. Даже в его книге «Что я видел» тема преступления и наказания затрагивается, хотя уже без прежней страсти и эмоциональности.
Романтизм Виктора Гюго
... 8. Гюго В. Собрание сочинений в 15 т. Вступительная статья В. Николаева. ... в это время подражать Гюго в России никто не мог. Образцами для подражания до 20-х годов могли быть Корнель, Расин, Мольер, в ... анализ значения романа; выявление его актуальности. Библиография [Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/kursovaya/gyugo-v-sobranie-sochineniy-analiz/ 1. Евнина Е. Виктор Гюго. М., 1976. 2. Гюго В. ...
Однако, в отношении посещения тюрьмы для приговоренных к смерти в 1847 году, Гюго сохраняет спокойное настроение. Хотя он вспоминает о старых тюрьмах, где заключенные содержались в ужасных условиях общих скученных камер, среди которых были случайные преступники и закоренелые уголовники, а также здоровые и больные, но его впечатление от посещения камеры молодого художника было совершенно иным. В данном случае акцент делается на преимуществах новой пенитенциарной системы, которая предоставляет молодым людям человеческие условия и возможность обучения или выбора ремесла. Гюго подводит контраст между старыми и новыми методами содержания узников, используя словосочетание «С одной стороны клоака, с другой — культура».
Одним из самых захватывающих эпизодов из книги «Что я видел» является «Посещение Консьержери» в 1846 году. В этой тюрьме, прилегающей к Дворцу правосудия, содержались приговоренные к смерти. Знаменитые исторические фигуры, такие как королева Мария-Антуанетта, Дантон, мадам Ролан и многие другие, были отправлены на эшафот отсюда во время якобинского периода. Особое внимание привлекает то, что сохранилось от камеры Марии-Антуанетты, иными словами — только дверь, которая больше не открывается, и коридор, по которому королева шла перед революционным трибуналом до своей казни, а впоследствии была замурована. Как поясняет главный страж Консьержери, сама камера была в период Реставрации преобразована в часовню. Гюго считает такой вид «уважительного вандализма» худшим, чем ненавистный, поскольку обусловлен необходимостью сохранения исторических памятников.
Исследование Консьержери
В этой части тюрьмы удивление может вызвать «меблировка» камеры Жозефа Анри, в которую входит Гюго. Он видит мебель из красного дерева, кровать с ковриком у изножья, секретер, комод с ручками из золоченой меди, на комоде часы, украшенные позолотой и чеканкой, четыре кресла и фаянсовую печь — обстановка во вкусе разбогатевшего лавочника, замечает посетитель. В камере, которую занимали последовательно Уврар, Фиески, Алибо, аббат Ламеннэ, маркиза де Ларошжаклен, принц Луи-Наполеон, князь де Берг, был даже камин из черного с белыми прожилками мрамора, а альков и туалетная комната украшались резьбой по дереву. Однако оборотной стороной привилегий узников аристократического происхождения были порой более суровые приговоры присяжных, как это случилось с князем де Бергом.
В описании Консьержери с первой до последней строки чувствуется рука искусного писателя — и в обрисовке архитектуры средневекового замка, и в описании его интерьеров, искаженных «усовершенствованиями» тюремщиков, и в изображении трех депутатов, которые восхищаются этими и другими новшествами, считая, что они идут на пользу правосудию. Интересны воспоминания об узниках, среди которых было много исторических персонажей, и о потомственном палаче месье Сансоне. Любопытен и рассказ об убийце, считавшем, что его несправедливо приговорили к галерам, и повесившемся, чтобы исправить эту ошибку.
Завершается посещение Консьержери финальной репликой на слова, услышанные при выходе: «Вон кого-то выпускают на свободу. Счастливчик!» — «Должно быть, я похож на вора, — говорит Гюго. — Впрочем, я провел два часа в Консьержери, а заседание академии, скорее всего, еще не закончилось, поэтому с полным удовольствием я подумал, что с заседания меня так скоро не «выпустили бы на свободу».
ВИКТОР ГЮГО (1802-1885) Жизнь и творчество
... поэтической хроникой драматических событий, которые переживала Франция во время франко-прусской войны (1870-1871). Творческая активность Виктора Гюго не угасала до последних лет его долгой жизни. Но он ... золотой фонд французской и международной культуры. «Собор Парижской Богоматери» 25 июля 1830 года Виктор Гюго начал работу над романом «Собор Парижской Богоматери». Книга вышла в свет в ...
Развертывание исследования
Вопрос о смертной казни продолжал беспокоить Гюго, и спустя год он решил посетить тюрьму, предназначенную для приговоренных к смерти. Он хотел убедиться, что новый порядок содержания заключенных стал более гуманным, как утверждали власти.
Посещение привело к созданию нескольких эпизодов, которые могут вызвать впечатление об удивительной гуманности или, по крайней мере, избирательности французской системы наказаний. Гюго рассказывает о молодом художнике, который стал жертвой своего тщеславия и страсти к яркой жизни. В погоне за удовольствиями, он перешел от мелкой кражи до убийства. Преступник не может объяснить свои действия (он убил женщину ради ограбления), но надеется на поддержку Эжена Эммануэля Виолле-ле-Дюка, чтобы смягчить наказание. Хотя узнику приходится ограничивать свои прогулки, его камера обставлена приличной мебелью, он получает хорошее питание и может заниматься рисованием и чтением книг.
В предыдущей тюрьме Сент-Пелажи этому узнику разрешали рисовать карандашом, но не акварельными красками, чтобы предотвратить возможное использование яда. Ему также предлагалось развязывать рукава тюремной одежды для удобства рисования, но он предпочитал чтение книг.
Однако мысли о гуманности новой системы правосудия скорее оказались только желаемым, чем реальностью, особенно после беседы с молодым узником, который был приговорен к трехлетнему заключению за кражу персиков из сада. Затем, посетив отделение для женщин, Гюго был потрясен общим видом и низким качеством тюремного хлеба, который стекался на пальцах и имел ужасный запах.
Теперь Гюго задумывается о том, что возможно само общество несет еще большую вину перед теми, кого оно так жестоко судит. Эти мысли возвращают его к первому впечатлению, возникшему при виде железных решеток Консьержери. Он почувствовал, что тюрьма властвует над всем, включая воздух и солнечный свет. Несмотря на то что Гюго явился сюда как добровольный и свободный посетитель, он ощутил тяжесть удушья и лишения свободы.
Гюго в своих мемуарах описывает особенности тюремного быта, а также прослеживает систему правосудия во Франции и политические нравы монархического времени. Его зорко подмеченные наблюдения помогают нам понять эти особенности и прояснять позицию автора.
Важной составляющей его мемуаров являются записи о России. Гюго получал информацию из газет и журналов, а также общался с русскими знакомыми, включая посещение салона мадам Ансло, которая любила принимать русских после своей поездки в Россию вместе с мужем. Салон мадам Ансло принимал гостей в течение четырех десятилетий, и Гюго был постоянным посетителем с самого начала. Это стало одним из первоначальных импульсов для его активного общения с русскими.
Салонные разговоры часто касались бытовых анекдотов и нравов царского двора. Однако, они порой содержали глубокие мысли и намеки. Например, заключительное сообщение в книге «Что я видел» указывало на то, что с императором Николаем можно было разговаривать о чем угодно, но о княгине Трубецкой говорить было запрещено. Этот намек отражает судьбу жены декабриста Сергея Трубецкого, которая последовала за ним в сибирскую ссылку. Такие намеки являются типичными для представлений и предубеждений о России.
Исследовательская работа : «Тургенев и Франция» учащихся ...
... называемому «парижскому» периоду. Выбор темы во многом обуславливается тем, что 2010 год — это год России во Франции и Франции в России. Как известно, Тургенев большую часть жизни провел во Франции, и это дает ему неоспоримое ... Эмиль Оман «Иван Тургенев». Тургенев и Франция. Всемирная известность к И. С. Тургеневу пришла при жизни. Как писал А. П. Боголюбов, он был «читан на всех языках, как Байрон, ...
Гюго другими произведениями также создавал мрачный образ России. Он описывает холодные полярные пространства, наполненные рабами, тяжелую сибирскую ссылку и несчастных узников, а также раскрывает образ «мрачного» и «дрожащего» населения, порабощенного «тиранией» и «вампиризмом» царя. В поэтическом стихотворении «Карта Европы» Гюго видит символы России в гневе и отчаянии.
Раскрытие темы
Еще один важный аспект образа России в глазах европейцев XIX века, включая Виктора Гюго, — позиция Польши в составе Российской империи. Эта страна провела драматический век: после разделов 1795 года, когда ее территория была поделена между Россией, Пруссией и Австрией, многие поляки искали убежище во Франции. После Тильзитского мира 1807 года Наполеон отнял у Пруссии Варшаву и объявил о создании Великого Герцогства Варшавского, что вызвало радостную реакцию среди поляков. Однако на Венском конгрессе 1815 года большая часть Герцогства Варшавского была передана России и стала известна как Царство Польское. Получение статуса верноподданников страны вызывает неприятие у поляков. После польского восстания 1830 года правители принимают жесткие меры для подавления сепаратистских тенденций, вводят цензуру и контроль над католическим духовенством. В Франции возникает новая волна польских эмигрантов. Идеалы Польши воспринимаются в Европе так же романтично, как и Греция: она предстает как нация, стремящаяся к свободе и изменению облика всей Европы. Эти идеи легли в основу движений «Молодая Европа» и «Молодая Италия», а также польского движения «Молодая Польша».
В поэзии Гюго мы видим отражение эллинистических мотивов, заметных в его произведении «Ориенталии» (1828), которые полностью выражали его сочувствие к Греции. Сходно он относится и к Польше, о ее судьбе он не мог не знать. Не исключено, что он был ознакомлен с книгой Мишеля Огински «Записки о Польше и поляках», изданной в Париже в 1826 году. Эхо польских проблем можно услышать в поэзии Гюго, например, в поэме «Два острова» из сборника «Оды и баллады», в стихотворениях «Канарис» из «Ориенталий», «Карта Европы» из «Возмездия». Особенно остро он высказывается в стихотворении «Друзья, скажу еще два слова…» — в завершении сборника «Осенние листья».
Развитие интереса Гюго к польским делам
Сочувственный интерес к польским делам долго сохраняется у Виктора Гюго, и неслучайно его выступление в Палате пэров становится предметом обсуждения. На протяжении своего срока в должности пэра Франции (с 1845 года), Гюго активно участвует в политических дебатах и высказывается о различных вопросах. В марте 1846 года в ходе обсуждения секретных расходов правительства он выступил за поддержку Польши, выразив свое несогласие с эгоистическим отношением французского правительства к делам Польши. Его речь была направлена к его собственному правительству, монархическому режиму Франции, и выступала в защиту народа, который уже неоднократно пострадал от интервенций европейских монархий. Это проявление не только интереса Гюго к текущим общественным делам, но и явное доказательство его гражданской смелости.
‘Собор Парижской богоматери’ В. Гюго как исторический роман
... сделал их главными актерами этой трагедии». «Собор Парижской богоматери» как исторический роман «Собор Парижской богоматери» («Notre-Dame de Paris») был тесно ... той эпохи. Во второй половине 20-х годов во Франции было издано несколько десятков исторических романов и ... с тем, давая восторженную оценку «Квентину Дорварду», Гюго подчеркивает, что возможности исторического романа отнюдь не исчерпаны ...
Многогранность и противоречивость Гюго
Виктор Гюго был именно известен своей демократической и «прогрессивной» романтической натурой. Однако не все его литературные произведения, идеи и публицистические высказывания в полной мере соответствовали идеологии, которая доминировала в России в ХХ веке. Именно поэтому выбор текстов для данного издания был сделан особенно избирательно, а переводы на русский язык часто выбирались со знанием дела. В этом сборнике представлены нестоль известные работы Гюго против Наполеона III, так как они часто издавались ранее. Вместо этого, мы представляем другие тексты, включая те, которые впервые переведены на русский язык специально для этого сборника. Они помогут читателю получить более полное представление о журналистских работах Гюго, отличающихся своей остротой и актуальностью как в его времена, так и в сегодняшней реальности. Мы надеемся, что эти тексты вызовут интерес и не оставят читателя равнодушным.
