Про год литературы

Фрагмент Из `Норвежского леса` Мураками:

Я много времени уделял чтению, но книг прочитывал немного, просто любил перечитывать понравившуюся книгу по несколько раз. В то время мне нравились такие авторы, как Труман Капоте, джон Апдайк, Скотт Фитцджеральд, Раймонд Шендли, однако ни среди однокашников, ни в общежитии никого, кто бы читал такие вещи, я не видел. Они читали большей частью Такахаси Кадзуми, Оэ Кендзабуро, Мисима Юкио или книги современных французских писателей.

Естественно, что разговор у меня с ними не клеился, и я оставался читать в одиночку. Бывало, перечитав книгу несколько раз, я закрывал глаза и наслаждался ее запахом. Я чувствовал себя счастливым, ощущая запах книги и положив руку между страниц.

В восемнадцать лет любимым произведением для меня были Кентавры Джона Апдайка, но после нескольких прочтений первоначальный их блеск потихоньку потерялся, и они постепенно уступили первенство Великому Гэтсби Скотта Фитцджеральда. А Великий Гэтсби так и продолжал потом быть моей любимой книгой.

В то время в моем окружении лишь один человек прочел Великого Гэтсби, и сблизились мы с ним тоже из-за этого. Это был студент кафедры юриспуденции Токийского университета по фамилии Нагасава, и был он на два курса старше меня. Жили мы в одном общежитии и знали друг друга, естественно, только в лицо, но как-то раз, когда я сидел в столовой с южной стороны, греясь на солнце, он подсел ко мне и спросил, что я читаю. Я сказал, что читаю Великого Гэтсби, он спросил, интересно ли. Я ответил, что перечитываю третий раз, и с каждым разом все интереснее.

С тем, кто читает Великого Гэтсби по три раза, я дружить не против, сказал он, точно разговаривая с самим собой. Так мы и подружились. Был тогда октябрь.

Чем ближе я узнавал Нагасаву, тем больше он меня удивлял. За свою жизнь я встречался, знакомился и сталкивался с великим множеством удивительных людей, но таких, как он, пока больше не встречал. Он был великий книгочей, мне за ним было никак не угнаться, и к книгам авторов, со смерти которых не прошло еще тридцати лет он, как правило, не прикасался. Он говорил, что таким книгам не доверяет.

Я не говорю, что не верю в современную литературу. Просто не хочу терять время на чтение вещей, не прошедших крещение временем. Жизнь коротка.

А какие авторы тебе нравятся?

Бальзак, Данте, Джозеф Конрад (Joseph Conrad, 1857-1924), Диккенс, бойко перечислял он.

Современниками не назовешь.

Так потому я их и читаю. Будешь читать то же, что все, станешь и думать так же, как все. Так только отсталые люди поступают, примитивные. Нормальный человек так не делает. Понял, Ватанабэ? В этой общаге из нормальных только ты да я. Остальные так, шелуха.

А ты откуда знаешь? тупо спросил я.

Я знаю. Мне только глянуть и я вижу сразу, словно на лбу написано. И приглядываться не надо. К тому же мы ведь оба Великого Гэтсби читали.

Я быстренько посчитал в уме.

Так Скот Фитцджеральд умер-то всего 28 лет назад.

Два года это ерунда, сказал он. Такому классному писателю, как Скотт Фитцджеральд, можно и фору дать.