I
I. «Мысль семейная» в романе
1. Взгляды Толстого на семью
2. Развитие темы в романе
III. Значение романа
I. Творческий замысел
1. История создания, Счастлив тот, кто счастлив у себя дома, Л.Н. Толстой
«Анна Каренина» занимала творческую мысль писателя в течение более четырех лет. В процессе художественного воплощения ее первоначальный замысел претерпел коренные изменения. Из романа о «неверной жене», носившего вначале названия «Два брака», «Две четы», «Анна Каренина» превратилась в крупнейший социальный роман, в ярких типичных образах отразивший целую эпоху в жизни России.
Еще в начале 1870 года в творческом сознании Толстого наметился сюжет о замужней женщине «из высшего общества, но потерявшей себя», причем она должна была выглядеть «только жалкой и не виноватой». Многочисленные замыслы и планы, занимавшие тогда писателя, все время отвлекали его от этого сюжета, Лишь после написания «Кавказского пленника», издания «Азбуки» и окончательного решения отказаться продолжать «петровский роман» Толстой вернулся к возникшему три с лишним года назад семейному сюжету.
Из писем явствует, что самому Толстому его новое произведение представлялось начерно оконченным уже весною 1873 года. На деле, однако, работа над романом оказалась куда более длительной. Вводились новые герои, новые эпизоды, события, темы и мотивы. Подвергся переработке и переосмыслению образ заглавной героини, были углублены индивидуальные характеристики других действующих лиц и смещены акценты в авторской их оценке. Это значительно усложнило сюжет и композицию, привело к видоизменению жанровой природы романа. В результате работа растянулась на целое четырехлетие — до середины 1877 года. За это время образовалось двенадцать редакций романа. С января 1875 года было начато печатание «Анны Карениной» в журнале «Русский вестник», а в 1878 году роман вышел отдельным изданием.
Первоначально произведение мыслилось как семейно-бытовой роман. В письме Н. Страхову Толстой говорит, что это — первый его роман такого рода. Утверждение не точно: первым опытом Толстого в жанре семейного романа, как известно, было «Семейное счастье». Главной, основной мыслью, которую Толстой любил и стремился художественно воплотить в своем новом романе, была «мысль семейная». Она возникла и сложилась на ранней стадии создания «Анны Карениной». Этой мыслью определялись тема и содержание романа, взаимоотношения между героями и суть романного конфликта, драматическая напряженность действия, основная линия сюжета и жанровая форма произведения. Окружавшая героев обстановка носила интимно-камерный характер. Предельно узким выглядело социальное пространство романа.
Анализ романа Воскресение Толстого
... сочинению Анализ романа Воскресение Толстого Популярные сегодня темы В романе «Преступление и наказание» Ф.М.Достоевский большое внимание обращает на внутренний мир главного героя. Читатель может увидеть не только мысли ... сострадание к ближнему. Сочинение по произведению Роман «Воскресение» стал последним в творчестве писателя. Он написан в период разрыва автора со своим классом. Толстой встал на ...
Толстой скоро почувствовал, что в рамках семейного сюжета ему тесно. И, продолжая разработку той же сюжетной ситуации — о «потерявшей себя женщине», Толстой придал повествованию об интимных переживаниях героев глубокий социально-философский смысл, важное злободневно-общественное звучание.
На требования современности Толстой всегда откликался с необычайной чуткостью. В предыдущем романе-эпопее было лишь «тайное присутствие современности»; роман «Анна Каренина» жгуче современен по материалу, проблематике и всей художественной концепции. По мере того как с возрастающей напряженностью развертывается романный сюжет, Толстой «захватывает» и вводит в повествование множество вопросов, которые тревожили и самого автора, и его современников. Это уже не только семейные отношения, но и социальные, и экономические, и гражданские, и вообще человеческие. Все важнейшие стороны и явления современности в их реальной сложности, запутанности и взаимном сцеплении полно и живо отразились в «Анне Карениной». Каждая из тех семей, что изображены в романе, естественно и органично включена в жизнь общества, в движение эпохи: частная жизнь людей выступает в тесной связи с исторической действительностью и в причинной обусловленности ею.
В окончательном виде «Анна Каренина» стала социально-психологическим романом, сохраняющим, однако, все качества и жанровые признаки семейного романа. Будучи произведением многопроблемным, роман «Анна Каренина» приобрел черты современной эпопеи — всеобъемлющего повествования о судьбе народа в целом, о состоянии русского общества в трудный для него, переломный период существования, о будущности страны, нации, России.
Время действия в «Анне Карениной» синхронно времени создания романа. Это — пореформенная эпоха, еще точнее: 70-е годы XIX века с экскурсом в предшествующее десятилетие. Это период сильно поколебленной и «перевернувшейся» русской социальной действительности, когда настал конец патриархальной неподвижности России.
Сущность происшедших и происходивших коренных перемен Толстой выразительно и метко определил словами Константина Левина: «…у нас теперь, когда все это переворотилось и только укладывается, вопрос о том, как уложатся эти условия, есть только один важный вопрос в России…».
Толстовские герои живут и действуют в самом начале этого периода, когда жизнь выдвинула перед ними «все самые сложные и неразрешимые вопросы». Какой ответ будет дан на них, не было сколько-нибудь отчетливого представления ни у самого писателя, ни у его двойника Левина, ни у других героев «Анны Карениной». Тут было много неясного, непонятного и потому тревожного. Виделось зримо одно: все сдвинулось с места, и все находится в движении, в дороге, в пути. И не раз появляющийся в романе образ поезда как бы символизирует историческое движение эпохи. В беге и грохоте поезда — шум, грохот и стремительный бег времени, эпохи. И никто не знал, правильно ли определено направление этого движения, верно ли выбрана станция назначения.
Роман «Анна Каренина»
... и нравственный уровень их снижался. Толстой строил роман “Анна Каренина” в двух планах: обличения городской жизни и буржуазной культуры (линия Анны – Каренина – Вронского) и ... романа, расширялись его сюжет и композиция, менялись герои и их имена. Анна Каренина, какой ее знают миллионы читателей, мало похожа на свою предшественницу из первоначальных редакций. От редакции к редакции Толстой ...
Кризисная, переломная пореформенная эпоха предстает в романе Толстого не только как исторический и социальный фон, на котором выступают графически четко «вычерченные» и богатые реалистическими красками действующие лица, бегут кадры драматического повествования и совершается трагическая развязка основного конфликта, по это — та живая, объективно данная реальность, в которую постоянно погружены герои и которая всюду и везде окружает их. И поскольку все они дышат воздухом своей эпохи и ощущают ее «подземные толчки», на каждом заметен характерный отпечаток «пошатнувшегося» времени — тревога и беспокойство, неуверенность в себе и недоверие к людям, предчувствие возможной катастрофы.
Эпоха отразилась больше в эмоциях героев романа, чем в их сознании. Толстой во всей сложности, полноте и художественной правде воссоздал насыщенную грозовыми зарядами общественную, нравственную и семейно-бытовую атмосферу, которая, то явно и прямо, то чаще всего опосредованно и скрыто, сказывается на душевном состоянии его героев, их субъективном мире, психике и складе мыслей, на общем моральном облике людей. Отсюда интенсивность переживаний и напряженность человеческих страстей, которыми живут наиболее значительные герои «Анны Карениной», их острая реакция — положительная или отрицательная — на происходящее в жизни, запутанность их отношений.
2. Предшественники работы
Литературная деятельность Толстого после «Войны и мира» характеризуется в основном двумя тенденциями: расширением социальности и углублением психологизма. Социальный охват явлений значительно раздвинулся и стал более разнообразным, а психологический анализ человеческой природы углубился. Этот процесс был взаимообусловленным.
Дописывая последние страницы романа-эпопеи, Толстой, несмотря на то, что в продолжение шести с лишним лет работал до изнеможения, ощутил потребность в обращении к новым темам и образам. Уже осенью 1869 года, когда в рукописи «Война и мир» еще не была поставлена последняя точка и шло печатание глав эпилога, у Толстого явилась мысль написать «народный роман». Творческому воображению писателя этот роман в общих очертаниях представлялся как эпическое повествование, основанное на материале, мотивах и образах устного народного творчества, в частности на былинах. Действующими лицами романа Толстой собирался сделать былинных русских богатырей, среди которых в качестве главного героя виделся Илья Муромец, только значительно обновленный и мысленно перенесенный в современность: это — русский интеллигентный человек середины века, широко образованный, хорошо знающий современные философские системы, течения и школы и в то же время тесно связанный с народными истоками жизни.
Однако замысел «народного романа» вскоре был вытеснен другим — историческим романом из Петровской эпохи. К писанию романа о Петре I и людях его времени Толстой приступил в самом начале 1870 года и, порой ненадолго отрываясь для новых неотложных литературных и общественных дел, продолжал работу в течение почти трех лет. Но и этот роман пришлось отложить. Причину этого сам писатель объяснял так: «…я нашел, что мне трудно проникнуть в души тогдашних людей, до того они не похожи на нас». Была, по-видимому, и еще одна немаловажная причина: чем глубже Толстой проникал в личность Петра I, постигал своеобразие его нравственного облика и суть его практических дел, тем большую антипатию он испытывал к царю как к человеку и государственному деятелю. Его отталкивали в Петре жестокость и шутовство. Позднее Толстой недвусмысленно скажет: «Царь Петр был от меня очень далек». Как бы там ни было, роман о Петре остался ненаписанным; сохранились многочисленные наброски отдельных глав, в том числе свыше тридцати вариантов начала романа.
Любимый герой Льва Толстого в романе «Война и мир»
... Л. Н. Толстому идеальным. Характер ... героев Л. Н. Толстого не ... Л. Н. Толстой находит место проработке этого персонажа и делает Соню полноценной частью огромного замысла всего сочинения. ... тем самым, что его героиня — настоящий, живой человек, способный ошибаться. Любимая героиня Толстого на жизненном пути совершает немало ошибок, во главе которых предательство по отношению к Андрею, (герой романа ...
Когда делались первые наброски будущего «петровского» романа, Толстой исподволь стал обдумывать план книги для детского чтения и начального обучения детей и тогда же приступил к предварительному сбору материалов. Задуманная Толстым учебная книга, получившая название «Азбука», вышла из печати в конце 1872 года. Тремя годами позднее Толстой, значительно переделав «Азбуку», обновил и дополнил ее содержание и, разделив ее на две половины, издал двумя отдельными книгами — «Новая азбука» и «Русские книги для чтения» (1875).
В самый разгар работы над «Азбукой» Толстой писал одному из своих друзей: «Гордые мечты мои об этой азбуке вот какие: по этой азбуке только будут учиться два поколения русских всех детей от царских до мужицких и первые впечатления поэтические получат из нее, и что, написав эту Азбуку, мне можно будет спокойно умереть».
«Азбука» явилась учебно-педагогической книгой: это одновременно и школьное пособие для учащихся начальных классов, и своеобразный сборник литературно-художественных текстов и научно-популярных статей, т. е. нечто вроде хрестоматии. «Азбука» делится на четыре книги, каждая из которых в свою очередь состоит из четырех разделов: сначала идет материал для упражнения в чтении, затем тексты на церковнославянском языке, далее — начальные сведения по арифметике и естественным наукам и, наконец, методические указания для учителей. Авторские советы и указания, адресованные педагогам и содержащие оригинально разработанную методику обучения письму и счету, и многочисленные статьи-рассказы по физике, астрономии и естествознанию, и собственно художественные произведения, — все в этой книге было написано или же радикально переработано самим Толстым. Если учесть, что в «Азбуке» около восьмисот страниц, то легко представить, какой колоссальный труд был затрачен писателем на ее создание.
Целевая заданность «Азбуки», предназначенной главным образом крестьянским детям и широким народным массам, которые только приобщаются к начальному образованию, обусловила характерные особенности художественной формы включенных в нее литературных произведений. Они, как правило, невелики по объему и построены на занимательном и поучительном сюжете, отличаются предельным лаконизмом повествования, четкой композицией, ясностью и простотой авторского языка и диалогической речи. В «азбучных» рассказах нет ни того углубленного толстовского психологизма, который именуется «диалектикой души», ни синтаксически сложного построения фразы, ни затрудненной лексики. Поэтика, стиль, язык — все в «Азбуке» ново сравнительно с тем, что и как Толстой писал в предшествующее двадцатилетие. Но его признанию, он решительно изменил прежние «приемы своего писания и язык». Говоря о новых приемах письма и нарочито полемически заостряя свою мысль, Толстой заявил в начале 1872 года, что он теперь не пишет и впредь больше никогда не станет писать такой «дребедени многословной», как «Война и мир». Теперь он строго требует, чтобы в литературном произведении «все было красиво, коротко, просто и, главное, ясно». Что касается собственных «азбучных» рассказов, то их художественное достоинство Толстой видит «в простоте и ясности рисунка и штриха, т. е. языка».
Русская критика в романе Л.Н.Толстого «Анна Каренина»
... роман. Критика романа. «Анна Каренина» - одна из самых дорогих, любимых книг читателей всего мира.Мы попытаемся проследить за судьбой романа - середины 70-х годов, когда роман начал печататься на ... народном образовании. Между тем роман Толстого – это художественный итог многолетних размышлений писателя над жизнью своего буржуазно-дворянского общества. Он был создан в тот знаменательный период ...
Именно эти качества — простоту, сжатость и динамизм повествования — Толстой в ту пору обнаруживал и в русском фольклоре, и в пушкинской прозе, и в античной литературе. «…Песни, сказки, былины, — писал Толстой в марте 1872 года,- все простое будут читать, пока будет русский язык». И далее: «…язык, которым говорит народ и в котором есть звуки для выражения всего, что только может желать сказать поэт, — мне мил <…> просто люблю определенное, ясное и красивое и умеренное и все это нахожу в народной поэзии и языке и жизни и обратное в нашем». По свидетельству жены писателя, Лев Николаевич был увлечен мечтой «о произведении столь же чистом, изящном, где не было бы ничего лишнего, как вся древняя греческая литература, как греческое искусство». Известно, что античную литературу и античное искусство Толстой знал превосходно, а чтобы читать произведения древних авторов в оригинале, он с конца 1870 года занялся самостоятельным изучением греческого языка и в течение трех месяцев овладел им в совершенстве.
Образцом тех «приемов и языка», которые Толстой в эту пору стал применять в своем творчестве и был намерен также и в будущем пользоваться при написании произведений не только для детей, но и «для больших», сам писатель признавал повесть «Кавказский пленник» (1872).
Повесть была написана специально для «Азбуки». Выполненное в новой стилевой манере, это произведение явилось выдающимся художественным созданием Толстого начала 70-х годов. Повестью «Кавказский пленник» и циклом рассказов в «Азбуке» Толстой положил начало реалистической прозе для детей в русской литературе.
Одновременно с писанием «Азбуки» Толстой отдавал много сил и таланта делу народного образования и школьно-педагогической деятельности, которую он возобновил после десятилетнего перерыва. Своим долгом писателя и человека Толстой считал энергичное практическое содействие тому, чтобы сделать все население России грамотным, приобщить весь народ — и, прежде всего, конечно, крестьянство — к образованию и культуре. Он был убежден в том, что в России дело образования народных масс можно и должно «поставить на такую ногу, на которой оно не стоит и не стояло нигде в Европе». Этой насущно важной проблеме Толстой посвятил статью «О народном образовании» (1874), которая была напечатана в некрасовских «Отечественных записках». Статья вызвала оживленную дискуссию. В яснополянском имении Толстой открыл в январе 1872 года школу. Занятия с учениками вели всей семьей — и сам Лев Николаевич, и его дети Сережа, Таня, Илья.
Символика романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина»
... этапы развития данного направления в изучении «Анны Карениной». Одним из первых о символике романа заговорил Д.С. Мережковский в своей работе «Л. Толстой и Достоевский». На основе сопоставления двух ... идеи Эйхенбаума, говорит о том, что природа, как и жизнь мужиков (которая-то и связана с природой непосредственно) Анне Карениной чужда и страшна. «При обрисовке переживаний Анны Карениной, – пишет ...
Толстой был встревожен тем ненормальным положением, при котором из-за нищеты и повсеместной неграмотности в русском народе гибнут несомненно талантливые люди! Их надо как можно скорее спасать, всячески помогать ем проявить свои природные способности. В конце 1874 года Толстой писал: «Я не рассуждаю, но когда я вхожу в школу и вижу эту толпу оборванных, грязных, худых детей, с их светлыми глазами и так часто ангельскими выражениями, на меня находит тревога, ужас, вроде того, который испытывал бы при виде тонущих людей. Ах, батюшки, как бы вытащить, и кого прежде, кого поело вытащить. И тонет тут самое дорогое, именно то духовное, которое так очевидно бросается в глаза в детях. Я хочу образования для народа только для того, чтобы спасти тех тонущих там Пушкиных, Остроградских, Филаретов, Ломоносовых. А они кишат в каждой школе». Этими мыслями и настроениями, не дававшими писателю ни дня покоя, было пронизано самое большое его художественное произведение 70-х годов — роман «Анна Каренина».
II. «Мысль семейная» в романе
1. Взгляды Толстого на семью
Семья всегда была и будет «онтологическим» центром любых общественных и личных потрясений и катаклизмов: войн, революций, измен, ссор, вражды так же, как и мира, любви, блага, радости и т.п. Сам Толстой называл свой «семейный опыт» «субъективно-общечеловеческим». Семейную модель человеческих отношений он рассматривал в качестве универсальной, общезначимой основы братства, любви, прощения и т.д., так как именно родным людям мы склонны прежде всего прощать, терпеть от них обиды, забывать причиненное ими зло и жалеть их за это зло, ибо само родство, сама совместная жизнь превращает их «зло» в их «слабость», неумение быть добрыми, делает нас как бы «соучастниками» этого «зла», поскольку нормальный в нравственном отношении человек просто не может не чувствовать своей вины в том, что близкий, родной ему человек «плох».
И вместе с тем только в рамках семейной жизни, родственных связей могут возникать явные отклонения от «закона любви», вопиющие нарушения принципов человечности и нравственности, которые в других ситуациях не выглядят столь шокирующими (например, зависть сына к отцу, от которой страдал Толстой, ненависть жены к мужу и т.п.), когда с полным основанием можно сказать, что «враги человеку домашние его». И Толстой глубоко переживал все эти ситуации, познав и агрессивность, и лукавство, и многообразие такого зла. Оставаясь в семье до последних дней своей жизни, Толстой поступил последовательно и принципиально. Его жизнь в условиях контраста роскоши и нищеты, рабства и свободы, «ненависти» и «любви» протекала в самом напряженном, центральном пространстве нравственного бытия человека. Ни война, ни изгнание, ни социальные бедствия и т.п. не могли дать ему столько опыта соприкосновения с пороками жизни, сколько дали «семейная война», «семейное изгнанничество» и «семейная беда».
Лев Николаевич Толстой (жизнь, творчество)
... делу, которому посвятил всю остальную жизнь,:— к литературному творчеству. Возникают первые замыслы, "появля-р ются первые наброски. В 1851 году вместе с братом Николаем Толстой отправился ; ; на Кавказ, ... это чувство собственного достоинства, которое я видел в нем, увеличивало мою любовь, мое восхищение перед ним». Воспитательницей осиротевших детей Толстых (четырех братьев и сестры Машеньки) ...
В семье человек рожается и умирает, в ней проходит вся его жизнь. Здесь он впервые сталкивается с требованиями «общего», проходит первую школу отношений с людьми и узнает с полной очевидностью к неопровержимой достоверностью, что его счастье неотделимо от счастья других и что другие и есть он сам.
Толстой был убежден, что «род человеческий развивается только в семье». Следовательно, ее разрушение в его глазах было чревато самыми страшными последствиями для всего человечества. Семья есть основание, исток и рода, и личности. Она необходима для существования как «общего», так и «личного». Если «общее» — человеческий род, народ, общество, государство — не может обойтись без семьи, то и отдельный человек, согласно Толстому, только в семье живет полноценной, серьезной жизнью. Общая необходимость в форме глубокой личной потребности. А у современников писателя исчезло должное понимание семьи, ее глубочайшего значения в жизни отдельного человека и общества.
2. Развитие темы в романе
Толстой дает в романе целый ряд взглядов на семью. Яшвин и Катавасов — герои эпизодические, но со своими определенными и характерными воззрениями на брак. Оба смотрят на семью как на помеху чему-то более важному: один — игре в карты, другой — науке. Для Серпуховского, молодого, преуспевающего генерала, «женитьба — единственное средство с удобствами без помехи любить и заниматься своим делом». И наконец, наиболее полно развернуто отношение к семейной жизни светской молодежи, к которой принадлежит Вронский. Он и его друзья видят в ней нечто низменное, прозаически-скучное, удел серых и обыкновенных людей. Толстой показал в романе множество очень разных людей: Облонский, Яшвин, Катавасов, Серпуховской, Вронский, Петрицкий, которые относятся к семье как к делу второстепенному. Причем их взгляды на семью носят не теоретический, а чисто практический характер. Герои руководствуются ими в жизни, поэтому их убеждения настоящие, хотя и неверные, с точки зрения автора. Они создают духовную атмосферу, указывающую на глубокое неблагополучие современного общества, трагически выразившееся ярче всего в судьбе Анны Карениной.
Толстовская «мысль семейная» раскрывается в сложном соединении всех эпизодов, событий, описаний героев, но все же стержень ее образуют две сюжетные линии: Анна — Вронский, Кити — Левин. Не надо забывать, что, хотя роман назван именем одной героини, ее история занимает только около трети всего объема произведения. Левину, не имеющему прямого отношения к судьбе Анны, уделено не менее внимания, чем ей.
Истории героев, очевидно, развиваются параллельно и разнонаправленно: Кити и Левин от разочарования, тяжелых переживаний приходят к прочному и спокойному семейному счастью. Анна и Вронский неуклонно и неотвратимо движутся навстречу трагедии. Связь Кити и Левина, есть жизнь, отношения Анны и Вронского развиваются под знаком смерти. «Как счастливо вышло тогда для Кити, что приехала Анна, — сказала Долли, — и как несчастливо для нее, Вот именно наоборот, — прибавила она, пораженная своею мыслью. — Тогда Анна так была счастлива, а Кити себя считала несчастливою. Как совсем наоборот!». Наоборот чему? Наоборот представлениям о счастье и благе, которые царят в обществе. Причина противоположности судеб героев — в различном отношении их к семье и браку. Эти взгляды не сталкиваются на публичной арене споров и диспутов, поэтому и невозможна, принципиально невозможна событийная, сюжетная связь двух линий. Но суть воззрений героев вполне раскрывается их жизнью, их судьбой. Здесь Толстой следует философским традициям русского реалистического романа: Пушкина, Лермонтова, Гончарова, Тургенева. Так же как его предшественники и современники, автор «Анны Карениной» показывает воздействие среды на человека, используя те же приемы расстановки положительных и отрицательных начал: исследуя, как хорошие, честные, справедливые люди преступают нравственный закон.
По произведению «Анна Каренина» Толстого
... про Вронского, который ушел на сербо-черногоро-турецкую войну. Роман был полностью окончен в 1878 году. Сам Толстой называл свой роман про Анну Каренину «романом из современной жизни». В «Анне Карениной» ... спустя время мне стало ясно, что Константин прототип альтер-эго самого Льва Толстого. Отказ Кити меня самого ранил в душу, так как ее образ мне также ...
Брак Анны и Каренина — это совершенно очевидно — был чуть ли не случайным для нее и невольным для ее мужа, да и для них обоих, один из тех браков, которые редко бывают прочными и не дают людям счастья, потому что совершаются без живого участия сердца, без взаимной любви. О таких браках сама Анна позднее услышит частые разговоры в салоне Бетси Тверской. Жена посланника высказала распространенный в светском обществе взгляд: для счастливого брака не нужны чувства, страсти, не нужна любовь. «Я знаю счастливые браки только по рассудку»,- сказала жена посланника. Вронский, участвовавший в споре, возразил на это: «Да, но зато, как часто счастье браков по рассудку разлетается как пыль именно оттого, что появляется та самая страсть, которую не признавали…». Именно это и произошло в семье Карениных.
Анна и Алексей Каренины прожили вместе восемь лет, но об их брачной жизни в романе сказано совсем мало, а первые годы их супружества и вовсе не упомянуты. Неизвестно, например, как долго Анна была «губернаторшей» в провинции и когда она с мужем переехала в Петербург. Поселившись в столице, Анна свободно и легко вошла в высшее аристократическое общество. Ей был открыт доступ в три различных кружка избранных лиц петербургского света, где, по словам автора, она «имела друзей и тесные связи». Один состоял из высокопоставленных правительственных чиновников, тесно связанных по службе с Карениным и потому часто бывавших в его доме, но этот «служебный, официальный круг ее мужа» был довольно скучен, и Анна по возможности избегала его. С гораздо большей охотой Анна появлялась в том кружке, центром которого была графиня Лидия Ивановна; туда Анна обычно приезжала в сопровождении своего мужа, высоко ценившего графиню. Особенно же тесно Анна была связана с людьми «партии крокета» — с кружком княгини Бетси Тверской. В этот салон, объединявший сливки петербургского света, Анну ввела его хозяйка княгиня Бетси, которая была дальней родственницей Анны — женою ее двоюродного брата — и являлась двоюродной сестрой Вронского. Анна охотно и часто посещала этот салон, который впоследствии был местом ее встреч с Вронским.
Очевидно, что Анна в замужестве предавалась обычным светским развлечениям и удовольствиям, для которых у нее было много свободного времени. Но она но походила на барышень и дам петербургского света тем, что отличалась скромностью своего поведения и безусловной супружеской верностью. Хотя и было заметно что-то «фальшивое во всем складе их семейного быта», однако внешне жизнь Анны с Карениным выглядела вполне благополучной, однообразно-спокойной, что называется, без бурь и потрясений. У Анны появился ребенок, и она искренне занялась воспитанием своего Сережи, которого очень любила. К обязанностям и долгу жены она относилась строго, и у Каренина не было ни повода, ни причин для недоверия к ней, для ревности и семейных сцен. В той части романа, где речь идет об Анне до ее измены мужу, нет даже упоминания о столкновениях между ними, о ссорах, взаимных упреках и оскорблениях, а тем более — о ненависти друг к другу. Не видно, чтобы и Каренин но был ей верен в годы их супружества. Одним словом, до поры до времени Анна решительно ничем и никак не выражала неудовлетворенности своей семейной жизнью с Карениным, своей судьбой и своим положением в светском обществе.
О нравтвенном образе жизни Толстого
... самим собой, размышляют наедине, стремятся жить «здесь и сейчас». Для героев произведений Толстого – духовная жизнь, прежде всего. Вероятно, поэтому люди разных стран и разных континентов читают ... мир нищ и беден. Зато княжна Марья, не наделенная внешней красотой, отличается тонкими душевными качествами, и читатель сразу влюбляется в нее, так как для каждого ...
Каренин далеко не идеальный муж, и он был ей не пара. Но все-таки не следует забывать, что жесткие, уничижительные и уничтожающие суждения пришли Анне на ум уже после ее измены Каренину и что ее слова продиктованы ненавистью к нему, которая рождена вспыхнувшей страстью к Вронскому. Обвиняя мужа в том, что он не знает, что такое любовь, вообще не знает, бывает ли она на свете, Анна умалчивает о том, что и она сама, честно и добросовестно исполняя супружеские обязанности, тоже долго не имела никакого понятия о любви, пока это чувство не пробудил в ней Вронский.
И как раз в это время — в момент резких потрясений ее души и последовавшего затем крутого перелома в ее поведении, взглядах и образе жизни — Анна предстает перед читателем во всей ее гордой красоте и женской пленительности.
Нередко в критической литературе можно встретить мнение о Вронском как о человеке, недостойном высокой любви Анны, в чем и видят главную причину гибели героини. Но Толстой, нисколько не идеализируя Вронского, все-таки пишет, что он был человеком «с очень добрым сердцем». Обаяние, красота, справедливость, духовная и интеллектуальная незаурядность Анны вне всякого сомнения. Отсюда мысль чаще всего идет по устойчивой колее: все лучшее гибнет и должно гибнуть в этом проклятом мире буржуазного лицемерия и лжи. Действительно, сколько мы знаем романов, повествующих о преградах на пути влюбленных, страдающих из-за разбитых надежд. В «Анне Карениной» трагическая ситуация складывается после и в результате осуществления желаний героев. Центр тяжести перенесен с ухаживания, соперничества, ожидания любви на изображение жизни любовников.
Если, к примеру, в тургеневских романах герой испытывается любовью, способностью сделать один решительный шаг к объяснению с любимой, то у Толстого суть героя раскрывается в семейной жизни, в процессе, а не в моменте. В произведениях, рассказывающих о стремлении героя к любви, счастье представляется осуществлением желания, а вся остальная жизнь как бы лишается ценности и значения. Толстой полемически отвергал такой взгляд как извращающий суть жизненного пути человека. По убеждению автора «Анны Карениной», жизненная пора человека, столь излюбленная романистами, есть еще не жизнь, а только преддверие ее. Для писателя наиболее ответственный и серьезный период начинается тогда, когда влюбленные, соединившись, ведут совместную жизнь, именно тогда и раскрывается человек и выясняется истинная цена его идеалов и убеждений.
Несомненно, общество виновно в трагедии героини, но не в лицемерном осуждении связи Анны с Вронским, а в фактическом поощрении ее. Как и в романах русских писателей, в «Анне Карениной» дается анализ воздействия общественных идеалов на человека и его судьбу. Личность у Толстого имеет несколько уровней, и подлинная суть, ее ядро, определяющие действия и поступки, не осознается героем в полной мере. Идеалы героев не становятся предметом рефлексии, обсуждения, споров. Они носят не теоретический, а органический характер и воспринимаются героями как нечто бесспорное, истинное и поэтичное, что признается всеми передовыми, настоящими людьми.
«Вронский никогда не знал семейной жизни» — так начинается глава, рассказывающая о его отношении к Кити. Фраза ключевая к образу героя, определяющая и объясняющая историю любви Вронского и Анны. Именно здесь надо искать истоки трагедии этих героев.
Вронский не получил истинного и хотя элементарного, но самого необходимого, согласно Толстому, образования в семье. Того образования, которое приобщает человека к духовным основам жизни, не с помощью книг, учебных заведений, а через непосредственное общение с матерью, отцом, братьями. Он не прошел начальную школу воспитания человечества, где закладывается фундамент личности. «Женитьба для него никогда не представлялась возможностью. Он не только не любил семейной жизни, но в семье, и в особенности в муже, по тому общему взгляду холостого мира, в котором он жил, он представлял себе нечто чуждое, враждебное, а всего более — смешное».
Толстой, следуя заветам русского реалистического романа, рассказал о воспитании героя, сформировавшем ядро его личности, которое составляют симпатии, антипатии и главное — то, что он любит. Только о воспитании двух героев — Левина и Вронского — сообщается в романе, что говорит об особом значении их для раскрытия и понимания трагедии главной героини. Контрастность начал, в которых воспитывались Левин и Вронский, определяет и разнонаправленность их жизненных путей.
Толстой не рассказывает подробно, как они воспитывались, какие читали книги, кто были их учителя и гувернеры. Он сообщает только об одном, самом важном и существенном — о семейной атмосфере и об отношении Левина и Вронского к родителям, и прежде всего к матерям. Вронский «в душе своей не уважал матери и, не давая себе в том отчета, не любил ее…». Для Левина понятие о матери было «священным воспоминанием, и будущая жена его должна была быть в его воображении повторением того прелестного, святого идеала женщины, каким была для него мать». Линия, связывающая образ матери с женой, проведена Толстым четко и определенно. Материнская любовь, выпавшая на долю ребенка, формирует истинное, глубокое и серьезное отношение к женщине. «Любовь к женщине он (Левин) не только не мог себе представить без брака, но он прежде представлял себе семью, а потом уже ту женщину, которая даст ему семью». А если общие, теоретические взгляды героев романа меняются легко и порой даже незаметно для них самих, то чувства, вынесенные из детства, составляют прочную основу личности. По своей природе теоретические воззрения и должны меняться, развиваться, и Толстой жил как раз в эпоху, когда возникновение и развитие идей в России сделало качественный скачок, когда обилие, противоречивость и быстрая их смена стали новым явлением в русской общественной жизни. А в понимании семьи как неизменно необходимого для человечества института человек должен был руководствоваться надежным, в глазах писателя, средством — чувством, приобретенным в жизненном опыте. Ведь Толстой был убежден: «Человек познает что-либо вполне только своей жизнью… Это высшее или, скорее, глубочайшее знание».
Вронский был лишен того положительного опыта счастливой: жизни в семье, которым обладал Левин. Мать Вронского обвиняла в несчастьях сына Каренину, но в действительности вина в большей степени лежала на ней самой. «Мать его (Вронского) была в молодости блестящая светская женщина, имевшая во время замужества, и в особенности после, много романов, известных всему свету». Образ матери, чувство семьи, полученное Левиным в детстве, направляло его в жизни. Почему он был так уверен, что счастье достижимо? Потому что оно уже было у него. Какой должна быть семья, как строить отношения между мужем, женой, детьми? Левин знал исчерпывающие ответы на эти вопросы — так, как строили их его мать и отец. Тяжело больной, бездомный, скитающийся по гостиницам Николай заклинает брата: «Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что было».
«Глубочайшее знание», обретенное героями в детстве, во многом предопределило их судьбы, породило у каждого особый строй чувств. Толстой показывает, как то, что было заложено в чувствах героев, развертывается в судьбу.
Левин и Вронский — каждый по-своему переживает, ощущает свою любовь. Это как бы два разных, взаимоисключающих рода любви, не понимающих и совершенно закрытых друг для друга.
Любовь Вронского замыкает его на самом себе, отъединяя от людей и внешнего мира, и, по сути, обедняет его. Если и прежде он «поражал и волновал незнакомых ему людей своим видом непоколебимого спокойствия, то теперь… еще более казался горд и самодовлеющ. Он смотрел на людей, как на вещи. <…> Вронский ничего и никого не видел. Он чувствовал себя царем, не потому, чтоб верил, что произвел впечатление на Анну, — он еще не верил этому, — но потому, что впечатление, которое произвела она на него, давало ему счастье и гордость».
Толстой, даже говоря о чувствах героя, не просто передает их, но тщательно анализирует. Он показывает силу, привлекательность чувств Вронского и в то же время обнажает их эгоистическую суть, хотя и не имеющую в себе в настоящей форме ничего ни отталкивающего, ни зловещего. Главный предмет изображения и исследования у Толстого — человеческие взаимоотношения, что выдвигает в центр его художественного мира этическую оценку. И она присутствует даже в описании любовных чувств героев, в неявном, потаенном виде. Отметим ударные, несущие в себе этический смысл слова из приведенного отрывка: «горд, самодовлеющ», «смотрел на людей, как на вещи», «ничего и никого не видел», «чувствовал себя царем». В мире Толстого человек, оставаясь наедине с собой, переживая самое личное, глубоко интимное чувство, раскрывается в отношении ко всем людям.
Этическая установка автора «Анны Карениной» в анализе любовных переживаний Вронского проясняется в полной мере при сравнении их с чувствами Левина, находившегося в особом состоянии духа после объяснения в любви Кити. «Замечательно было для Левина то, что они (окружающие его люди) все для него нынче были видны насквозь, и по маленьким, прежде незаметным признакам он узнавал душу каждого, и ясно видел, что они все были добрые». Истинная любовь делает человека мудрее. Левин пребывает не в состоянии восторженности, опьянения, когда возникает иллюзия прекрасного мира, а в состоянии прозрения, открывая то, что было скрыто от него раньше. У Вронского, полюбившего Анну, интерес к людям и окружающему миру уменьшается, мир как бы исчезает для него, и он целиком поглощается чувством довольства и гордости собой.
В параллель к трагической судьбе Анны с ее несчастной семейной жизнью Толстой рисует счастливую семейную жизнь Левина и Кити. Здесь и сведены воедино различные сюжетные линии романа.
Образ Кити принадлежит к лучшим женским образам русской литературы. Кроткие правдивые глаза, в которых выражались детская ясность и доброта ее души, придавали ей особенную обаятельность. Кити жаждала любви как награды за свою красоту и привлекательность, она вся охвачена юными девическими мечтаниями, надеждой на счастье. Но измена Вронского подорвала ее веру в людей, она теперь склонна была видеть во всех их поступках только одно дурное.
На водах Кити встречается с Варенькой и воспринимает ее вначале как воплощение нравственного совершенства, как идеал девушки, живущей какой-то иной, незнакомой ей доселе жизнью. От Вареньки она узнает, что, помимо «жизни инстинктивной», существует «жизнь духовная», основанная на религии, но религии не официальной, связанной с обрядами, а религии возвышенных чувств, религии жертвования собой во имя любви к другим; и Кити всей душой привязалась к своей новой подруге, она, так же как и Варенька, помогала несчастным, ухаживала за больными, читала им евангелие.
Здесь Толстой стремился поэтизировать религию «всеобщей» любви и нравственного самоусовершенствования. Он пытается показать, что только на пути обращения к евангелию можно спасти себя, избавиться от власти «инстинктов» тела и перейти к высшей жизни, «духовной». Такой жизнью живет Варенька. Но это «существо без молодости», лишенное «сдержанного огня жизни», было похоже «на прекрасный… но уже отцветший, без запаха цветок». И ровное отношение к людям, и внешнее спокойствие, и ее «усталая улыбка» свидетельствовали о том, что Варенька была лишена сильных жизненных страстей: она даже смеяться не умела, а только «раскисала» от смеха. «Она вся духовная», — говорит Кити о Вареньке. Рассудочность подавила в ней все нормальные человеческие чувства. Левин презрительно называет Вареньку «святошей». И действительно, вся ее «любовь» к ближним была искусственной и скрывала отсутствие в ней призвания к настоящей, земной человеческой любви.
Кити, разумеется, не стала и не могла стать второй Варенькой, она была слишком предана жизни и быстро почувствовала «притворство» всех этих «добродетельных» Варенек и мадам Шталь с их «выдуманной» любовью к ближним: «Все это не то, не то!..» Она говорит Вареньке: «Я не могу иначе жить как по сердцу, а вы живете по правилам. Я вас полюбила просто, а вы, верно, только затем, чтобы спасти меня, научить меня!». Так Кити осудила мертвенность и ненатуральность Вареньки, показавшейся ей вначале идеальной. Она излечилась от своей нравственной болезни и почувствовала вновь всю прелесть настоящей жизни, не загнанной ни в какие искусственные «правила».
В последующих эпизодах романа (неожиданная встреча кареты, в которой ехала Кити, встреча Кити с Левиным у Стивы, объяснение, новое предложение, венчание) писатель раскрывает всю силу душевного очарования своей героини. Глава, посвященная венчанию, проникнута глубоким сочувствием Толстого к девичьей судьбе и девичьим мечтам о счастье, которые жизнь нередко так безжалостно разбивала. Присутствовавшие в церкви женщины вспоминали свои свадьбы, грустили о том, что надежды на счастье у многих из них не оправдались. Долли подумала о себе, вспомнила Анну, которая так же девять лет назад «чистая стояла в померанцевых цветах и вуале. А теперь что?» В реплике простой женщины: «А как ни говорите, жалко нашу сестру»,- выражены скорбные думы миллионов женщин, которые в условиях частнособственнического общества не могли обрести подлинного счастья.
В первые же дни своей семейной жизни Кити занялась хозяйством, «весело свивая свое будущее гнездо». Левин мысленно упрекал ее в том, что «у нее нет серьезных интересов. Ни интереса к моему делу, к хозяйству, к мужикам, ни к музыке, в которой она довольно сильна, ни к чтению. Она ничего не делает и совершенно удовлетворена» (19,55).
Толстой, однако защищает свою героиню от этих упреков и «осуждает» Левина, который еще не понимал, что она готовилась к важному и ответственному периоду своей жизни, когда «она будет в одно и то же время женой мужа, хозяйкой дома, будет носить, кормить и воспитывать детей». И ввиду этого предстоящего ей «страшного труда» она имела право на минуты беззаботности и счастья любви.
После родов Кити — «величайшего события в жизни женщины» — Левин, едва сдерживая рыдания, стоял па коленях и целовал руку жены, он был безмерно счастлив. «Весь мир женский, получивший для него новое, неизвестное ему значение после того, как он женился, теперь в его понятиях поднялся так высоко, что он не мог воображением обнять его».
Культ женщины-матери лежит в основе и образа Дарьи Александровны Облонской. Долли в молодости была столь же привлекательной и красивой, как и ее сестра Кити. Но годы замужества изменили ее до неузнаваемости. Все свои физические и душевные силы она принесла в жертву любви к мужу и детям. Измена Стивы потрясла ее до глубины души, она уже не могла любить его по-прежнему, все интересы ее жизни теперь сосредоточились на детях. Долли была «счастлива» своими детьми и «гордилась ими», здесь она видела источник своей «славы» и своего «величия». Нежность и гордость матери за своих детей, ее трогательные заботы об их здоровье, ее искренние огорчения, когда они совершали дурные проступки, — вот что определяло душевную жизнь Долли.
Но однажды тихая, скромная и любящая Долли, измученная многими детьми, домашними заботами, неверностью мужа, задумалась над своей жизнью, над будущностью своих детей и на минуту позавидовала Анне и другим женщинам, которые, как ей казалось, не знали никаких мучений, а наслаждались жизнью. Она думала, что могла бы жить так же, как эти свободные от детей женщины, не зная горечи жизни; но уже признание молодайки на постоялом дворе, сказавшей, что она рада смерти своего ребенка — «развязал бог»,- показалось ей «отвратительным». А когда Анна заявила, что не желает иметь детей, Долли «с выражением гадливости на лице» ответила ей: «Это не хорошо». Она ужаснулась безнравственности ее суждений и почувствовала свою глубокую отчужденность от Анны. Долли поняла, что жила правильно, и вся прошлая ее жизнь выступила перед ней «в новом сиянии». Так эта «очень прозаическая», по понятиям Вронского, женщина обнаружила свое нравственное превосходство над «поэтическим» миром Вронского — Анны.
Такие толстовские героини, как Наташа Ростова, Марья Болконская, Долли, Кити, несут в себе много очарования, они пленяют своей подлинной женственностью, верностью супружескому долгу, они хорошие матери — и в этом положительное содержание лучших женских образов Толстого.
Итак, мы видим две силы, совершенно различные и, более того, противоборствующие: грубую силу общественного мнения внутренний нравственный закон. Именно последний олицетворен в боге и за нарушение его человека постигает неотвратимая кара, что и выражено в эпиграфе к роману: «Мне отмщение, и аз воздам». Будем ли мы понимать под «аз» человека, преступившего закон и самого себя за это наказывающего, или бога, карающего преступника, и то и другое будет верно. Дело не в том, что Анна не может быть подвержена людскому суду, поскольку люди слабы и грешны, а в том, что их суд — недостаточная и ненадежная охраняющая закон инстанция. Общественные идеалы меняются, имеют исторический характер и потому не могут руководить человеком в том, что, по убеждению Толстого, носит на себе печать вечности.
Общество, изображенное в романе, враждебно духовно-нравственному началу человека, оно не осуждало, а любило прелюбодеяние. Никто в душе не осуждал ни Анну, ни Вронского и не сочувствовал Каренину. Адвокат, к которому обратился за советом о разводе Каренин, не мог скрыть радости. «Серые глаза адвоката старались не смеяться, но они прыгали от неудержимой радости, и Алексей Александрович видел, что тут была не одна радость человека, получающего выгодный заказ, — тут было торжество и восторг, был блеск, похожий на тот зловещий блеск, который он видел в глазах жены». Чувство адвоката, узнавшего о несчастье клиента, непроизвольно, оно исходит из самых глубин его существа, оно настоящее. И эта радость всеобща. Каренин замечал «во всех этих знакомых с трудом скрываемую радость чего-то». Все радуются несчастью Каренина и ненавидят его за то, что он несчастлив. «Он знал, что за это, за то самое, что сердце его истерзано, они будут безжалостны к нему. Он чувствовал, что люди уничтожат его, как собаки задушат истерзанную визжащую от боли собаку». Охрана семьи, бывшей на протяжении тысячелетий истоком жизни и школой человечества, не может быть вверена преходящим государственным институтам или общественному мнению. Семья сохраняется силон более могущественной и совершенно неотвратимой — внутренней природой человека, абсолютизированной формой которой и является бог.
III. Значение романа
«Мысль семейная» — это не только тема «Анны Карениной», но и назидание. Назидание о том, какой должна быть семья, а так как семья связана с домом, то это и назидание о доме. Прочитаем знаменитое начало романа. В первой же фразе встретится слово «семья». Следующее существительное — «дом». Далее идут «жена» и «муж». И над этими главными действующими лицами парит отмщение эпиграфа.
«Мысль народная» в «Войне и мире» раскрывалась как терпение, стойкость, ненасилие. Об отмщении не может быть и речи и с точки зрения Каратаева, и с точки зрения Кутузова и Болконского. «Не думай, что горе сделали люди. Люди — орудие Его, — говорит Княжна Марья в «Войне и мире». — Мы не имеем права наказывать».
По свидетельству М.С. Сухотина, сам Толстой так определял смысл эпиграфа к роману «Анна Каренина»: «…Я выбрал этот эпиграф… чтобы выразить ту мысль, что то дурное, что совершает человек, имеет своим последствием всё то горькое, что идёт не от людей, а от Бога, и что испытала на себе и Анна Каренина».
«Война и мир» — учение о ненасилии, а роман «Анна Каренина» — художественное произведение о современности, не претендующее на всеобъемлющее учение о жизни, но учительное в одном вопросе — дома и семьи. Однако в этих двух произведениях общая мысль та, что поднявший меч навлекает несчастье прежде всего на себя. В «Войне и мире» это — Наполеон. В «Анне Карениной» — главная героиня. И меч, который она подняла, — это её нежелание терпеть, её вызов судьбе. Свою страсть она поставила выше всего остального. За что и поплатилась.
Толстой предстал в «Анне Карениной», как и в романе-эпопее, гениальным художником-реалистом. Свой творческий метод, примененный им для воссоздания в «Анне Карениной» действительности, Толстой назвал «ярким реализмом» (62, с. 139).
Реализм образов, в системе которых запечатлена правда о человеке и эпохе, жизненная достоверность, подлинная психологическая глубина и разнообразие неповторимо ярких характеров, динамичность действия и острота конфликтных ситуаций, социальная насыщенность содержания, философская напряженность размышлений о современности и о жизни в целом — вот что отличает роман Толстого и делает его выдающимся явлением русского и мирового реалистического искусства.
Роман «Анна Каренина», по оценке Достоевского, есть «совершенство как художественное произведение <…>, с которым ничто подобное из европейских литератур в настоящую эпоху не может сравниться». В создателе этого романа Достоевский увидел «необыкновенной высоты художника» равного которому невозможно найти в современной литературе. Исключительно важное значение в. духовном обогащении и развитии самосознания русского общества и всего человечества имеют те социальные, философские и морально-этические идеи, которые с такой страстностью и художественной убедительностью проводит в своем романе Толстой: «Такие люди, как автор «Анны Карениной», — суть учителя общества, наши учителя, а мы лишь ученики их…», — писал Достоевский.
«Анна Каренина» есть величайший социальный и вместе с тем семейно-психологический роман XIX века. Им зачитывались современники писателя, следившие по журнальным публикациям за все возрастающим напряжением человеческой драмы, в которую вовлечены герои. Время не стерло удивительной свежести картин прошедшей жизни, гениально нарисованных Толстым.
Список использованной литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://liarte.ru/referat/anna-kareninamyisl-semeynaya-v-romane/
1. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. — Репринт. воспроиз. изд. 1928 — 1958 гг. — М.: Изд. центр «Терра», 1992. — Т. 18, 19, 20. Анна Каренина: роман.
2. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. — Репринт. воспроиз. изд. 1928 — 1958 гг. — М.: Изд. центр «Терра», 1992. — Т. 61. Письма. — 421 с.
3. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. — Репринт. воспроиз. изд. 1928 — 1958 гг. — М.: Изд. центр «Терра», 1992. — Т. 62. Письма. — 573 с.
4. Артёмов В. М. Свобода и нравственность в педагогике Л.Н. Толстого. // Социал. — гуманит. знания. — 2001. — № 3 . — С. 133 — 142.
5. Бурсов Б.И. Лев Толстой и русский роман. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963. — 152 с.
6. Достоевский Ф. М. Об искусстве. — М.: Искусство, 1973 — 632 с.
7. Кулешов Ф.И. Л.Н. Толстой: Из лекций по русской литературе XIX века. — Минск, 1978. — 288 с.
8. Линков В.Л. Мир человека в творчестве Л. Толстого и И. Бунина. — М.: Изд-во МГУ, 1989. — 172 с.
9. Мелешко Е. Д. Христианская этика Л. Н. Толстого: [монография]. — М.: Наука, 2006. — 308 с.
10. Розенблюм Л. Толстой и Достоевский: пути сближения // Вопросы литературы. — 2006. — № 6. — С. 169 — 197.
11. Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников. — М.: Гослитиздат, 1955. — Т. 2. — 559 с.
12. Туниманов В.А. Достоевский, Страхов, Толстой (лабиринт сцеплений) // Русская литература. — 2006. — № 3. — С. 38 — 96
