Действие романа (и это придает ему
Здесь, как и во многих других известных романах, такой прием – связь с конкретным местом действия – работает на воображение: жуткие, сверхъестественные события легче представить, если они происходят в месте, существующем в реальности. Такое место описал Брэм Стокер в «Дракуле» – много внимания в книге уделено детальному и весьма точному описанию Карпат, городку Уитби в Северном Йоркшире и, разумеется, викторианскому Лондону. Роберт Луис Стивенсон в «Таинственной истории доктора Джекилла и мистера Хайда» тоже описывает викторианскую столицу Англии – переулочки тупички, заполненные туманом и тревогой. В рассказах М. Р. Джеймса3, Алджернона Блэквуда4, Эдгара Алана По просматривается та же тенденция – детальное описание места действия. Похоже, это не просто удачная находка. Судя по всему, Леру безумно нравилось место действия романа – и небезосновательно. Это самый большой оперный театр в мире (по площади, если не по вместимости) с внушительным фасадом, весьма искусно украшенными ложами и фойе, с производящей неизгладимое впечатление статуей Аполлона на крыше. Но наибольший интерес представляет собой огромный лабиринт коридоров и помещений за кулисами и в подвалах – куда Леру, собиравший материал для романа, был допущен администрацией театра. 17 этажей, скрывающих более ста гримуборных, Императорское крыло с отдельным входом, комнатами для охраны и ванными комнатами, огромные конюшни, необъятные склады с бутафорией и декорациями (там умещался галеон в натуральную величину!).
Добавьте ко всему вышеперечисленному подвальные помещения (а там – озеро, по берегам которого можно найти останки солдат времен Франко-Прусской войны), пустое пространство над сценой (чтобы спускать задники декораций и задергивать занавес), а кроме этого – множество лестниц, лифтов и коридоров. Соедините вместе – и получите место действия готического романа.
Грандиозное место действия, равно как и готические элементы в
Опера как жанр музыкального искусства
... драмы. Так, пытаясь воссоздать античное искусство, они открыли новый музыкальный жанр, которому суждено было сыграть решающую роль в истории искусства,-- оперу. Первым шагом, предпринятым флорентийцами, было ... Орфее и Эвридике. Две первые оперы (обе назывались «Эвридика») принадлежали композиторам Пери и Каччини. Однако обе эти музыкальные драмы оказались весьма скромными опытами по сравнению с ...
Как удивительно подходит к оперным сюжетам тот факт, что привидение в «Призраке Оперы» – на самом деле живой человек, чьи таинственные появления и исчезновения происходят всего лишь благодаря секретным дверям и тайным коридорам, чья внешность (а он, мы помним, походил на скелет) обусловлена болезнью и обитанию в подвалах, лишенных дневного света. Эрик обитал в театре, так что ему пришлось стать театральным приведением. Его трюки и фокусы – театральны. Он устраивал их так, как если бы все происходило на сцене. Он актер, играющий роль возмутителя спокойствия в мелодраме собственного сочинения. В «Нью-Йорк Таймс» в 1911 году появился отзыв на роман, в котором критик досадовал по этому поводу: «Когда призрак перестает быть призраком, а все загадки получают объяснения, интерес падает… должны ли мы всегда прощать автора, который до этого нагнал на нас страху? Если нам показали привидение, так пусть оно остается привидением до конца». Я должен сказать, что не согласен с такой позицией. Если бы Эрик был на самом деле привидением, он бы вызвал меньше сострадания, когда мы начинаем получше его узнавать и открывать для себя его разбитую любовь к Кристине.
В этой игре в настоящее – не
Дневник Призрака.
Они оба безумно любили её, до самой её смерти. Они дарили ей цветы и сражались за неё. А она? Ведомая музыкой тёмной стороны страсти и спасённой лёгкой пушинкой любовной чистоты. С кем осталась она? Кого она любила по-настоящему? И после смерти обрела ли она покой?
Любовь сильнее смерти
... и не находят счастья в ком-то одном, продолжая всю жизнь менять одно увлечение на другое. Настоящая любовь она сильнее смерти. Множество примеров такой любви мы можем встретить на страницах ... рядом. В любом случае, дарите свою любовь и принимайте ее в дар. Любите и будьте любимы! Любовь сильнее смерти Несколько интересных сочинений Подобно произведению Мертвые души, которое написано ...
Когда зажжётся свеча, когда в ложе номер пять освободят место и новый шедевр поставят на подмостках сгоревшего парижского театра… мы узнаем ответ на этот вопрос. А пока… пока просто задуйте свечу и прислушайтесь… ведь где-то в глубине вас живёт точно такой же призрак, призрак оперы…
Я один… Совсем один… Но это продлится недолго… О да. Скоро, совсем скоро Кристина Даэ будет моей.
Я не представился. Наверное, вы уже знаете, кто я. Нет? Я – тот самый загадочный, таинственный, странный и даже страшный Призрак Оперы.
Слышите этот волшебный, этот прекрасный голос? Это поет ОНА – моя будущая заложница…и жена. Но обо всем по порядку.
Мои любимые звуки – не только звуки волшебного оперного голоса Кристины. Я наслаждаюсь криками девиц, которые так отчаянно пугаются, когда слышат мои негромкие завывания в темных коридорах театра. Они просто ласкают слух! Их страх, их жалкий ужас придает мне сил. Не знаю, почему, но я как будто становлюсь сильнее, слушая их визги, ощущая их сильные эмоции, наблюдая, как их личики искажаются жалким удивлением и страхом. Я всегда один. И эмоции как будто подпитывают мои силы.
Я не буду повествовать вам долгую историю моей прежней жизни, потому что главным сейчас является настоящее. Ведь именно в настоящем я собираюсь сделать Кристину Даэ своей навеки.
Я помню наш недавний диалог с этой прекрасной девушкой
«- Кристина, тебе нужно полюбить меня!
- Как вы можете говорить мне это! Мне, которая поет только для вас!
- Вы, должно быть, утомлены?
- Ах! Сегодня я отдала вам всю душу и теперь почти мертва.
— Твоя душа прекрасна, дитя мое — и я благодарю тебя. Ни один король не получал такого подарка. Этим вечером ангелы плакали…»
Это было сразу после ее гениального выступления на сцене нашего театра. Воистину, ее голос – не что иное, как божий дар. И я хочу… нет, я жажду, чтобы этот дар принадлежал мне, и только мне.
***
После смерти отца моя дорогая Кристина лишилась своего чудесного голоса и пела в местном хоре. Но хор был не достоин ее дара, который я собирался в ней раскрыть. И я превратился в голос. Я превратился в того, кто преследовал ее всюду, кто стал ее второй душой, ее другом, наставником, учителем.
Если вы не знаете, то я в совершенстве овладел талантом чревовещания. Мой голос может быть везде. Он может звучать из стены, из соседней комнаты, из той богато украшенной вазы, то стоит в гримерной у танцовщиц. Именно так я и пугаю всех обывателей театра. Именно поэтому меня и прозвали Призраком.
Кристина слышала мой голос все время. Я создавал ощущение того, что всегда находился рядом с ней.
Назвавшись ей Ангелом Музыки, я начал совершенствовать ее талант, петь вместе с ней. Каждый день понемногу. С каждым днем она доверялась мне все больше, раскрывалась, раскрепощалась.
М. Д. Мужчиль история зарубежной музыки
... им. П.И. Чайковского. Начинается возрождение традиций в театре, поэзии, музыке. Происходит обновление музыкальных жанров, например возвращение некоторых ... контакты с зарубежным искусством. В 1955 г. на заграничные гастроли выезжает балет Большого театра. В 1958 ... -психологическое начало, то дальнейшая эволюция симфонической музыки композитора шла по пути кристаллизации классических основ стиля, в ...
И она достигла неземных высот, ей нужно было пробиваться на сцену. Именно тогда я и воспользовался талантом чревовещания и заставил оперную диву Карлотту издать этот отвратительный «жабий» звук. И тогда настал час славы Кристины Даэ.
Вы спросите, зачем мне нужно было превращать ее в солистку и звезду французской оперы? Все просто. Сначала я стал для нее Ангелом Музыки – наставником, учителем, другом. Мы вместе пели, разговаривали, я был с ней везде, хоть она меня и не видела. Для других я был ужасным Призраком Оперы, но для нее – Ангелом. Я подчинил ее талант и разум себе, я почти сделал ее своей. Я внушил ей доверие, она безоговорочно уважает меня. Она достигла статуса Лучшей Певицы Оперы только благодаря мне. И это только начало…
Здесь возникает вопрос, почему Кристина Даэ так легко доверилась какому-то эфемерному голосу. Мне кажется, что этот голос был не только «наставником и учителем», но и заменил Кристине отца . Она потеряла свой прекрасный голос после его смерти. И тут появляется волшебный Ангел Музыки, который понимает ее, разговаривает с ней, поддерживает ее. Любовь Ангела к ней, его восхищение ей заменила ей отцовскую любовь. Именно поэтому Кристина так легко пошла с ним на контакт. Но вернемся к дневнику Призрака.
***
Я узнал о ее «друге детства – графе Рауле Де Шаньи. И он является третьим лишним в нашей прекрасной паре. Она знает его с трех лет, и любит, как брата. Вот только Кристине не известно то, что Рауль питает к ней более глубокие чувства. Не думаю, что она будет с ним. Нет, я не просто не думаю, я знаю это! Жалкий Рауль Де Шаньи мне не соперник, он просто обычный граф без особых талантов и со слабым характером.
***
Что ж, ей нелегко будет узнать то, что Великий Призрак Оперы, Ангел Музыки – уродливый человек. В этом смысле Кристина бы предпочла Де Шаньи, ведь он чертовски хорош собой.
Но ее судьба – быть со мной. И ей придется с этим смириться! Она полюбит меня таким, какой я есть. А впрочем, если не полюбит, то я заставлю ее это сделать.
***
Перед заточением, то есть браком со мной, Кристина умоляет дать ей шанс увидеть свет в последний раз. Я дам ей этот шанс. Единственный и последний. Но потом она вернется.
***
Я ненавижу тебя, Рауль де Шаньи! Я ненавижу тебя за то, что ты отнял любовь Кристины Даэ у меня. Да, вы знакомы с детства, но ты не приложил никаких усилий, чтобы завоевать ее! Ты не опекал ее каждый день, не учил, не пел с ней, не разговаривал! Почему, почему она полюбила не меня, ее наставника, ее единственного друга и учителя, а тебя?!
Даэ договорилась с тобой о побеге, но я не глух и не слеп. Поэтому, похитив Кристину, я заточил ее у себя в логове. Но служащий театра, которому известно множество тайных ходов, провел тебя ко мне. Но путь к логову лежит через камеру пыток. Ты и твой жалкий прислуга скоро умрут в моей гениальной камере пыток! Глупая девчонка Кристина думала, что я не знаю, что вы отсиживаетесь там. Ну что ж, посмотрим, как долго вы продержитесь. Ветки железного дерева уже приветливо раскинуты.
***
Боже, что со мной происходит?!… Как будто вся моя злость от того одиночества, в котором я находился каждый день, вся моя любовь к Кристине, вся моя жестокость – все выливается в одну, неописуемую эмоцию. Моя жизнь похожа на музыкальное произведение, на Оперу – жесткие стаккато сменяются тревожными легато, аккорды души переплетаются с репризами размышлений. Моя боль звучит октавой и резко перекрывается неожиданным фортиссимо злости на весь мир.
Золотой петушок — последняя опера Римского-Корсакова
... год его жизни. Вскоре, после завершения Золотого петушка, в разгар уже утомительных для него забот с корректурами и с переводом либретто оперы на французский язык потянулась горькая ... на жить в Петербург, к Воину Андреевичу. Вместе с тем оборв Первая опера. Первая любовь. Вторая половина 1860-х и начало 1870-х - время знаменательное в ...
***
И вот в кляксах нот и аккордов проглядывается слово «жалость», слышится фраза «отпускаю ее». Последняя нота моей души прозвучала. Кристина свободна. Fine.
Противоречивость души Призрака.
В конечном итоге, Призрак Оперы оказался изобретательным, жестоким маньяком, который хотел погубить огромное количество жизней в том случае, если Кристина скажет «нет». Он хранил бочки с таким количеством пороха, что весь театр взлетел бы на воздух.
Эрик может являться примером классического киношного злодея. По сути своей, это – эгоистичный уродливый террорист, талантливый архитектор, музыкант, инженер (все это воплощено в камере пыток), не думающий ни о ком, кроме себя, совмещающий в себе изворотливый ум и умение чревовещателя. К тому же он уродлив. В «Призраке Оперы» все положительные персонажи – красивые люди (что Рауль, что Кристина), а самый что ни на есть злодей – уродлив. У Гастона Леру это еще один признак ужасного характера?…
Мы привыкли видеть «Призрак Оперы» историей любви. Но, мне кажется, большую часть текста и анализа автор посвящает гениальности и жестокости главного героя Эрика. Он неоднократно называет его монстром, увлеченно описывает его величайшее изобретение – камеру пыток. А в конце у меня возникло ощущение того, что главной идеей Призрака было то, что он хочет уничтожит весь французский театр, а не провести всю свою жизнь с Кристиной.
